— Я ведь уже говорил, что не хочу беседовать с ним в присутствии других джанска. — Гессе уставился на дисплеи. — Что, если поднять его повыше? Сможем мы тогда привлечь его внимание?
Бич искоса взглянул на Фарадея.
— Вероятно, — осторожно ответил он. — Вы намекаете?..
— Ни на что я не намекаю! — ответил Гессе. — Поднимите его.
Бич снова посмотрел на Фарадея.
— Полковник?
— Вы слышали мой приказ, мистер Бич, — выпалил Гессе, не дав Фарадею ответить.
— Действуйте, мистер Бич, — сказал Фарадей.
Бич глубоко вздохнул и развернулся к панели, установленной между ним и Макколлам. К панели, никогда не используемой прежде…
— Да, сэр.
— Надеюсь, вы хорошенько подумали, — предостерег Фарадей Гессе. — Предполагалось, что установка Маккарти будет использоваться только в аварийных обстоятельствах. Нам даже не известно, работает ли она.
— Я не сомневаюсь в компетентности технического персонала Совета Пятисот, — парировал Гессе. — Мистер Бич, доставьте Рейми на Уровень Один.
— Но ему нельзя туда подниматься, — вмешался в разговор Спренкл.
— Просто держите его подальше от стада, и не будет никаких проблем, — сказал Гессе.
— Не уверен, — настаивал Спренкл. — Джанска не раз демонстрировали свою склонность к буквальному соблюдению законов.
— Помните? Рейми — особый случай, — возразил Гессе. — Все будет в порядке. — Он перевел взгляд на Фарадея. — Это необходимо сделать. Вы сами говорили, что он начинает воспринимать себя как джанска. Он должен быть предан нам и никому другому, и мы добьемся этого.
— А что, если мы не сможем? — спросил Фарадей. — Что вы собираетесь делать? Застрелить его?
— Я уполномочен сделать все, что потребуется, — мрачно ответил Гессе. — Но я не предвижу серьезных проблем. В конце концов, он влез во все это, чтобы увековечить себя в истории. Ну вот, пусть и увековечивает.
— Он пришел в движение, — сообщил Бич странно напряженным голосом. — Поднимается.
— Хорошо, — сказал Гессе. — Почему вы назвали эту установку в честь давнего сенатора Соединенных Штатов?
— О чем вы? — нахмурившись, спросил Фарадей.
— Установка Маккарти, — ответил Гессе. — Ведь она названа в честь сенатора Джо Маккарти, тысяча девятьсот пятидесятые годы, «охота на ведьм», в смысле, на коммунистов?
— Нет. — Фарадей покачал головой. — Она названа в честь Чарли Маккарти.
Гессе недоуменно посмотрел на него.
— Кто это?
— Товарищ Эдгара Бергена, — ответил Фарадей. — Дубина.
Гессе нахмурился.
— Что?
Глядя на дисплеи, Фарадей подумал о золотом веке видео, о фильмах, которые так любил в детстве. Когда жизнь была несравненно проще.
И когда не нужно было волноваться, не предал ли ты того, кто доверился тебе.
— Другими словами… марионетка.
— Мистер Рейми?
Рейми вздрогнул и проснулся. Его и вправду кто-то назвал старым земным именем, или это просто сон?
— Мистер Рейми?
Он раздраженно забил хвостом. Все происходит на самом деле. Это они.
— Я здесь, — проворчал он. — Что вам нужно?
Последовала короткая пауза; очевидно, их компьютер переводил с джанска на английский. Продирая глаза и спрашивая себя, почему никто там, наверху, не потрудился выучить язык, он оглянулся по сторонам.
И подскочил, окончательно проснувшись. Это был не Уровень Три, где он уснул. Это был Уровень Один.
Уровень Один?
— Мистер Рейми, это Гессе, — прозвучал в голове голос. — Простите, что разбудили вас, но нам нужно поговорить без свидетелей.
— Можно было сделать это, когда я проснусь, — проворчал Рейми, силясь понять, что произошло.
Может, он ходит во сне, как лунатик? Ничего подобного прежде за ним не наблюдалось, ни здесь, на Юпитере, ни даже в бытность его человеком.
Разве только Защитники всегда пригоняли его обратно в стадо еще до пробуждения.
— Нам нужно, чтобы никто не знал об этом контакте, — сказал Гессе. — Помните, что вам говорил полковник Фарадей, предлагая это дело? Он сказал, что вы войдете в историю как первый человек, изнутри изучивший культуру чужеземцев.
— Конечно помню, — резко ответил Рейми.
Если это просто очередной тупой тест доктора Спренкла на проверку памяти, он уж постарается подобрать слова, отражающие его мнение по этому поводу.
— Хорошо, — продолжал Гессе. — На самом деле правда состоит в том, что джанска…
— Постойте, — прервал его Рейми. — Что это значит — «правда»? Что, все остальное было ложью?
— Нет, нет, что вы! — воскликнул Гессе. — Просто мы говорили вам не всю правду.
— А, прекрасно! Правда по частям, — саркастически сказал Рейми. — Приятно слышать. Почему же мне не сказали эту «правду» раньше?
— Решение об этом было принято на самом высоком уровне, — быстро, взволнованно ответил Гессе. — Даю слово, без всяких дурных намерений… В смысле…
— Это было сделано, чтобы исключить всякий риск утечки информации, — послышался спокойный голос полковника Фарадея. — Лично мне очень жаль, что пришлось прибегнуть к обману. Вы поймете, когда узнаете, в чем дело.
— Слушаю, — сказал Рейми, стараясь, чтобы его голос звучал по возможности нейтрально.
Далеко слева от него послышались крики начинающих просыпаться голодных младенцев и низкий рокот Защитников, уговаривающих их проявить терпение. Значит, в том направлении находится какое-то стадо.
Ему было приказано держаться в стороне от стад. Лучше поскорее покончить со всем этим и опуститься туда, где ему и следует быть.
— Юпитер исследовали с помощью телескопа со времен Галилея и космическими зондами с конца двадцатого столетия, — сказал Фарадей. — И за все это время, вплоть до того момента, когда мы с Чиппавой буквально наткнулись на джанска, не было замечено никаких признаков их существования.
— Они живут под слоем облаков, — терпеливо напомнил ему Рейми. Неужели его разбудили только ради этого? — Ясное дело, их не было видно.
— И в течение двадцати лет до первого столкновения с ними использовали глубоко атмосферные зонды и батискафы, — продолжал Фарадей, как будто не слышал сказанное Рейми. — Я знакомился с информацией и знаю, что планету обыскали вдоль и поперек.
— Опять-таки ничего удивительного, учитывая, что они держатся в основном возле экватора, — заметил Рейми.
— Да, теперь нам это известно, — признал Фарадей. — Как и то, что их всего несколько миллионов, гораздо меньше, чем по нашим первым оценкам.
