Предположение Виктора подтверждалось: за пределами крепости все было в точности так же, как и в ее стенах. Бродящие в недоумении быкони без седоков, валяющиеся без сознания крестоносцы. Многие – кто успел снять шлем и дотянуться до лица – с расцарапанными лбами.
Они проехали мимо слетевшей с дороги и разбившейся в хлам автоповозки. Кому-то сильно не повезло: смерть Черного Креста и последовавшая за ней отключка застали водителя и пассажиров в самый неподходящий момент. Вот что бывает, когда гибнет божество, которому предан всей душой и, что важнее – разумом. От этого его верные слуги погибают тоже.
За очередным поворотом пришлось резко притормозить.
– Куда прешь, скотина! – раздался сзади голос Костоправа, не столько злой, впрочем, сколько удивленный.
Скотина перла прямо на них.
Посреди и без того неширокой, а здесь, как назло, сужавшейся еще сильнее дороги навстречу автоповозке шел быконь в орденской попоне. За животным волочился рыцарь, зацепившийся ногой за стремя. Запыленный плащ с черным крестом порван, доспехи скрежещут о камни, шлем побрякивает, словно железное ведро. Видать, орденский брат давно уже так «едет». Наверное, перед тем, как все произошло, быконь получил от всадника команду идти вперед. А быкони у орденских рыцарей вымуштрованы – мама не горюй. Хозяин-наездник для Инквизиторского быконя – тоже что-то вроде бога.
Вот и идет послушно несчастная скотинка.
Вот и тащит за собой двуногого бога – поверженного, застрявшего в стремени. Утратившего своего собственного бога.
Быконь потянулся к людям в автоповозке, словно в поисках утешения. Из-под стального налобника с боковыми пластиковыми вставками смотрели большие влажные глаза. Удивленные и печальные.
Виктор тронулся с места и объехал животину.
Извини, друг, некогда. Не до объяснений сейчас. Сам уж как-нибудь разбирайся со своими и чужими богами.
Быконь разочарованно качнул головой и поплелся дальше, волоча выпавшего из седла рыцаря.
Следующий поворот… Снова пришлось жать на тормоз.
Теперь поперек дороги стояла груженная латами и пиками повозка с опущенными бортовыми щитами. В повозке и возле нее лежали полдюжины ландскнехтов с содранной кожей на лбу и окровавленными лицами. На этот раз два упряжных быконя, понуро свесивших головы, не сдвинулись с места, но оба встрепенулись и с надеждой уставились на появившуюся машину.
Виктор аккуратно, по обочине тракта начал огибать препятствие.
– Интересно, это надолго? – он кивком указал на повозку и ландскнехтов.
Костяника пожала плечами:
– Может быть, навсегда. А может, они прямо сейчас вскочат и набросятся на нас. Кто знает…
Верно – никто. Последствия гибели богов непредсказуемы. Боги нынче разные, они по-разному приобщают к себе, а приобщенные, потеряв своих богов, тоже реагируют на это по-разному.
Наверное, перьеносцы теряются в догадках, что же случилось с врагом. Или заокеанские пришельцы уже все просекли и, пользуясь моментом, быстренько развивают наступление? А что? Сейчас времена такие… Подумаешь, умер один бог. Делов-то! Его место всегда может занять другой. Претендентов хватает.
Там, где властвовал бронированный «паук» с черной крестовидной прорезью на панцире, теперь устанавливают свои порядки заокеанские Тотемы. Возможно, потом объявится и вступит в борьбу за жизненное пространство еще какой-нибудь мутант, способный контролировать чужой разум. Йап-па какой-нибудь или вообще никому не ведомая тварь, которая сейчас только-только выбирается из Котла.
Автоповозка въехала в тоннель. Такой же темный, зловещий и непроглядный, как надвигающееся будущее.
– Жопа! – кратко и емко высказался Костоправ.
«Жопа», – мысленно согласился с ним Виктор, сбавляя скорость.
В железных и пластиковых креплениях дотлевало несколько факелов, не столько освещавших тоннельное пространство, сколько отбрасывавших на сырые стены пугающие багровые блики и темные тени. Вдоль стен жались привязанные к подпоркам быкони. Возле заградительных рогаток на выезде из тоннеля лежали крестоносцы.
Виктор остановил машину. Они убрали с дороги рогатки и растащили тела. Давить беспомощных Инквизиторов почему-то не хотелось.
Поехали дальше.
Над головой снова сияло солнце, но мысли как будто остались в беспросветной тоннельной норе. Мысли, возращавшиеся к новым богам-менталам, были невеселые и мрачные.
Ведь каждый такой божок-мутантик будет стремиться подмять мир под себя. Но сам драться за мировое господство он не станет. Зачем? Божки соберут и отправят в бой свои верные армии. Армии котловых тварей или – что гораздо хуже – армии людей, действующих по чужой указке и кайфующих от этого.
Да, именно так и будут вестись отныне самые страшные войны. Чужими руками и чужой кровью. В драку за передел мира вступает новое поколение мутантов, прикидывающихся богами. Теперь будет важна не мощь челюстей и лап, не крепость клыков, не острота когтей, не скорость движений, не сила яда, не количество защитных шипов, не толщина и прочность шкуры. Даже собственный разум уже не будет играть решающей роли. А вот умение подчинять своей воле других, обладающих клыками, когтями, ядом, шипами, прочной шкурой или способностью к разумным действиям, – это да, это теперь бесспорное преимущество.
Раньше, до Бойни, людей зомбировала и гнала на войну пропаганда и информационная обработка со стороны самодовольных правителей и правительств. Теперь все делается иначе. Но результат – тот же. Победа будет за тем, кто обработает сильнее, быстрее и больше. Людей и нелюдей.
А что люди? Есть ли у них шанс в таком противостоянии? Наверное, есть. Если бы не было, Сибирск-на-Оби не отбился бы от Йап-повых мутантов.
Ох, как хочется верить, что люди действительно в состоянии противостоять зомбятине всяческих Тотемов и прочих Йап-п. Вот только…
Только ведь и сами люди тоже умеют создавать зомби среди себе подобных. Действуя по старинке, но вполне эффективно.
Один такой зомбяк сейчас, кстати, едет в их автоповозке. Зомбячка. Верная разведчица князя Игоря Сибирского. Слишком верная, как оказалось.
– Змейка, – окликнул Виктор, останавливая машину.
Они уже отъехали от Андоррской Цитадели достаточно далеко. Пришло время объясниться.
* * *
– И чего тормозим? – послышался сзади недовольный голос Стрелец-бабы. – Поехали дальше или как?
– Поедем, – Виктор повернулся к ней. – Только сначала нужно кое в чем разобраться. Ты сказала, что князь послал тебя за поморской картой.
Костяника смотрела в сторону. Костоправ недовольно сопел, но молчал. Он тоже слышал заявление своей зазнобы. И он тоже хотел знать ответ.
– Ну, сказала, – с вызовом вздернула подбородок Змейка. – И что?
