Джонс инстинктивно напряг мышцы. Кто бы ни смастерил эту раму, дело он свое знал в совершенстве. Свобода движений была резко ограничена.
Но самое ужасное заключалось в том, что он не помнил, как сюда попал. Помнится, тогда в баре произошла потасовка. Помнится, что где-то рядом сверкнул нож. Да, и еще мимо него пролетел стул.
Но что было после?
Джонс вновь попробовал освободиться, однако лишь окончательно выбился из сил. Где-то на лбу пульсировала тупая боль – не иначе как там синяк.
– Эй! – крикнул он. – Эй, вы меня слышите? Здесь есть кто-нибудь?
Какое-то время он смотрел на дверь, ожидая, что сейчас вот-вот кто-то войдет, чтобы проверить, кто тут шумит. Но, увы, никто в комнате не появился.
«Наверно, это бордель, – решил про себя Джонс, – какой-нибудь садомазохистский притон. Мне досталось во время драки, и эти два болвана, Карл и Льюис, решили устроить мне сюрприз. Сейчас с минуты на минуту сюда войдет затянутая в кожу девица с плеткой и начнет хлестать меня по заднице. Вот подлецы!»
– Эй, ребята, это уже не смешно.
И вновь тишина. До него не доносилось ни голосов, ни шума уличного движения.
Подлецы.
Черт, срочно нужно помочиться. Этого только не хватало!
И кто бы мог подумать, что в этом городе найдется бордель, предназначенный специально для извращенцев!
Спустя какое-то время дверь открылась.
– Давно бы так! – завопил Джонс. – Ну-ка, давай живо отпусти меня отсюда.
Внутрь вошел какой-то мужчина в темно-синем комбинезоне. На Джонса он не обратил ни малейшего внимания, словно его тут и не было вовсе. В руках вошедший держал внушительных размеров и, судя по виду, не менее тяжелый стеклянный контейнер, который поставил на пол у основания рамы.
– Эй, я к тебе обращаюсь, – произнес Джонс, – какого черта здесь делаешь? Что происходит? Ты чего молчишь как рыба? Скажи что-нибудь!
Человек молча повернулся и вышел. Джонс, насколько хватало сил, принялся двигать руками и ногам в надежде освободиться. Не тут-то было – кандалы крепко держали его.
– Эй, сколько они тебе платят? Я дам больше!
В комнату, неся еще один стеклянный контейнер, вошел все тот же человек в синем комбинезоне.
Теперь Джонсу сделалось жарко. Он весь покрылся испариной, а сердце запрыгало в груди, как будто собралось выскочить наружу. Внутреннее чутье подсказывало: происходит что-то явно нехорошее. Хотя Джонс и не хотел себе в этом признаваться, потому что понимал – так недолго и запаниковать, и тогда пиши пропало.
– Прошу вас, – обратился он к мужчине в комбинезоне. – Скажите, что здесь происходит?
Тот ничего не ответил и снова вышел.
Джонсу не хотелось предаваться размышлениям. Только не это. Только не Килбой. И сюда он попал вовсе не потому, что Карл и Льюис, выпив, решили устроить ему сюрприз. Черт, каким же надо быть идиотом, чтобы позволить себя похитить каким-то террористам, или как они себя величают – бойцам сопротивления!
– Но ведь я ничего не знаю, – прошептал он. – Ровным счетом ничего.
Пытки вот уже несколько столетий как вышли из моды. Нет, их уже давно никто не применяет. Зачем, если достаточно накачать человека наркотиками? Есть и иные приемы. Ими располагает любая полиция или служба безопасности. Или в Таллспринге о них ничего не слышали? Что это за дыра такая, этот Таллспринг? В каком они веке живут?
Какая разница, пытался успокоить себя Джонс. Его товарищи прочешут весь город, если понадобится, не оставят камня на камне, чтобы найти его. И никакой сержант не запретит им это сделать. Тем более их сержант. Ведь он за своих ребят горой. Так что выше нос. В любую секунду дверь может слететь с петель и в помещение влетит весь его взвод.
Немой мужчина в синем комбинезоне притащил в комнату третий контейнер. Правда, на сей раз он захватил с собой ворох пластиковых трубок, которыми обмотал верхнюю часть контейнера. Джонс следил за его действиями с горечью и злостью – на мир и на себя самого. Аппарат, похоже, оказался клизмой. Значит, его сейчас изнасилуют. И скорее всего это будет коллективное изнасилование. Часть предварительной обработки. Ведь им надо сломать его.
Джонс отчаянно сжал кулаки.
– Господи, только не это… Нет, нет и еще раз нет!
По его искаженному гримасой отчаяния лицу покатились первые слезинки. Ну почему они выбрали меня? Это несправедливо! Нечестно!
Дверь за бессловесным мужчиной закрылась снова. Джонс всхлипнул и расслабился, безвольно повиснув на раме.
– Ну пожалуйста, – обратился он к пустой комнате. – Я ведь никто. Я не какая-то там важная птица. Зачем со мной так обращаться? Прошу вас.
Он был готов разреветься, чувствуя себя полнейшим ничтожеством. Когда-то еще на Земле их учили, как следует вести себя в подобных ситуациях, как не позволить противнику сломить твою волю. Как противостоять усталости и нервному стрессу, как лгать и не показывать противнику, что лжешь. Но то была учеба, а не реальность. Разве он мог представить себе, что попадет в лапы к каким-то психопатам, которые разденут его донага и распнут на железной раме. Но в безнадежном положении, когда никто не спешит к тебе на помощь, ты готов продать душу самому дьяволу, даже если в него не веришь. Потому что другого пути к спасению нет.
Черт, где же они? Где его пресловутые братья по оружию?
– Каждый по-своему важен, господин Джонсон.
Джонс вскинул голову. Перед ним стояла красивая молодая женщина. У нее было продолговатое, слегка плоское лицо – такие нравятся многим мужчинам. Он подняла на него глаза, и темные волосы волной колыхнулись вокруг лица. Этим движением женщина чем-то напомнила Джонсу птицу, которая разглядывает его то под одним углом, то под другим. А еще она крутила кольцо на указательном пальце.
– Прошу вас! – взмолился Джонс. – Отпустите меня!
– Нет, – ответила женщина. Твердость ее голоса повергла Джонса в ужас.
– Но почему? Кто вы такая?
– В данный конкретный момент моей миссии, думаю, вы можете считать меня революционно настроенной анархисткой. Моя задача – сеять в этом городе хаос и устраивать беспорядки.
– Что? – не поверил собственным ушам Джонс.
Женщина улыбнулась и шагнула ближе. Почему-то эта ее близость вселила в него панику. Женщина взяла в руки трубку – один конец она аккуратно вставила в контейнер и медленно начала разматывать другой.
– Пожалуйста, прошу вас! – взмолился Джонс. – Не надо.
– Я доставлю вам минимум боли, мистер Джонс, – ответила незнакомка. – Я не садистка.
Джонс сжал ягодицы с такой силой, словно ему светила за это олимпийская медаль.
