Поняв это, Кирилл хотел пройти мимо, ничего не говоря, но кшатрий сорвался с места и, уцепившись за рукав юноши, повторил свое требование.
«Совсем зеленый», — подумал Зорин, привычным жестом потянувшись к плечу, чтобы снять рюкзак, и, оторопев, понял, что рюкзака-то и нет. И где он мог потеряться, оставалось только гадать.
— Нет документов… с собой… — проговорил Кирилл, медленно отрывая от рукава тонкие, но цепкие пальцы. — Меня брат ждет… он местный. Пропусти!
— Фамилия и место работы брата! — не уступал салага.
— Да пусти ты, чего вцепился? — юноша все еще не мог прийти в себя.
Кисти сержанта разжались, но с пути он не ушел, а напротив, заступив Зорину дорогу, потянул из кобуры пистолет.
Оружие Зорин заметил только сейчас. Дело принимало нешуточный оборот. «Та-а-к, и кто такому припадочному „ТТ“ доверил?..»
— Сталкера Зорина позови, — тихо сказал Кирилл, делая шаг назад.
— Имя!
— А то среди ваших сталкеров Зориных пруд пруди, — покачал головой коммунист, но все же добавил: — Павел.
— Па-авел Зо-орин, на вы-ыход! — прокричал срывающимся голоском сержант в сторону станции.
Из ближайшей подсобки высунулось чье-то раздраженное лицо.
— Эй, ты дурак, что ли?! — послышался недовольный голос. — Чего орешь?
По всей видимости, это был старшина караула.
— Так вон… — смутился сержантик, указывая на Кирилла. — Говорит, что ждут его у сталкеров…
— Документы есть? — недослушав, бросил старшина.
Юноша помотал головой и чуть развел руки в стороны.
— Павел Зорин, говоришь? Проверим, — кшатрий скептически оглядел странного посетителя, весьма сомневаясь, что такое помятое, извозюканное в грязи чучело может иметь родственников, да еще среди сталкеров.
В подсобке забасили мужские голоса. Через минуту из двери выбежал бравый молодец и быстрыми шагами устремился в сторону платформы.
— Кирюха! — Павел издали узнал фигуру брата, и лицо его озарила радостная улыбка. — Наконец-то! Я уж обыскался тебя!
Но когда он подошел ближе, улыбка исчезла, уступив место нешуточной тревоге.
— Да ты едва на ногах держишься! Что случилось? Где твой рюкзак? — спросил сталкер, с изумлением разглядывая юношу, с ног до головы перемазанного в серой пыли. Брат стоял, слегка покачиваясь, и сжимал правой рукой заткнутую за пояс арматурину… то есть, нет, даже не арматурину, а просто кусок изрядно тронутой коррозией трубы с неровным, острым краем. — Ладно, ладно, после расскажешь.
* * *
— Итак, разминка, — голос Павла сделался очень серьезным. — Никогда не начинай тренировку без разминки. Очень просто получить травму коленного сустава, не разогревшись. Некоторые сорвиголовы, бывает, пренебрегают, но такие либо не возвращаются, либо выходят из лазарета на костылях… Так что, братишка, легкий бег. Сначала в одну сторону, потом в другую.
Павел согнул руки в локтях и начал очерчивать круг по раздевалке перед комнатой, забитой всевозможными тренировочными снарядами для раскачки мускулатуры. В последнее время Зорины проводили здесь едва ли не больше времени, чем в своем жилище.
— И сколько так бегать? — спросил Кирилл.
— Минут восемь-десять. Затем наклоны, приседания, растяжка.
Когда Кирилл выполнил разминку, Павел объявил:
— А теперь переходим непосредственно к тренировке. Пойдем со мной.
Зорины вышли из раздевалки, подошли к краю платформы, синхронно спрыгнули и углубились в один из туннелей.
— Тренировки обычно проходят здесь. Нужна длинная дистанция, туннель для этого подходит больше всего. Итак, «ускорения с отжимами». Задача: пробежать десять метров как можно быстрее, потом упасть на пол и отжаться пять раз. Затем низкий старт еще на десять метров и снова — упор лежа, и пять раз отжаться. Повторить десять раз. Дистанция всего сто метров.
Расставив вешки на заданном расстоянии, Павел включил секундомер.
— Пошел! — скомандовал старший брат, превратившийся в безжалостного наставника, и Кирилл бросился в зев туннеля.
День за днем тренировки становились все более долгими и изматывающими, но юноша преодолевал усталость и слабость без единой жалобы или вздоха, и в этом ему помогало то отстраненное спокойствие, которое он приобрел, лежа на полу в пыльной синей подсобке. Он окреп, раздался в плечах, походка стала уверенной, а взгляд, которым он смотрел на мир, — бесстрастным. Зорин уже ничем не походил на того смешного желторотика, каким прибыл на Ганзу.
Иногда они пересекались с другими парами сталкеров или даже с группами в пять-шесть человек, и тогда выполняли небольшое командное упражнение, в простонародье называемое «змейка-чехарда». Первый сталкер, пробежав пару метров, застывал. Следующий обегал его, чтобы через два метра тоже остановиться, и так далее, по синусоиде. Задача состояла в том, чтобы, сохраняя видимость полной неподвижности, незаметно сделать подножку бегущему.
На этих совместных занятиях юноша убеждался, что отнюдь не уступает в подготовке не только новичкам, как он сам, но даже некоторым опытным бойцам, а кое в чем может дать им фору. Но той радости, которая обязательно захлестнула бы его при таких открытиях раньше, во времена жизни на Красной ветке, он уже не испытывал.
— Теперь «выпрыгивания». Садись на корточки, прыгай и старайся во время прыжка достать коленями до солнечного сплетения. Вообще тренированный сталкер должен делать двадцать пять таких прыжков, но тебе пока скидка — десять раз. Вперед!
Кирилл попытался изобразить данный кульбит и чуть было не зарылся носом шпалы.
— Вот ты все братца учишь, учишь, все гоняешь бедолагу, — сказал однажды незнакомый сталкер, понаблюдав за упражнениями. — А сам-то ты это лучше делаешь?
Павел лишь снисходительно посмотрел на говорившего.
— Наставник не обязан быть лучшим из лучших. Он обязан следить за регламентом тренировки, за тем, чтобы был выполнен весь комплекс упражнений в полном объеме, без халявности или прогулов.
* * *
— А эта фиговина тебе зачем? — спросил Павел с явным сарказмом, указывая на обломок трубы, заткнутый за ремень брата. — Ты с ней, кажется, даже в бане не расстаешься?
— Пускай будет, — сказал Кирилл невозмутимо. — Если хочешь, считай ее моим талисманом. Да и мало ли…
— Вот, возьми лучше, — Зорин-старший протянул юноше металлический цилиндр болотного цвета.
— Что это?
— Как что? — Павел поднес руку чуть ближе к глазам. — Граната. Эта малышка тебе куда больше, чем ржавая труба, может пригодиться. Держи!
Кирилл взял, покрутил гранату в руках и вспомнил, как недолюбливал и даже боялся этого оружия. Раньше, на Красной ветке, юноше чудилось какое-то демоническое веяние от невзрачных цилиндриков. Само понимание, само ощущение того, что он держит СМЕРТЬ… свою или чужую, вот так просто, в руке, не то что пугало юношу, но подводило к черте, за которой начинался первобытный ужас. Он чувствовал, что в любой момент притаившаяся гибель может вырваться из-под своего металлического панциря и искалечить или убить… УБИТЬ! Быстро… без боли… без страха… Боль и страх придут потом…
