— А Миша? — воскликнула Нина. — Как ты объяснишь мальчику положение вещей?
— Ему не пять и не десять лет, — угрюмо ответил Вениамин, — здоровенный лоб вымахал. Переживет!
— Ребенку нужны родители, — не успокаивалась Нина.
— Никто их у Михаила не отнимает, — рассердился Малкин. — Он останется с Ларой. Да и я ведь не умер! Можешь мне помочь?
— Постараюсь, — поспешно ответила Нина, которая с трудом удержала любопытство, не стала спрашивать, о каком‑таком условии упомянул бывший директор.
Вениамин изложил проблему, и Зуева впала в изумление. Что же натворила Лариса на бог весть каком году брака, если супруг решил поступить с ней таким образом?
— Развода не будет, но я на нее крепко зол. Голая в мой дом пришла и голая уйдет, — в сердцах заявил бизнесмен. — Никаких алиментов платить ей не стану, все подарки она дома оставит, возьмет лишь чемодан со шмотками. Ни машины, ни шуб, ни алмазов, ничего не получит.
— Веня, а ведь твоя жена имеет право на половину имущества, — напомнила Нина. — Лариса наймет адвоката и отсудит ей причитающееся.
— Нет! — отрубил Малкин. — Потому что тогда я открою рот и расскажу, из‑за чего наша семья рухнула. А этого Лариса пуще смерти боится.
— Как же она жить будет? — пробормотала Нина. — Профессии не имеет, только хозяйство вела и воспитывала сына.
— Вот‑вот, Макаренко из нее знатный… — почему‑то еще сильнее разозлился Вениамин. — А как остальные женщины? Что, все на шее богатых мужей едут? Нет, многие работают.
— Кто возьмет Ларису на службу? — Нина все пыталась смягчить Малкина. — Ни опыта, ни высшего образования у нее нет. И возраст средний.
Вениамин Константинович хмыкнул:
— Вот поэтому я к тебе и обратился. Прошу, забери бабу к себе.
— Но у меня в дизайн‑бюро свободных ставок нет, — возразила другу Зуева. — Сейчас нелучшие времена, мы работаем с Вадимом вдвоем, без помощников. А мои подопечные в мастерских получают крошечную зарплату.
— Сделай ее управляющей общежития, — нашел выход из положения Малкин.
— Так ведь там есть Валентина, — не согласилась основательница фонда. — И если я скажу, сколько она получает, ты от смеха скончаешься. Говорю же, у нас трудные времена. Раньше нашей организации помогал банкир Алексеев, а теперь он в Англию на ПМЖ уехал, и стало совсем плохо, еле‑еле выживаем. Непонятно, что будет с квартирой, которая лучшему воспитаннику обещана, без Алексеева нам ее не купить.
— Если вместо Валентины ты возьмешь Ларису, я поддержу вас материально, — внезапно сказал Вениамин. — Наймешь себе помощницу, своим подопечным зарплату повысишь. Деньги за Ларкину работу буду давать я сам — четыреста тысяч в месяц.
Зуева потеряла дар речи, а Малкин продолжал:
— Жаль мне Ларку. И прожитые годы со счета не сбросишь.
— Зачем тогда выгонять жену, отняв у нее драгоценности, машину и прочее? — пробормотала Нина. — Одной рукой отнимаешь, другой даешь?
— Ларка имела намного больше, чем четыре сотни в месяц, — огрызнулся Малкин, — тратила сколько хотела, я ее не контролировал и не ограничивал. А теперь придется ей пахать и бюджет рассчитывать. Захочет машину купить? Пусть копит. Пожелает у теплого моря отдохнуть? Ну так ей самой придется о путевке думать, нельзя войти к мужу в кабинет и ножкой топнуть: «Хотим с Михаилом на следующей неделе улететь на Мальдивы, арендуй для нас виллу». Фиг ей, а не экзотические острова! Но голодать я ее не заставлю. Только ты не рассказывай, что Ларисина зарплата от меня, не хочу, чтобы она думала, будто наш разъезд — спектакль, поставленный мною. Нет, все очень серьезно. Или она сделает, как я ей велю, или пусть сама выживает.
— Веня, ни один человек не поверит, что управляющая общежитием может иметь такую ставку, — резонно заметила Нина.
Бизнесмен поморщился.
— Не волнуйся, вопросов Лариса задавать не станет. Она давно от простой жизни оторвалась, подруг не имеет, а среди наших общих знакомых все равны в финансовом отношении. Ларка в курсе, что наш управляющий Бартон, англичанин, имеет оклад в фунтах, эквивалентный полумиллиону рублей…
Нина Феликсовна прервала рассказ и опять схватилась за бутылку с водой.
— И вы уволили Валентину, — завершила я историю.
— Можешь считать меня подлой бабой, — мрачно отозвалась Зуева, — но да, я пожертвовала Ратминой, чтобы вытащить дом Доброй Надежды из финансовой ямы. Малкин ни разу меня не подвел, деньги от него поступают регулярно, и он нам понемногу увеличивает дотацию. А вот жене зарплату не повышает. Понимаешь, в каком неприятном положении я очутилась? Лара меня очень подвела, подняла ненужный шум, а мы могли разобраться по‑тихому. Очень хочется указать Малкиной на дверь, но я не могу этого сделать, потому что лишусь помощи Вениамина Константиновича. У меня сейчас отвратительное чувство! Надеюсь, оно скоро пройдет.
— В истории с вашим кольцом много странного. Для начала вам надо побеседовать с Валентиной, — предложила я. — Позвоните ей, договоритесь о встрече на завтра.
Основательница фонда взяла трубку, пояснив:
— В записной книжке есть ее номер. Правда, я не общалась с Ратминой несколько лет.
— Давай, мама, — подстегнул ее сын. — Не думаю, что Валя сменила квартиру. Если же номер недействителен, то можно попросить…
— Алло! — воскликнула Зуева, не дав Вадиму закончить фразу. — Прошу прощения за поздний звонок. Позовите, пожалуйста, Валентину. Да, да, Ратмину. Что вы говорите! Когда? Господи, она же не пожилая женщина… А‑а‑а, понятно, извините.
— Умерла? — спросила я, увидев, как изменилось лицо Нины Феликсовны. — Давно? Какова причина смерти?
— Два с половиной года назад, онкология в запущенной форме, — хмуро ответила Зуева. — Ее сестра мне ответила. Неужели болезнь из‑за увольнения началась? Ну вот, значит, Валя ни малейшего отношения к истории с кольцом не имеет. Господи, мне еще хуже стало!
Я схватила Зуеву за руку.
— Знаете, что особенно странно? Марианна, владелица скупки, приобрела у Насти кольцо, выдала ей двадцать пять тысяч. Неужели она не поняла, что перед ней подделка? Хорошая, качественная, но бижутерия? Когда вы забирали кольцо, вас не предупредили, что это фейк?
— Нет, — покачала головой Нина Феликсовна. — Следователь тогда еще сказал, что это улика и кольцо должно до суда где‑то там у них лежать, но в отделении ремонт, полный беспорядок, поэтому перстень, вещь очень дорогую, отдают мне из опасения, вдруг он пропадет. Велел его на заседание суда принести, как улику.
— Возможно, Марианна, сообразив, какая ценность попала в ее руки, заказала подделку и подменила мамино украшение? — предположил Вадим.
Я посмотрела на часы.
— Думаю, у нее на это не было времени. За пару часов копию такого качества, чтобы удивить Михельсона, не состряпать. Настя могла получить фейк от наперсточника.
