— А-а… Так мы собираемся вести переговоры со стадом. — Фарадей кивнул с таким видом, словно и впрямь понимал, что задумала Лайдоф. — И о чем мы будем с ними разговаривать?
Лайдоф бросила на него быстрый взгляд.
— Вам никто не говорил, что вы задаете слишком много вопросов, полковник?
А вам никто не говорил, что я по-прежнему официально возглавляю проект? — мелькнуло в голове Фарадея.
— Меня беспокоит судьба Рейми, — вместо этого сказал он. — Хотелось бы знать, какое место отведено ему в ваших планах.
Лайдоф снова уставилась на дисплеи.
— Что наводит вас на мысль, что ему в них вообще отводится какое-то место?
— Он — часть проекта «Подкидыш», — напомнил ей Фарадей. — Что бы мы ни затевали, необходимо учитывать, как это скажется на его благополучии.
— Тем более что он доберется до стада примерно тогда же, когда будет готов ваш зонд, — добавил Бич.
Голова Лайдоф молниеносно развернулась в его сторону, точно у гремучей змеи, готовой нанести удар.
— Что вам известно об этом зонде? — спросила она.
Под воздействием внезапного жара ее взгляда крупная фигура Бича, казалось, начала оплывать, круглое лицо заметно побледнело.
— Я… Ну, ваши люди захватили пусковую платформу, — пролепетал он. — Я просто сделал из этого вывод, что вы готовите к запуску зонд.
— Откуда вам известно, что я захватила платформу? — настаивала Лайдоф. — Кто вам рассказал?
— Никто ему не говорил, — пришел на выручку Бичу Фарадей. — Никто. Распределение помещений станции отражено в общедоступных записях.
Лайдоф развернулась и несколько мгновений, показавшихся Фарадею бесконечностью, злобно разглядывала его.
— Полковник, давайте расставим все точки над «i». — В ее спокойном, ровном голосе дрожали нотки сдержанной ярости. — Ваши люди занимаются приборами и оборудованием. Вы занимаетесь своими людьми. Но теперь я — проект «Подкидыш». Ваши люди будут выполнять свою работу и не станут совать носы, куда не следует. Или они их потеряют. Это и к вам относится. Ведите себя как положено и останетесь в проекте. В противном случае окажетесь под замком, в ожидании очередного транспортного корабля на Землю. Я ясно выражаюсь?
— Предельно ясно, арбитр. — Фарадей почувствовал, что ему не хватает воздуха, а лицо заливает краска.
Цивилизованное поведение не допускает подобного тона в отношении человека в присутствии его подчиненных. Но, с другой стороны, правила писаны не для Совета Пятисот. И уж конечно, Лайдоф не считала сидящих здесь людей его подчиненными.
— Хорошо. — Она демонстративно повернулась к нему спиной и снова воззрилась на дисплеи.
Фарадей набрал в грудь побольше воздуха. Наверно, она привыкла к тому, что все мгновенно съеживаются от страха, стоит ей где-нибудь появиться. Но не здесь. Нет, только не здесь.
— Вы не ответили на мой вопрос, арбитр, — сказал он.
Лайдоф резко развернулась и сощурила глаза, внимательно вглядываясь в его лицо. Фарадей заставил себя выдержать этот взгляд; спустя пару минут ее губы искривила холодная усмешка.
— Вы нелегко сдаетесь, а, полковник Фарадей? — спросила она почти обычным тоном. Прежний гнев исчез, или, по крайней мере, она его упрятала поглубже. — Теперь я начинаю понимать, как вам удалось стать героем.
— Благодарю, — ответил Фарадей, как будто принял этот комплимент за чистую монету. — И все же, что насчет Рейми?
Улыбка исчезла, морщины вокруг рта углубились.
— Мистер Рейми воображал, что он всегда будет частью этого проекта, — сказала она. — Теперь с этим покончено.
— Вы хотите сказать, что с появлением вашего зонда он становится не нужен?
Она снова отвернулась к дисплеям.
— Я бы выразилась иначе. Советую вам надеяться на то, что миссис Макколлам права, и его возвращение в стадо займет больше времени, чем ожидалось. Ему может не понравиться здешняя обстановка, когда зонд будет доставлен на место.
— Звучит пугающе, — осторожно подбирая слова, сказал Фарадей. — У нас с джанска соглашение…
— Ничего у нас с ними нет, — оборвала его Лайдоф. — Никаких договоров, должным образом оформленных и подписанных. Единственно, что хотя бы отдаленно можно назвать соглашением, это данное ими позволение впустить Рейми в свой мир. Свое слово они сдержали.
— То есть теперь вы рассматриваете джанска как свою законную добычу?
Складки по сторонам рта Лайдоф стали еще глубже.
— Нам нужен звездолет, полковник, — сказала она. — И мы его получим. При содействии джанска или без него. — Она оценивающе посмотрела на Фарадея и снова отвернулась. — То же самое относится и к вам.
Фарадей бросил взгляд на инженеров. Все четверо склонились над своими пультами, старательно игнорируя происходящее.
Не хотят рисковать карьерой. И будущим.
И с ощущением внезапной слабости Фарадей осознал, что предостережение Спренкла начинает осуществляться. Нажим усиливается, и шея самого Фарадея вот-вот хрустнет.
Ну и пусть, твердо сказал он себе. Если ему придется в одиночку противостоять Лайдоф и Совету Пятисот, значит, так тому и быть. По крайней мере, это он обязан сделать для Рейми.
И если это будет стоить ему карьеры, тоже невелика потеря. В конце концов, ему осталось не так уж долго служить.
Глава 15
Еще один кусок, и Рейми прикончил побег раншея. Уже долгое время ему не попадалось это растение, похоже, это последнее.
И Белтренини права. Без джептриса, придающего ему остроту, раншей кажется безвкусным.
Думая об этом, он повернул голову, ловя ветер, и продолжил путешествие на юг. Почему раншей и джептрис не встречаются в зоне экватора, где он вырос? Конечно, там гораздо больше джанска, чем на севере: может, они просто уничтожили все эти растения?
Но это не имело никакого смысла. Всего пять недель пути от экватора, и там сколько угодно и раншея, и джептриса, плюс по крайней мере еще пять видов растений, которых он прежде не видел. Может, на экваторе чуть-чуть другой состав атмосферы, не пригодный для них? Верится с трудом. С другой стороны, что он понимает в метеорологии?
Если уж на то пошло, он вообще многого не понимал. Почему, к примеру, Фарадей выбрал именно его для этой миссии?
Ответа Рейми не знал. Но как бы то ни было, это произошло. И когда они узнают, что звездолет на самом деле существует, то поймут, что он выполнил свою задачу.
По крайней мере первую ее часть. Теперь-то и начинается самое трудное: найти звездолет, в каких бы глубинах его ни прятали.
Сквозь неясную дымку впереди проступили очертания темной фигуры. Рейми замер, не сводя с нее взгляда и свободно дрейфуя по ветру. Вуука, примерно впятеро крупнее Рейми, стремительно несся вперед. Надо полагать, нацелился на какое-то стадо на Уровне Один, рассчитывая схватить новорожденного или наброситься на беззаботного Юношу, заплывшего слишком далеко от своих.
