Книга Я, хобо. Времена смерти, страница 17. Автор книги Сергей Жарковский

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Я, хобо. Времена смерти»

Cтраница 17

- Надо же, форма черепа, - сказал Дьяк. Он потёр ладонью свой собственный череп, посмотрел на ладонь, посмотрел на Ноту и сказал: - А не лечится? Что говорили врачи?

Нота обратила пальцы к нему, поменяла три фигуры на них. Дьяк засмеялся. Я посмотрел на часы. Мы отдыхали почти двадцать минут. Я сплавал в рубку, к инженерному посту, вернулся.

- Атмосфера и тепло по объёму операции установлены, - доложил я своим. - Отклонения по влажности, но это чуть. Кислородные маски, тем не менее, приказываю держать на затылке. Теперь что. Дьяк, кого тебе надо в пару на реанимацию Первой вахты?

- Как кого - фельдшера, - сказал Дьяк, показывая на Ноту. - Рубкой и ты можешь заняться. Только очень осторожно, Марк, да? - Он многозначительно поднял бровь. - Мы все очень слабы… Жрите гематоген, реябта, побольше, всё, что на столе, надо сожрать.

- ОК, - сказал я. - Рубкой я и займусь. ЭТО, чем вы займётесь?

- Всякой (…) [8] , - сказал Купышта. - По расписанию. С блокнотами наперевес.

- ОК. Но сначала "персоналы", отчёты составить. Они у нас, кажется, по каютам?… модули?

- Да, - сказала Нота. - Должны быть.

- ОК. Нота, сколько чего ты успела в рубке?

- Практически ничего, только по давлению и теплу… А, ты про место-обстановку?

- Это должно нас интересовать, - сказал я кротко.

- Грубо говоря - мы в астрономической единице над северным полюсом системы. Система та, куда мы и хотели. Альфа очень красивая. Эфир пуст. Ни в пассиве, ни в активе. Автопоиск я оставила. Но ты не забывай, это всё очень грубо: вся посуда-то ещё под корпусом.

- ЭТО, что я могу выдвинуть прямо сейчас? - спросил я.

Купышта раскуривал сигарету, погрузив кончик картриджа в искрящийся мутный шарик огонька на головке газовой зажигалки. Глянул, прищурясь, на Голю Астрицкого. Голя Астрицкий покачал головой.

- Ничего не можешь, Марк, - сказал Купышта. - Официально не рекомендуем. Сначала надо всё провесить, обзвонить. Да и света у нас мало. Вдвоём мы большие токамаки пускать не будем. Не катастрофа уже, чать.

- Не факт, что не, - сказал я. - Видите, не встретили нас. Но я понял, принял. Согласен. Тогда я - что доступно, а вы - что доступно. Будим Первую вахту, товарищи разлюбезные.

- А больше от нас ничего и не требуется, - заметил Дьяк. - А любопытство, насколько я понимаю, в список командирских добродетелей не входит. Во всяком случае, в нашем случае. Хотя мы и оценили твою попытку.

- От так его! - сказал Голя Астрицкий. - А он тогда что? - обратился он ко мне.

- От любопытства плохо всем, - сказал я. - В том числе прогрессу. Но я ещё слишком молод, я не умею взлетать мыслию до философий, доступных доку Дьяку. Ограничусь приказом: закончить обед, приступить к обеспечению реанимации Первой вахты. Врачу принять командование на время реанимации. Мой пост - в рубке.

- Так будет лучше всем, - сказал Дьяк.

- Что это ты, Дьяк, имеешь в виду? - спросила Нота, глядя то на Дьяка, то на меня. - Слушайте, вам дома не надоело?

- А вот я люблю смотреть на драки в невесомости, - заявил Купышта. - Во-первых, потешно, во-вторых, глупо настолько, что нравится даже мне, а я известен своей невозмутимостью на весь Космос. - Купышта загасил сигарету и, ловя концы своего полотенца, кувыркнулся назад, к гардеробу. Голя Астрицкий снялся с насеста вслед за ним. Я собрал со стола подносы один на другой, обмотал их столовой плёнкой и подсунул под резинку рядом с посудомойкой.


