— Извините, Геннадий Устинович, вы вчера так быстро ретировались, и я забыл сказать, что приду не один, — начал с порога Барзай. — Это мой напарник, ювелир экстракласса Анастас Горонян. Дело у нас общее.
— Заходите и присаживайтесь. Я не секретный агент, мне не надо скрывать своего лица и ограничивать круг знакомых. Давайте не будем терять времени и определимся, кому и что нужно.
Гости с осторожностью присели на предложенные места с той опаской, с которой садятся на бочку с порохом.
— Итак, я готов выслушать ваше предложение.
Чаров откинулся на спинку стула, и тот с негодованием скрипнул, словно сделал первое предупреждение.
Горонян снял с плеча сумку и достал из нее замшевый футляр размером с шахматную доску. Только внутри находились не шахматы, а ожерелье из золота, пестревшее бриллиантами, изумрудами и рубинами. По центру, между плоских золотых пластин, в изящном обрамлении висел тяжелый темно-зеленый камень размером с перепелиное яйцо. Увесистое украшение килограмма на два тянуло, а то и больше. Горонян с нежной осторожностью положил ожерелье на стол так, чтобы хозяин кабинета мог его хорошенько рассмотреть.
— Что скажете, Геннадий Устиныч?
— Индия, четвертый или пятый век. Культовое украшение. Вещь, безусловно, уникальная. Наверняка имеет долгую и нелегкую историю. Чтобы разгадать ее загадку одного взгляда мало. Могу лишь сказать, что сделано это год или два назад. Копия с оригинала, но из натуральных материалов. Как я догадываюсь, вы хотите, чтобы я нашел оригинал.
Гости переглянулись. Кажется, они были удовлетворены оценкой и услышали больше, чем рассчитывали.
— Я так думаю, что в вашем лице, Геннадий Устиныч, мы сделали не менее важную находку и открытие, — демонстрируя фарфоровую улыбку заговорил Барзай. — Если вы возьметесь за поиски раритета, то получите любое вознаграждение.
— Об этом рано говорить. Я хотел бы выслушать историю ожерелья. Когда речь идет о поисках, нужны не легенды, а конкретные следы. Но они-то, как правило, уже давно остыли и покрылись вековой пылью.
— Вы правы, Геннадий Устиныч, — заговорил низким хриплым голосом Горонян. — Легенды давно смешались с правдой. Достоверных сведений, к сожалению, очень мало. Я занимаюсь этим делом более десяти лет. Могу привести несколько неопровержимых фактов. Последней хозяйкой ожерелья была царица Тамара. Но его изображение есть в наскальных рисунках храма Лакшми, датированных примерно трехсотыми годами нашей эры. В индийских манускриптах это ожерелье значится как символ победителя. Побежденный передавал ожерелье победителю в знак признания своего поражения и в знак примирения. Эдакое переходящее знамя по нынешним понятиям. Победитель мог его носить как символ всемогущества, пока не проигрывал битву более сильному сопернику. До царицы Тамары его обладателями были мужчины, вот почему оно столь тяжелое и массивное. Есть документальное подтверждение того, что Великой Тамаре это ожерелье было преподнесено азербайджанским атабеком Абубекром, когда тот проиграл ей битву при Шамхоре в тысяча сто девяносто четвертом году. Сохранился каменный бюст Тамары, на ней это ожерелье. Войн великая царица не проигрывала, и передавать символ победителя ей было некому. Как известно, умерла она в монастыре Вардзия. Это был пещерный монастырь. Сохранились красочные рисунки ожерелья, его подробные описания. Скорее всего, после смерти Тамары ожерелье хранилось у монахов. О нем есть упоминание в одной из проповедей католикоса Тифлиса Георгия, где он говорит о непобедимости грузинского царства, до той поры пока оно хранит черный бриллиант святой Тамары. Черным бриллиантом называли центральный алмаз темно-зеленого цвета. Считалось, что индусские жрецы взяли его из каменной короны Будды. Но это уже из области легенд. Проповедь Георгия датируется тысяча семьсот девяностым годом. Судя по всему, ожерелье Тамары, а его теперь никто иначе не называет, долгое время сохранялось в Грузии, а потом следы его потерялись. В тысяча восемьсот первом году восточная Грузия примкнула к Российской империи. Россия защищала границы Грузии, которая к тому времени потеряла способность вести крупномасштабные войны и особенно с таким сильным врагом, как Турция. В те времена этот шаг был оправданным. С Россией Грузию объединяла общая вера — православие.
Сейчас в Грузии вновь заговорили об ожерелье, многие высокопоставленные политики, религиозные деятели и очень богатая знать хотели бы вернуть ожерелье Великой Тамары в страну. Грузия стала независимой, и эта реликвия как символ победы не имеет цены. Она бесценно. Этим я хочу сказать, что оценивать ожерелье как ювелирную ценность бессмысленно. На лондонском аукционе за него могут дать около ста миллионов долларов. Один только черный бриллиант тянет на две третьих стоимости. Многие грузины, живущие за границей и имеющие огромные состояния, заняты поисками ожерелья. Но тщетно. Никто не может даже вычислить направление, пр которому стоит вести поиски.
— Понятно, — кивнул Чаров. — Мне трудно представить вас в роли меценатов. Скорее всего, вы преследуете вполне земные цели. Я догадываюсь, господин Горонян, что лежащее на столе ожерелье всего лишь, что называется, проба пера. Уверен, вы способны на большее. Ну, скажем, для вас вполне реально приобрести на аукционе или у коллекционера индийскую безделушку семнадцативековой давности. Таким образом, вы будете знать состав золота. Камни в наше время и вовсе не являются проблемой, даже бенгальские изумруды. Вы вполне можете воссоздать подлинник. Проблема лишь в черном алмазе. Не так ли?
— И так, и не так. Подделать черный алмаз очень трудно. Архитрудно, но возможно. Я знаю, где добываются изумруды такого цвета. Это не вопрос. У меня есть все существующие описания ожерелья, рисунки и прочее. Все это я воплотил, как вы верно заметили, в этой копии. Грузинская церковь не скрывала ожерелья от посторонних глаз и даже позволяла делать зарисовки и описания. Но существует два секрета, о которых известно только тому, кто хранит тайну ожерелья. Такие люди в Грузии есть, полагаю, что в духовенстве. Первое. На ожерелье шестнадцать золотых пластинок, сделанных в виде подвесок. Они тонкие, узкие, легкие, по семь сантиметров длиной. Но никто никогда не видел ожерелья с обратной стороны и не описывал его. Дело в том, что на двух пластинках стоит клеймо султана Гирея. Он дважды одерживал победу над неприятелем и дважды ставил свое клеймо на оборотной стороне одной из пластин. Существует его слепок, и он хранится в Грузии. Я могу подделать клеймо, но необходимо узнать, на каких именно подвесках оно стоит. И второй секрет. Никто из простых смертных не держал ожерелье в руках. Никто не знает его точного веса. А хранители слепка клейма точно знают вес ожерелья. Посмотрите — золото, сорок шесть изумрудов, тридцать, два рубина, девяносто шесть бриллиантов… Определить вес на глазок нереально, каким бы вы гением ни были. Я даже не знаю, есть ли в металле пустоты. Обратная сторона луны нам уже известна, но обратную сторону ангела-хранителя царицы Тамары люду не показывали.
— Одним словом свою работу вы сделать не можете, не имея в руках оригинала, — подвел итог Чаров. — Что касается черного алмаза, то особых подозрений он не вызовет, так как оригинала из ныне живущих никто не видел. Важно, чтобы оборотная сторона ожерелья совпадала с подлинником.
