– Вы чем-нибудь можете помочь Джонни? Дарл слегка повел плечами.
– Я не знаю, его случай не совсем обычен уже тем, что он вернулся в маленький городок, где все знают, кем он был. Я думаю, ему бы следовало бы переехать на другую планету, может быть, сменить имя. Но от людей, как правило, трудно что-либо утаить. Не говоря уже о силе Кобры.
– И о рефлексах Кобры, – угрюмо кивнул Стиллман. – Кроме того, здесь живет семья Джонни. Я не думаю, что он захотел бы оставить их.
– Именно по этой причине я не рекомендую перемещать его, хотя в случаях, подобных этому, мы часто так и делаем. У большинства Кобр нет такой поддержки семьи, какую имеет Джонни, и это сильный фактор в его пользу, – Дарл поднялся. – Я покидаю Горайзон завтра утром. Но в течение следующего месяца я буду находиться на расстоянии не более нескольких дней полета. Если что-то случится, вы сможете найти меня через офис генерал-губернатора Доминиона в Горайзон-Сити.
Стиллман тоже поднялся.
– Я очень надеюсь, что Центральный Комитет найдет какое-нибудь разумное решение этого вопроса.
Дарл спокойно встретил его взгляд.
– Мистер Стиллман, Центральный Комитет гораздо больше вас обеспокоен этой проблемой. У вас перед глазами только один маленький пограничный город. Мы же управляем семьюдесятью мирами. Если ответ есть, мы обязательно найдем его.
– Но что же нам делать до тех пор?
– угрюмо спросил Фрейзер.
– Все, что в ваших силах, конечно. Всего хорошего.
Джейм подождал за дверью, потом сделал глубокий вдох и постучал. Ответа не последовало. Он поднял руку, чтобы постучать еще раз, но передумал. В конце концов, это была и его спальня. Открыв дверь, он вошел.
Джонни сидел за письменным столом Джейма. Его руки, сжатые в кулаки, лежали перед ним. Взгляд Джонни был устремлен в окно. Джейм прочистил горло.
– Здравствуй, Джейм, – не поворачиваясь, сказал Джонни.
– Привет. – Джейм увидел, что стол усыпан магнитными формами официального вида. – Я просто зашел, чтобы сказать, что минут через пятнадцать будет готов обед. Что ты собираешься делать?
– Хочу заполнить несколько заявлений в колледж.
– Вот как? Решил снова вернуться в школу?
– Можно попробовать. – Джонни пожал плечами. Встав рядом с братом, Джейм пробежал глазами по формам. Университет в Раджпуте, Технический институт на Зимбуэ, университет на Аэрай. И ни одного учебного заведения на Горайзоне. И все формы были заполнены только до графы «Служба в армии».
– Тебе придется долго ехать, чтобы попасть домой на Рождество, – не удержался Джейм.
– Я и не собираюсь часто приезжать домой, – поспешно сказал Джонни.
– Ты что, собираешься сдаться?
В свои слова Джейм вложил столько презрения, сколько смог. Но это не возымело никакого эффекта.
– Я отступаю с вражеской территории, – слегка поправил его Джонни.
– Ребята мертвы, Джонни. И ты совершенно ничего не можешь с этим поделать. Послушай, город не винит тебя. Против тебя даже не были выдвинуты обвинения. Ты что, забыл об этом? Перестань винить себя. Что было, то уже не вернешь. Забудь об этом.
– Ты путаешь виновность перед законом и моральную вину. По закону я чист. А морально? Нет! И город мне этого тоже никогда не забудет. Теперь они боятся даже иронизировать при мне.
– Ну… на мой взгляд, это все же лучше, чем вообще не пользоваться уважением.
Джонни фыркнул.
– Премного вам благодарен, – с кривой усмешкой произнес он, – но я бы предпочел, чтобы меня дразнили.
Наконец-то задело. Это хоть какой-то признак жизни. Джейм с новой силой возобновил атаку, чтобы не упустить эту искорку.
– Ты помнишь, что мы с отцом говорили о мастерской? Что у нас не было достаточно оборудования для трех рабочих?
– Да, но у вас его по-прежнему нет.
– Все правильно, но что помешает работать в мастерской тебе и отцу в то время, как я поработаю где-нибудь еще?
Некоторое время Джонни молчал, потом медленно покачал головой.
– Спасибо, но меня это не устраивает. Это было бы несправедливо.
– Но почему нет? Эта работа была сначала твоей. Ты – не тот, кто пришел со стороны и пытается вклиниться. По правде сказать, я не против попробовать что-нибудь еще.
– Если я буду там, я могу отвадить всех посетителей.
Губы Джейма дрогнули.
– Нет, этого не будет, и ты отлично это знаешь. Папины клиенты приходят потому, что он им нравится так же, как и нравится его работа. Им плевать, кто делает ремонт, пока делом управляет отец. Ты просто ищешь отговорки.
Джонни на мгновение закрыл глаза.
– А если это действительно так?
– Я понимаю, сейчас тебе действительно все равно, что будет с тобой. – Джейм стиснул зубы. – Но только на минуту представь, что ты делаешь с Гвен.
– Да, ребята, если не ошибаюсь, очень жестоки с ней.
– Я не о них. Конечно, она потеряла большую часть своих друзей, но есть еще один-два, которые привязаны к ней. Ее убивает уже одно только то, что она каждый день видит, как ее старший брат рвет свое сердце на части.
Джонни впервые за весь разговор поднял на брата глаза.
– Что ты этим хочешь сказать?
– То, что уже сказал. Она очень хорошо умеет притворяться. Но это перед тобой. А мы-то все видим, как ей больно оттого, что обожаемый ею брат сидит у себя в комнате и… – он запнулся в поисках подходящих слов.
– И барахтается в собственных соплях?
– Да. Поверь мне, Джонни, она заслуживает лучшего. Она уже потеряла большую часть друзей, поэтому имеет право сохранить брата.
Джонни уставился в окно, потом посмотрел на заявления.
– Ты прав, – сказал он и сделал глубокий вдох, после чего медленно выдохнул. – О'кей, ты можешь сказать отцу, что теперь у него есть новый работник. Я начну сразу же, как только он скажет.
И он сложил все заявления в аккуратную стопку. Джейм улыбнулся и обхватил брата за плечи.
– Спасибо. Я могу сказать об этом матери и Гвен?
– Конечно. Нет, скажи только маме, – он поднялся и сделал тщетную попытку улыбнуться брату. – Гвен я скажу сам.
Маленькое пятнышко голубоватого света, сверкающее алмазным огнем даже сквозь стекла защитных очков, подползло к самому краю металла и исчезло. Подняв очки, Джонни отложил лазер и стал исследовать шов. Заметив небольшой огрех, он исправил его и начал снимать крыло с зажимов. Он еще не закончил этой работы, когда раздалось тихое жужжание, свидетельствующее о том, что во двор въехала машина. Поморщившись, Джонни снял очки и направился к входной двери мастерской.
