Моей матери – первому ангелу в моей жизни
Глава 1
Коста Джереко поднимался по трапу, ведущему сквозь люк челнока. За его неловкими движениями наблюдали двое – молоденький лейтенант и столь же юный пилот второго класса, оба в черных с серебром военных мундирах Пакса с красно-голубыми эмблемами «Комитаджи», горделиво поблескивающими на ключице и плече.
– Господин Джереко… – заговорил лейтенант, машинально вскидывая ладонь к виску. Но потом он вспомнил, что перед ним гражданский, и его рука замерла на полпути. – Добро пожаловать на «Комитаджи». Коммодор Ллеши приветствует вас и просит незамедлительно явиться к нему в рубку.
Коста кивнул, борясь со странным ощущением нереальности происходящего, которое возникло у него при первом взгляде на серые, без единого пятнышка переборки и потолок причального отсека. Неужели он и впрямь на борту «Комитаджи»?
– Слушаюсь, – отозвался он, без особого успеха пытаясь подражать безучастному тону лейтенанта. – У меня всего две сумки…
– Их доставят на ваш корабль, – заверил его лейтенант, а пилот тем временем ловко протиснулся мимо Косты и скрылся в люке челнока. – Будьте добры следовать за мной.
Лейтенант подвел Косту к раздвижной двери в нише дальней переборки отсека и открыл ее, нажав кнопку. Они двинулись в глубь корабля.
К самому сердцу «Комитаджи».
Еще пребывая в заоблачных высях Академии, Коста уже был наслышан о победах, одержанных колоссальным кораблем; но даже если бы он не знал о них, восемь недель интенсивной подготовки, которую он только что прошел, быстро исправили бы это упущение. У каждого из армейских наставников Косты была своя, излюбленная история о «Комитаджи», и они неизменно рассказывали эти истории с оттенком мрачноватого ликования. Для военных, как, впрочем, и большинства рядовых граждан империи, «Комитаджи» был символом гордости, величия и силы. Символом защиты и могущества, которые воплощал в себе Пакс.
Прогулка по коридорам живой легенды сулила восторг и множество впечатлений. Корабль, стяжавший славу на протяжении всего пяти лет, внушал благоговение.
Путь к рубке занял на удивление много времени даже для такого крупного корабля, как «Комитаджи». Вдобавок дорогу осложняли лишние на первый взгляд препятствия. Это еще более смутило Косту, который и без того терзался противоречивыми чувствами из-за предстоящего задания и окружающей обстановки. И только когда они миновали третью дверь, ему пришло в голову, что он находится на борту военного судна и эти меры предприняты с целью затруднить доступ к жизненно важным органам управления.
Рубка, до которой они наконец добрались, выглядела именно так, как ее представлял себе Коста: длинный зал с множеством пультов, за которыми сидели мужчины и женщины в черной с серебром форме. Коста осмотрелся, ища взглядом капитана…
– Джереко? – прогремел голос над его головой.
Коста вскинул лицо. Из дальней переборки выступал нависающий над рубкой мостик, похожий на галерею. У поручня, глядя на Косту сверху вниз, стоял седовласый мужчина.
– Так точно, сэр! – выкрикнул в ответ Коста.
Мужчина чуть заметно дернул головой и отвернулся. Лейтенант, не произнеся ни слова, провел Косту к подъемной платформе. Захлопнулась решетчатая дверь, и мгновение спустя вновь открылась, выпуская его на галерею.
Там Косту ждал седовласый.
– Джереко… – Он приветственно кивнул, смерив Косту быстрым, оценивающим взглядом. – Я – коммодор Варе Ллеши. Добро пожаловать на борт «Комитаджи».
– Спасибо, сэр, – отозвался Коста. – Я… э-э-э… ваш корабль… – Он умолк, внезапно почувствовав себя набитым дураком.
Губы Ллеши изогнулись в улыбке.
– Мой корабль очень велик, не правда ли? Вас проинструктировали там, на Земле?
– Так точно, сэр, – сказал Коста, пытаясь отделаться от чувства, знакомого любому юнцу, которого перевели в другую школу. – Мне сообщили все, что я, по их мнению, должен знать.
Ллеши вновь смерил его взглядом:
– Как я понимаю, они поскупились на подробности?
– Видите ли… – нерешительно заговорил Коста, и ему пришло в голову, что критиковать военных преподавателей в присутствии офицера той же самой армии – не самый умный поступок. – Скажем так, они опустили некоторые детали, – произнес он, надеясь, что в этой формулировке его ответ прозвучит достаточно тактично. – Вдобавок у меня сложилось впечатление, будто бы я обязан усваивать материал на слух.
– А вы надеялись, что вам позволят записывать? – спросили за спиной у него.
Коста повернулся, и его горло судорожно сжалось. Он увидел перед собой узколицего мужчину в безупречном сером костюме без каких-либо знаков отличия. Мужчина шел к нему от пульта, установленного на краю мостика.
– Я… э-э-э… прошу прощения? – отозвался Коста, с трудом подбирая слова.
– Я спросил, неужели вы надеялись, что вам позволят записывать, – повторил мужчина. – Вы только что прошли весьма дорогостоящий курс подготовки. Я полагал, что первым делом вам должны были вбить в голову то, что разведчик буквально все должен воспринимать на слух.
Коста осторожно втянул в себя воздух, борясь с привычной робостью перед начальством. В конце концов, этот человек не был его советником, деканом или заведующим кафедрой.
– Я не сомневаюсь, что в меня вложили все знания, которые можно усвоить за восемь недель, – сказал он. – Но, кажется, у меня нет склонности к профессии разведчика.
– Она дана от природы лишь немногим людям, – вмешался Ллеши, бросив на мужчину короткий взгляд. – С другой стороны, ваше задание не назовешь заурядной шпионской миссией. Господин Телтхорст никак не может этого уразуметь. За секретной информацией мы посылаем шпиона. За секретной научной информацией – ученого. – Он чуть напряженно, но успокаивающе улыбнулся Косте. – А за сведениями, которые явились результатом двадцатилетних исследований, мы посылаем ученого, способного схватывать все на лету.
– Надеемся, вы – именно такой человек, – кислым тоном произнес Телтхорст. – Иначе все это предприятие обернулось бы пустой тратой громадных средств.
Коста смотрел на него во все глаза, вновь подавляя в себе желание извиниться. Теперь он, по крайней мере, понимал, кто стоит перед ним.
– Если не ошибаюсь, вы, господин Телтхорст, представляете на «Комитаджи» корпус Адъюторов.
Ллеши издал звук, который в устах человека меньших габаритов мог бы показаться смешком. Телтхорст медленно обратил к коммодору лицо и столь же неторопливо повернул его в сторону Косты.
– Я не являюсь, – негромко, отчетливо произнес он, – ничьим представителем. Я полномочный Адъютор, обязанность которого – присутствовать на заседаниях Верховного Совета и консультировать правительство по всем вопросам, касающимся финансового и экономического благополучия Пакса, а также всех входящих в него групп, сообществ, планет, наций, областей и районов. – Его взгляд стал еще более холодным. – В мои обязанности входят и такие мелочи, как взимание долгов за обучение со студентов из маленьких городов, провинциальных планет и окраинных миров. В том числе ваших долгов, господин Джереко. От меня зависит, списать ли их или предъявить к оплате.