ГЛАВА 3. ЧЕЛОВЕК ШКАБ

39.02.03.01 MTC девять спецов группы управления Первой вахты столпились в тылу поста "штурман-1" и, как один, неотрывно глядели на короткий толстый палец десятого спеца, Люки "Шкаба" Ошевэ, прижатый к пыльной поверхности полуметрового монитора. В режиме "пауза" на мониторе отображалась модель доступного для сканинга шума и света Первой Площади ЕН-5355. Монитор венчал собой приборную книжку, разложенную и развёрнутую перед Шкабом. Шкаб занимал пост законно, в Первой вахте он исполнял обязанности первого штурмана и был вправе тыкать пальцами в мониторы хотя бы и просто ради.

Шкаб держал палец прижатым к экрану целую минуту, жуя поочерёдно то верхнюю, то нижнюю губу. Потом он спрятал палец в кулак, натянул на запястье обшлаг последней свежести сорочки и протёр экран. Экран украсился белесыми разводами, лучше стало чуть. Ошевэ снова уткнул палец туда, где предыдущее прикосновение проело чистый кружок. Откашлялся в локоть незанятой указанием руки и наконец изрёк:

- Ну, судя по всему, вот. Тоже наше.

- Что, интуиция, Шкаб? - спросил динамик Грановский. Он висел вниз головой в заднем ряду. Ошевэ обернулся, неласково любопытствуя, что за остроумище выискался, - короткое шевеление произошло в толпе космонавтов и тут же замерло, поскольку заговорил капитан Пол Мьюком, сидящий на подлокотнике штурманского "капюшона", - одиннадцатый в рубке, самый специальный, спец:

- Давай-ка, Шкаб, развернём "зеркало". А?

- А смысл? - спросил Шкаб.

- Зорко осмотримся. Не будем гадать.

- Да я в принципе уверен. Место, альбедо. Наше это.

- Альбедо ниже, - подал голос штурман-два. Его пост отстоял на метр одесную от Шкаба.

- Ниже, чем у чего? - спросил Шкаб.

- Ниже, чем у развернутого комплекса.

- Да нормально. Батарея маяков плюс рэк - верно светится, - возразил Шкаб.

- Хоть бы откуда пискнуло не автоматом! - сказал кто-то - не Грановский.

- Да. Хоть бы откуда, - согласился Шкаб почти охотно. - Хоть бы один писк. Не от автомата.

- Давай развернём "зеркало", Шкаб, - повторил Мью-ком. - Официальный запрос рекомендации к исполняющему обязанности штурмана-раз.

- Жалко, - ответил Ошевэ задумчиво.

Пол Мьюком, капитан "Сердечника-16" и начальник экспедиции "Дистанция XIII", предлагал использовать автоматический спутник-телескоп. Альфа, местное солнышко, звезда весьма активная, здорово мешала двум немытым, героически борющимся с постнаркотическим похмельем радиооптикам, сложноподчинённый результат чьих усилий сейчас и отображал монитор штурмана-раз. Большую обсерваторию радиооптики завести вдвоём не могли, и Первую Площадь обследовали доступными по умолчанию, малыми средствами. Уже вторые сутки малые средства пасовали. Впрочем, никто не удивлялся. Слишком уж малые средства были малыми.

Девяносто пять процентов систем титана были всё ещё законсервированы, "токамак-главный" едва разогнался до минимума, обеспечивая светом только самые необходимые адреса потребления. Три четверти экипажа и все пассажиры спали: на загрузку атмосферой титана целиком твёрдого кислорода, конечно, не хватало. "Зеркало" относилось к разряду одноразового оборудования и серьёзного света не требовало, его выносили в космос ультралиддитовые бустеры, в рабочий режим оно разворачивалось самостоятельно, "на сахаре". Помочь определению обстоятельств оно могло. Но оно было на титане одно.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация