Некоторое время Люк наблюдал за ее маневрами по намазыванию собственной спины, философски размышляя о сложностях и противоречиях этой странной женщины. С другого края поляны он прекрасно видел, как дрожат ее руки, накладывающие мазь: от усталости или боли. И, несомненно, — от пережитого: Мара была достаточно сообразительна, чтобы понять, что ей в этот вечер была отведена роль праздничного угощения для ворнскра.
И все же, что бы она ни чувствовала, свои эмоции она не собиралась афишировать. Как будто боялась проявить хоть какую-нибудь слабость…
Почувствовав его взгляд, Мара подняла голову.
— Я уже сказала спасибо, — проворчала она. — Что ты еще хочешь, медаль?
Люк покачал головой.
— Орден… Я просто хочу знать, что с тобой случилось.
На мгновение в ее глазах вспыхнула прежняя ненависть. Вспыхнула и погасла, уступив место усталой холодности.
— Со мной случился ты, — в ее голосе слышалось больше усталости, чем раздражения. — Ты появился с грязной фермы на третьесортной планете и разрушил мою жизнь.
— Я?! Как?
Ее лицо на мгновение выразило презрение.
— Ты ведь даже не догадываешься, кто я?
Люк покачал головой.
— Я не жалуюсь на память. Но тебя вспомнить не могу.
— О, да! — иронически усмехнулась она. — Великий, всеведущий джедай! Все видит, все слышит, все знает и все понимает. Нет, мы не встречались; но я была там, где был ты. Но твоя наблюдательность тогда отпросилась в отпуск. Я была танцовщицей во дворце Джаббы в тот день, когда ты пришел туда за Соло.
Так вот в чем дело. Она работала на Джаббу; убив его, он испортил ей сладкую жизнь…
Люк нахмурился. Нет. Стройная фигура, ловкость и грация — все это, конечно, могло принадлежать профессиональной танцовщице. Но ее пилотское мастерство, меткая стрельба, ее необъяснимое умение обращаться с лазерным мечом — многовато для просто танцовщицы, — нет.
Мара ждала, когда он сообразит.
— Но ты была не просто танцовщицей, — наконец выдал он. — Это было прикрытие. Она скривила губы.
— Очень хорошо. Без сомнения, это — хваленое просветление джедая. Продолжай, у тебя так хорошо получается. Что я на самом деле там делала?
Люк колебался. Вариантов было множество: контрабандист, тайный телохранитель Джаббы, шпион из конкурирующей группировки…
Нет. Ее умение обращаться с лазерными мечами… Неожиданно все кусочки собрались воедино.
— Ты ждала меня, — сказал он. — Вейдер знал, что я приду туда и попытаюсь спасти Хэна, и послал тебя перехватить меня.
— Вейдер? Не смеши меня. Вейдер был глуп и, в конце концов, докатился до измены. Мой хозяин послал меня убить тебя, а не завербовать.
Люк уставился на нее, ледяные мурашки пробежали у него по спине. Этого не могло быть… но когда он посмотрел на это измученное лицо, всякие сомнения исчезли.
— И твоим хозяином, — сказал он тихо, — был Император.
— Да, — подтвердила Мара голосом, похожим на змеиное шипение. — И ты уничтожил его.
Люк тяжело вздохнул, слыша, как колотится его собственное сердце. Он не убивал Императора — это сделал Дарт Вейдер, — но в голове Мары, похоже, такие тонкости не умещались.
— Ты ошибаешься, — осторожно начал он. — Он пытался завербовать меня.
— Только потому, что я все провалила, — Джейд поднялась с земли. — Тебе никогда не приходило в голову, что Императору было известно, что Вейдер предложит тебе свергнуть его?
Люк бессознательно согнул пальцы искусственной руки. Да, Вейдер действительно предлагал ему такой союз во время их поединка в Облачном городе.
— Я не рассматривал это как серьезное предложение, — пробормотал он.
— Зато Император рассматривал, — отрезала Мара. — Он все знал. А то, что знал он, знала и я.
Ее глаза наполнились давней болью.
— Я была его Рукой, Скайуокер. И потому я знала его мысли — как Рука Императора. Я служила ему по всей Галактике, делая то, с чем не могли справиться штурмовики и флот Империи. Это был мой единственный великий талант — я могла слышать его зов в любом уголке Империи и ответить ему. Для него я разоблачала предателей, уничтожала врагов, помогала ему сохранять контроль над всей этой бессмысленной, но необходимой бюрократией. У меня был престиж, уважение, власть…
— Расскажи эту сказку алдераанцам, — зло вставил Люк.
Мара, казалось, не услышала его ядовитой реплики. Через несколько мгновений она вернулась из пучины воспоминаний:
— И ты все это забрал у меня. Только за это ты заслуживаешь смерти.
— Что же пошло не так? — полюбопытствовал Люк.
Ее губы скривились.
— Джабба не позволил мне присутствовать при твоей казни. Вот и все! Просто и незатейливо. Я умоляла, упрашивала, торговалась — и не смогла убедить его.
— Да-а-а, — протянул Люк, в красках представляя Мару, упрашивающую Джаббу. — Джабба крепкий орешек.
Но если бы она оказалась на барже Джаббы…
Люк содрогнулся, вспомнив ужасное видение в темной пещере на Дагоба. Таинственный силуэт женщины, что стоит на верхней палубе баржи, высоко держа его лазерный меч.
В первый раз, много лет назад, пещера показала ему видение возможного будущего. В этот раз, похоже, это было возможное прошлое.
— А ведь у тебя все могло бы получиться. — почти мечтательно проговорил он.
Мара бросила испепеляющий взгляд на Люка:
— Издеваешься? Я не нуждаюсь в твоем сочувствии. Тебя съедало любопытство. Надеюсь, теперь ты его удовлетворил.
— Вполне, — Люк позволил себе расслабиться. На некоторое время над поляной повисло молчание.
— Извини, у меня еще к тебе вопрос. — Люк поскреб затылок. — Что такой человек, как ты, делает в этой дыре? Почему ты не с Империей?
— Какой Империей? — не поняла Мара. — Она — труп. И ты знаешь это так же хорошо, как и я.
— Но этот труп еще ползает и кусается…
Если бы взгляды заменяли выстрелы, Люк уже лежал бы горсткой пепла.
— Ты не понимаешь. К кому я пойду? — зло крикнула Мара.
Люк настороженно посмотрел по сторонам. Как бы на такой накал страстей не пожаловал братец того ворнскра. Но вокруг было тихо.
— Они не знают меня — ни один из них, — она опять погружалась в воспоминания. — Ни как Руку Императора, ни как-либо иначе. Я была тенью, я работала вне обычных приказов и протоколов. Не осталось никаких свидетельств моей деятельности. Те немногие, кому я была официально представлена, считали меня красивой безделушкой, которую держат при дворце для услаждения взора Императора.
