— Они поженились? — спросил Тополь.
— В каком году и где это было? — одновременно спросил Комбат.
— Заявление об обстреле неизвестными лицами от граждан… Ромео и Джульетты… на имя национального управляющего полиции Новой Зеландии было подано из госпиталя Крайстчёрча, куда указанные граждане обратились вечером четырнадцатого сентября тысяча девятьсот шестьдесят шестого года. Дело сразу пошло в Управление уголовных расследований. Оттуда — в Интерпол, когда пули собрали. Поженились, Тополь. Они уже были женаты, когда на пляж свой приехали. Они жили долго и счастливо. Живут, собственно. Детей, правда, нет.
— Френкель, слава богу, ты выиграл пари, с меня ящик пива! — сказал Комбат с энтузиазмом.
Оба сталкера улыбались ну прямо-таки счастливо. Вот уже неделю все люди, кому Клубин рассказывал эту историю, совершенно одинаково начинали улыбаться. Счастливо. Квартирный вопрос только немного испортил нас… необратимо.
— Жива девочка, спасибо, Матушка, — продолжал Комбат. — Ну восемь-насемь, епэбэвээр, иначе и сказать-то нечего!.. А нашли информацию ваши доблестные хакеры только что и прямо как по волшебству, да, господин инспектор?
— Погоди, Вовян, я не понял, так откуда они были-то, эти парень с девочкой? — вмешался Тополь. — Не уловил. Крайсрач? Это где вообще?
— Новая Зеландия, сорок лет назад, — объяснил ему Комбат, далее не уточняя.
— А! — сказал Тополь с уважением. — Понял. Круто. Ну молодцы мы, хоть и дурные мы люди в основном.
— Нашла программа по сличению объектов. Место преступления было сфотографировано и было в деле, в новозеландском архиве и в базе Интерпола, ну а фотографий «рапидшара» было навалом всегда. Насколько мне, например, известно, вот товарищ Тополь…
— Да, да, виновен, — перебил Тополь. — Я и снимал, и в Сеть выкладывал, продавал душу. Да все снимали и выкладывали. А сличились фотки вот только сейчас, да?
— Может быть, вы, Владимир, объясните сей феномен? — спросил Клубин с интересом. — Ведь нам с вами известно теперь целых две одинаковых истории с поиском-идентификацией конкретных образов? Как это могло быть, как вы считаете?
— По логам поисков — архивы Интерпола и Новой Зеландии раньше проходили через программу? — спросил Комбат.
— Тысячу раз, — с удовольствием кивнул Клубин. — Никаких совпадений.
— А номер дела?..
— В логах поиска отсутствует.
— Само-то дело когда в электронный архив попало?
— В девяносто шестом — в цифровой интерполовский, со ссылкой на бумажный национальный, в девяносто восьмом — в объединённый полицейский архив Новой Зеландии, в девяносто девятом — в WPB. Попало вместе с остальными делами, никаких ошибок в датах формирования файлов, все атрибуты сканирования-распознавания автохтонны. Но программа поиска конкретного дела не видела. Файл предыдущий видела, следующий — видела, а этот — нет.
— Что тут объяснять, — сказал Тополь. — Зона есть Зона. Чего голову ломать? «Автохтонны»… за такие слова в старой «Лейке» вам бы, Олегыч, башку проломили с ходу, Сталкиллер вы там или не Сталкиллер. Зона выключилась — «рапидшар» лопнул — дело возникло — поиск и обнаружил при очередной проходке.
— Страшная была бы штука — темпоральное оружие… — произнёс Комбат. — Ну и с Владой, видимо, то же самое.
— Видимо, да, — сказал Клубин. — Поэтому мы с сегодняшнего дня результаты всех изысканий отменили, и поиски по всем делам открыты заново. Наверное, много чего мы теперь внезапно обнаружим.
— «Темпоральное оружие», надо же, — пробурчал Тополь. — Я один, типа, фантастику читаю, значит…
— Да какая уж тут, Костя, «фантастика», — сказал Клубин. — Мы едем в Зону, у меня под мышкой бластер, электронные базы данных обновляются сами собой…
— А вот бы из бластера по Пуле Пидораса было дать! — сказал Тополь осенённо. — Он беззвучный?
— Нет, он очень громко хлопает, Костя, — ответил Клубин. — А вот отдачи нет, даже неприятно. Говорят, делают модель с имитатором отдачи. Ну и без очков стрелять не рекомендуется. И без перчаток.
— Узконаправленный эффект вакуумной бомбы, — процитировал какого-то интернетного или местного умника Тополь. — Зверская штука, мечта писателя. Какое там «темпоральное», вот бластер — вещь, Вовян. Хочу.
— Девочка жива, вот главное, — сказал Комбат.
— Лично у меня есть чувство, что это мои пули сыграли главную роль, — сказал неугомонный Тополь. — Жизнь даром не прошла! Я такой-сякой, конечно, но девочку я спас!
— Вот в этом, например, и состоит кардинальное различие между вами, мной… и Гогой Миллиардом, — бросил Клубин прицельно. — Владимир, вы слышите меня?
Минуты через три Комбат ответил. Он сказал:
— Слышу.
— Ну, я рад, — сказал Клубин и отсюда озаботился исключительно дорогой. «Всё я приправил и посолил, и огонь выставил правильный, и захлопнул крышку, и ничего больше сделать нельзя… Сталкиллер я там или не Сталкиллер… Теперь остаётся только ждать готовности. А уж что там приготовится — узнаю, только открыв кастрюлю…»
К «Лубянке» подкатили без пяти девять.
Глава 11
РУПЬ ЗА ВХОД (ТЕ ЖЕ И ДРУГИЕ)
Don't let it end.
Baby we could have so much more —
Don't let it end!
Honey please don't walk out that door.
Styx
Второй раз за всю историю своего сознательного существования Андрей «Сталкиллер» Клубин ощутил себя как будто бы на арене. Когда ты словно в самом центре мира, все лучи всех естественных и всех искусственных осветительных приборов сошлись лично на тебе, и зрителей ты не видишь, но точно знаешь, что все они, включая младенцев, паралитиков и саму Вселенную, наблюдают за тобой, только за тобой, наблюдают неотрывно, затаив дыхание, и тебе никак нельзя облажаться перед телекамерами.
Любопытно, что в первый раз это чувство возникло, когда Клубин был совершенно один и его точно никто не мог видеть, — за тридцать пять километров от ближайшей (из двух существующих) обитаемой лунной базы, а время было опаснейшее из двух возможных — лунный полдень, и ровер сдох безнадёжно, а кислорода было достаточно, но воды почти не оставалось — ни в питьевой, ни в охладительной системах, но скафандровый MPS работал, и хотя бы заблудиться в Море Спокойствия Клубину не грозило; и он вышел из ровера, укутался фольгой, содранной с левого борта машины, и побежал — как будто бы куда глаза глядят. Обернувшись через десять минут, машины он уже не увидел и остановился, оглядываясь: слепяще-серая поверхность Луны и провально-чёрно-матовая беззвёздная бездна Космоса над ней, прямо над головой — Солнце, дыра в ад, и равнодушно-голубой полумесяц Земли, дыра в рай… и вот тут его и накрыло.
Врач Поляков немного по другому поводу (а на самом деле точно по этому самому поводу, идеологически считая) сказал: «Такой восторг… Как бы тебе… Сладкий спазм ануса — вот какой восторг».
