ЧЕТВЕРТЫЙ СЕЗОН
Объяснительная записка Дмитрия Глуховского
Начинается четвертая осень «Вселенной Метро». Три года назад, запуская портал и читая рукописи первых книг серии, я и понятия не имел, что дело зайдет так далеко. Я вообще стараюсь не заглядывать слишком далеко в будущее и никогда не знаю, что произойдет со мной даже через год — да и планов не строю.
И вот — удивительное дело! — на моей полке стоят двадцать семь книг нашего проекта. За это время мы вместе открыли такие уголки «Вселенной», куда я сам никогда не догадался бы заглянуть — да мне и знания местности бы не хватило.
Главная беда долгосрочных проектов — а тем более проектов креативных — то, что рано или поздно они сдуваются. Набивают читателям оскомину, изживают себя, тонут в самоповторах. Авторы теряют интерес к затее, начинают относиться к ней как к рутине. Тут и сказочке конец.
Выход есть: впускать в проект свежую кровь, давать доступ новым идеям. Никого не тащить сюда силком, отсеивать тех, кого наша новейшая история интересует только как ремесленника. Набирать в команду исследователей и хулиганов, первооткрывателей и изобретателей и не принимать на борт скучающих профессионалов.
За годы, которые я пытаюсь научиться писать, я навыстраивал — и потом сам разрушил — множество наивных теорий насчет того, какая книга нравится читателю, пытался вывести формулу успеха. И только сейчас начинаю понимать простейшую истину: людям нравятся живые книги.
Там, где есть поиск и эксперимент, где есть нарушение запретов и изобретательство, — там есть жизнь. Где царят каноны и законы — пыль, тоска и забвение.
Чтобы открыть четвертый сезон нашего проекта, мы выбрали очень необычную, экспериментальную вещь, роман-мистификацию. Написанная целой группой молодых, дерзких, талантливых авторов, объединившихся под единым псевдонимом, эта книга соединяет в себе лучшее, чтобы создавалось разными писателями для нашей серии. Портал www.metro2033.ru и наша серия сумели объединить — и подружить! — людей из Москвы, Ярославля, Екатеринбурга и Берлина. Это — больше чем здорово. Это — знак. Это — Вселенная в действии!
То метро, та Красная Линия, которые открывает нам Тимофей Калашников, неизвестны даже самым верным и внимательным читателям «Вселенной».
Четвертый сезон вас удивит. Не переключайтесь.
Дмитрий Глуховский
ПРЕДУВЕДОМЛЕНИЕ
Уважаемые читатели!
Пожалуйста, не смущайтесь необычным порядком нумерации глав. В этом произведении, как перед стартом, все начинается с минус восьмой (-8) главы, которая, таким образом, является первой, и далее повествование стремится к нулю, он будет достигнут в соответственно, нулевой главе, после чего произойдет переход (как через терминатор) к положительному отсчету.
Стихи для эпиграфов любезно предоставлены Майком Зиновкиным, сетевым поэтом из Архангельска (http://www.stihi.ru/avtor/mikymike).
Пролог
НА ИЗНАНКУ
У изнанки мира свое лицо,
И свой белый, пушистый мех.
Там герой окажется подлецом,
Даже если один за всех.
Там с иллюзий наших сбивают спесь,
Словно груши в чужом саду.
Для меня там тоже местечко есть —
Значит, я туда попаду.
Попаду без таинства, без волшбы,
По скелетам чужим хрустя.
На изнанке мира виднее швы —
Там заштопают и простят.
И такому новому анти-мне
Не к лицу будут честь и стыд.
На изнанке мира (читай — на дне)
Заработаю злом висты.
И расплата мне раскурочит грудь,
Заставляя вмиг онеметь.
Сквозь изнанку мира короче путь,
Но в конце его — только смерть.
Ледяная мгла. Но тогда скажи,
Пожалев на меня патрон,
Отчего от правды, как и от лжи,
Выворачивает нутро?
Перегон Красносельская — Сталинская (бывш. Сокольники). 2033 год, май
Если крысы не прячутся, значит, все в порядке. Опасности на данный момент нет. По крайней мере, так говорят.
Комиссар проводил взглядом вереницу зверьков, серыми тенями пробежавших вдоль рельса и скрывшихся в щели. Возле заглушенной мотодрезины тоже был слышен уютный шорох и писк. Значит, можно убрать палец с курка и закурить. Человек достал из кармана кисет с табаком и мятую страницу, вырванную из старого журнала. Бумага выцвела от времени, а пролитый некогда чай размыл весь текст. Только на краю листа сохранилась строка с датой — 23 марта 2011. Комиссар задумался и невольно попытался вспомнить: что делал в этот день, больше двадцати лет назад. Кажется, еще в школе учился. Хотя, может, уже в институте первый курс заканчивал. Молодой был. Девушкам нравился. До войны оставалось не так много…
Воспоминания смутным клубком валялись на задворках памяти. Слишком долго он их туда загонял, боясь сойти с ума от отчаяния и безнадежности. Чтобы выжить в новом мире, пришлось стереть из памяти старый. Комиссар хорошо помнил день, когда атомное пламя превратило город наверху в безжизненные руины. Он мог вспомнить множество событий после. А вот что было до… Мужчина поморщился, отгоняя ненужную ностальгию, и оторвал от страницы клочок с датой. Руки привычными движениями насыпали на бумагу табак из кисета и скрутили в трубочку. Щелкнула масляная зажигалка. Тусклый огонек осветил небритое лицо. Прогорклый дым наполнил легкие.
Пока комиссар курил, двое его подчиненных коротали время, обсуждая очередную историю из жизни караванщиков.
— Давай, не томи! Че дальше было-то? — громким шепотом спросил боец в замасленном ватнике у своего соседа. Из-за недельной щетины на лицах и почти одинаковой одежды напарники походили друг на друга, как братья-близнецы, отличаясь только наличием шапки-ушанки у рассказчика. Из-за кокарды с серпом и молотом головной убор был предметом особой гордости владельца. Комиссар недовольно покосился на возмутителей тишины, но промолчал.
Тем временем рассказчик выразительно покачал головой, отчего серп и молот на шапке тускло блеснули, а затем продолжил:
— Так вот… Слышат они скрежет какой-то. Вроде как дрезина едет. Даже стук колес доносится, а вот двигателя не слышно. Хоть ты тресни. Ну, ясное дело, ребята струхнули. Стали фонарем махать, авось заметят да притормозят. А стук все громче. Приближается, значит. Потом еще свист появился. Противный такой. Вдруг, раз… — на этом месте рассказчик выразительно взмахнул руками, стараясь придать убедительности своим словам, отчего потерял равновесие и едва не свалился с дрезины. Однако ему удалось удержаться, ухватившись за приваренный рядом пулемет. Приняв прежнюю позу и поправив драгоценную шапку, он продолжил: — Вдруг раз, значит, свет за поворотом показался. Не раздолбанный фонарь какой-то, а реально, прямо два прожектора. Прикинь! Мужики от этого уже конкретно на очко подсели. Еще бы, такая хрень на тебя несется и тормозить не думает. Короче, стали они по-быстрому барахло с путей в сторону откидывать. А эта штука все ближе! Свистит, грохочет и светится так, словно тебя харей в лампу пихают. Кидают они кидают, а эта дрянь все быстрее на них несется. Короче, еле успели отскочить. Знаешь, че это было? — мужчина в шапке прервался на театральную паузу.
