Книга Дети Барса, страница 55. Автор книги Дмитрий Володихин

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Дети Барса»

Cтраница 55

— Старшие разведчиков и сотник… ко мне, сюда! Те живо оказались рядом с ним.

— Ведите своих к воротам самым скорым шагом.

…Подъехав к Уруку, он услышал обрывок вялой перебранки. Один из сотников кричал: «…за вас дрались». Со стены ему отвечали: «Еще надо посмотреть, кто вы такие!" Царь спешился, велел подать ему факел и подошел к стене.

— Я — Бал-Гаммаст.

— Да ты… — было вякнул кто-то сверху, во ему живо заткнули рот: кто ж знает, а вдруг этот, внизу, — и впрямь царь…

— Освети лицо! — раздался властный голос. Очень знакомый.

Осветил.

— Разглядел, Медведь?

— Да, отец и государь. Прости. Сейчас откроем ворота.

Бал-Гаммаст огляделся. Ворота! Ха! Стена едва держалась: даже в темноте видно было, до чего она искорежена. Кое-где ее снесли до половины, в других местах — полностью, до самого низа. Огромные проломы перегорожены были завалами, над ними поблескивали медные бляхи копейщиков.

«Ну и война тут шла…»

Он шагнул в низкий коридор надвратной башня. Навстречу ему вышел здоровяк в шлеме и полном пехотном доспехе. Пратт медлил, не зная, как ему приветствовать правящего царя баб-аллонского. От большой умственной натуги он не сдержался и ляпнул:

— Вот незадача…

Бал-Гаммаст рассмеялся:

— Здравствуй, дедушка!

— Э! Салажонок… Они обнялись.

— Как ты жив-то тут, Пратт?

— Да сам понять не могу. Без Творца дело не обошлось.

Мимо них медленно проходили баб-аллонские сотни. Урук встречал своего владыку пустынными улицами и звездным небом.

— Как дела в городе, Пратт?

Сотник почесал подбородок. Почесал в затылке. Копнул в ноздре. Потер глаза.

— Отоспись. Завтра… не торопись вставать.

Это был мудрый совет. Бал-Гаммаст последовал ему, еще не сознавая всей мудрости Медведя. Следующий раз государю баб-аллонскому удастся отоспаться лишь через несколько месяцев.

* * *

Что главное в городе? В любом городе Царства? Без чего не может существовать ни один город Царства? Без дворца правителя? Нет. Правитель — обыкновенный человек, и, если снимет приличествующие его чину одежды, положит наземь оружие, позабудет о гордом взгляде и высоких речах, никто не отличит его ото всех прочих мужчин. Чтобы судить, правителю достаточно чистого поля и высокого кресла. Чтобы пережить ночь, ему хватит длинного теплого плаща или конской попоны. А чтобы сытно питаться, можно обойтись и доброй корчмой… Так ли уж потребен правительский дворец с трапезными залами, просторными опочивальнями и судным двором? На худой конец, заменит его любой дом, построенный основательно и красиво, соответственно положению правителя. Кое-кто говорит, что дворец поддерживает уважение к власти, но и это неправда. Если кто-нибудь получил под свою руку город или страну, как Бал-Гаммаст получил Урук, край Полдня и половину власти над всей страной Алларуад, то, значит, власть пришла к нему от Бога, а не от дворца и содержится опять-таки в человеке, а не в роскошном строении. Дворец ли уважают?

Львиный дворец лугалей Урука разбит и разорен был до состояния жалобной ветхости, а кое-где стены его совершенно обрушились. Бал-Гаммаст выбрал для себя несколько комнат, велел прибрать в них и решил, что всеми остальными помещениями, как бы жалко ни выглядели они, придется заняться в последнюю очередь… Есть вещи поважнее.

Варе когда-то говорил: «Нет в Царстве города без храма и крепостных стен. Если рухнули стены — значит, уже не город, если рухнул храм — город, но не в наших краях».

Челюсть крепостных стен Урука приведена была в страшное состояние. Осколки «зубов» щерились беспорядочными грудами кирпича-сырца и обожженной глины. Кое-где стена была цела на протяжении пятидесяти или даже ста шагов, но не более того. Да и храм в городе оставался всего один: его восстановили при Уггал-Банаде. Все прочие храмы со времен мятежа стояли в развалинах. Иштар, поселившейся здесь в ту пору, не требовались каменные святилища; владычица Урука пожелала владеть священным садом, устроенным специально для нее… Уцелевший храм стоял пуст, так как последний священствующий погиб в один день с Уггал-Банадом. Тело его до сих пор не могли отыскать.

Как раз на этот случай Сан Лагэн дал Мескану особую табличку. В соответствии с нею Мескан теперь становился первосвященником Урука и мог ставить священствующих в другие храмы, когда они будут восстановлены.

Со стенами дело обстояло намного сложнее. У Бал-Гаммаста было восемьсот бойцов и с десяток ученых шарт. У Пратта оставалось сто тридцать копейщиков, десятка три лучников, а также четверо шарт. И как он удержал город — знает один Творец… Всего вернее, мятеж тоже пришел в немощь, и нечем было ему взять старый Урук. Еще в городе было двести ополченцев, подчинявшихся почтенному Харагу, старшему агулану Урука. И если бы ему пришло на ум вновь отдать город Энкиду, или, скажем, Нараму, или какой-нибудь бродячей шайке «борцов Баб-Ану», а то и просто разбойной, то эти две сотни урукцев повиновались бы его приказу. Увидеть бы этого Харага… Во дворце он появляться не торопился. Кроме того, в земляных ямах сидело восемьдесят пленных бунтовщиков, главным образом суммэрк. Пленников, допустим, сразу можно было отправить на восстановление стен. Воинов молодой царь разделил на три части: одна из них должна была охранять город, другая отправлена была вычищать край от всяческих банд наполнивших землю Полдня в военное время, а третья занялась все теми же стенами… ходило до смешного мало первых, ничтожно мало вторых и уж совсем курам на смех — третьих.

А еще следовало помочь эбиху Дугану, изнемогающему в земле суммэрк, эбиху Лану Упрямцу, безуспешно осаждавшему гордую Умму, установить добрую связь и безопасное дорожное сообщение с Лагашем, подправить кое-что из каналов и колодцев, подселить новых людей в пустеющие деревни, восстановить правильный суд и рассудить дела, давно ожидающие своей очереди, и много другого. Так много, что в первый же день у Бал-Гаммаста дух захватило от одного перечисления всего самого важного и неотложного…

Ему требовалась помощь города.

Вечером он позвал к себе старших людей Урука, и прежде всего Харага.

Явились двадцать человек: агуланы, тамкары, просто очень богатые люди, старый писец таможни, уважаемый всеми за необыкновенную честность… Двадцать пар настороженных глаз. Двадцать пар каменных лиц. Впрочем, нет, кто-то там, за спинами стоящих впереди, легонько ухмыляется.

— Я приветствую тебя, старый Урук. Кто будет твоим голосом?

— Я, отец мой и государь. Старший агулан Хараг.

— Мне приходилось слышать о тебе, Хараг. доволен твоей службой. Ты сделал много доброго Уруку, Без тебя город достался бы мне не иначе как в развалинах.

— Я старался, государь, делать доброе городу.

Итак, Хараг не пожелал ответить любезностью на любезность. Бал-Гаммаст обозлился. Урук, какой бы он ни был драгоценностью, всего лишь кусок Царства. Откуда такой гонор? Откуда? Или тут не вставал мятеж? Или не пылало туг преступное буйство? Или не было урукской дружины на том ноле, где царственный Барс выпустил кишки бунту?!

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация