– Ты понял, что я сказал.
– Толком нет. Еще рано. Есть несколько человек, с которыми мне приходилось работать раньше. Я не исключаю, что кое-кто из них тоже оказался в разведке.
«Матерь божья, – подумал он, – не хватало ему еще спросить, в каком конкретно проекте я завязан. Или, может, они думают, что я «сижу» на экономике? Интересно…»
– Я хотел бы попросить тебя об одной услуге, – проговорил отец, все так же любуясь видом из окна.
– Пап, я могу совсем не много… ты лучше говори толком, а я уже соображу, получится у меня или нет.
– Какими ты видишь шансы Европарламента в контексте Договора?
От неожиданности Леон чуть не присел. Макрицкие никогда не занимались политикой. В их кругу это вообще считалось дурным тоном – и на тебе…
– Он будет заключен, – сухо ответил Леон. – Мнение избирателей на него повлиять не может.
– То есть ты тоже считаешь, что он выгоден… для всех?
– Он катастрофически не выгоден для человечества. Но для тех, кто будет его подписывать, это обстоятельство не играет роли. Мировая энергетика стоит на краю пропасти. Выход из ситуации возможен только при радикальном сокращении расходов и выделении ресурсов на очень большие, прежде всего, юпитерианские, проекты. Технически это нетрудно, особенно если увеличить финансирование инновационной техносферы. Но такое решение невозможно по политическим причинам. Все.
– Могила вырыта, осталось шагнуть, – вдруг проскрипел дед.
– Хорошо, – отец, похоже, принял какое-то решение. – Перейдем к делу. Два года назад мы приобрели кое-какие бумаги инвестиционной группы «Кавминводы». Это солидное предприятие, с устойчивой репутацией, никаких подвохов там быть не могло. Но недавно «КМВ» стала переводить довольно ощутимые средства в гамбургский «Феникс-банк». С юридической точки зрения и здесь мы не имеем никаких проблем, это совершенно обычные игры с акциями. Кроме одной – говорят, что «Феникс» финансирует ряд неких полуподпольных группировок, ставящих своей целью срыв Договора.
– Говорят? – переспросил Леон.
Отец молча склонил голову.
– Я подумаю, пап. Но скажи мне вот еще что: если я правильно понял, вы ни при каких раскладах не хотите оказаться причастными к политическим решениям этой проблемы?
– Я бизнесмен, Леон, – улыбка отца выглядела кривовато. – Я только бизнесмен. От политических решений нас излечили давно. Если ты не знаешь, как, почитай историю своей страны.
– Хорошо, – безмятежно отозвался Леон. – Спасибо за коньяк. Я пойду: мне нужно подумать.
* * *
– Тебя к шефу, – безразлично сообщил ему дежурный лейтенант на входе после неизбежной генэкспертизы.
Макрицкий не удостоил его ответом – ему очень не нравились эти мальчишки из охранной службы, позволяющие себе обращаться к старшим офицерам на «ты» и постоянно подчеркивающие собственную никчемную, в общем-то, значимость.
«Если в следующий раз он продержит меня больше, чем полминуты, напишу на сукина сына рапорт, – мрачно подумал Леон, заходя в лифт. – И пусть потом объясняется…»
К шефу, то есть в кабинет начальника 6-го отдела, следовало ехать глубоко вниз. Пока кабина опускала его на полсотни метров, Макрицкий мельком оглядел себя в зеркале и остался вполне доволен: бесчисленные казусы во время учебы на младших курсах академии приучили его к щепетильности в отношении внешнего вида.
Адъютант, светловолосый капитан со смешной фамилией Пальчик, привычно привстал из-за стола, чтобы пожать ему руку и негромко произнес, стрельнув глазами в сторону бронированной начальственной двери:
– Ждет.
– Ты не в курсе?..
– Абсолютно. Но ты ведь чистый?
Леон скорбно махнул рукой и, поджав губы – день казался ему идиотским с самого пробуждения, – потянулся к гидравлической дверной ручке.
– Господин генерал, майор Макрицкий по вашему приказанию прибыл.
Огромный продолговатый кабинет, застеленный толстым зеленым ковром, освещался лишь настольной лампой, высвечивающей небольшое желтое пятно на рабочем столе начальника. Генерал-майор Коровин, почти целиком скрытый в полумраке, небрежно махнул рукой, указывая Леону на кресло в метре от себя. Толстая папка с какими-то распечатками, которую он перед тем изучал, переместилась в расположенный слева от стола сейф.
– Отдохнул?
– В какой-то степени, господин генерал.
– Ни разу еще не слышал от тебя внятного ответа… ну, ладно. Ты в курсе, что в Севилье открывается внеочередная Евроконференция?
– Разумеется.
– Прекрасно. От нас должны были лететь Мельник и Никонов, но Мельник сейчас занят другим делом, поэтому полетишь ты.
Макрицкий недовольно дернул щекой, и это не укрылось от узких желтых глаз Коровина.
– Пора тебе привыкать к тому, что на службу иногда приходится ходить не только в мундире, майор. Надеюсь, у тебя найдется пара приличных костюмов и смокинг?
– Боюсь, Валентин Андреевич, что смокинг я просто не умею носить.
– Боюсь, что мне трудно в это поверить, – в тон ему усмехнулся Коровин. – Так что собирай, дорогой мой, вещички. Билеты будут у Пальчика через полчаса.
– Задание?
– Не спеши пока, парень. Никаких особых заданий я тебе давать не стану – во-первых, потому, что не твой еще срок, а во-вторых, слушать ты и так умеешь.
– Я понял вас, господин генерал.
– Если бы ты не умел понимать, тебя б тут не держали. Вместо задания у меня есть одно пожелание.
– Да, господин генерал?
– Представь себе, что ты всего лишь миллиардерский сынок, отправленный папочкой в сиропное местечко. У тебя получится, стоит только распробовать.
– Ясно, Валентин Андреевич. Попробую.
– Если будет лихо – счет мне потом на стол.
– Есть.
Выйдя из генеральского кабинета, Макрицкий озадаченно потер переносицу. Ежели по уму, то следовало немедленно связаться Мельником, но… если Коровин действительно в последний момент зачем-то снял его с участия в конференции Еврокосмоса, этот разговор вполне мог оказаться излишним. Даже очень.
«Что они затеяли, эти интриганы? – спросил он себя. – Подставлять меня Коровину совершенно незачем, да и не за дурака он меня, в конце концов, держит. Значит, там действительно можно услышать нечто, представляющее для него некоторый интерес. Ну-ну…»
– Толяныч, – обратился он к Пальчику, – для меня тут через полчасика доставят билеты, так ты пошли их с кем-нибудь ко мне, ладно? Я пока у себя в норе побуду.
– Как скажешь, – улыбнулся адъютант. – Без проблем.
– Ну спасибо. Я тогда пополз.
Экстренная конференция, созванная боссами Еврокосмоса, являлась плодом решения Европарламента, отложившего внутреннюю ратификацию пресловутого Договора. Отложена она была под предлогом «непроработанности», но всем, имеющим к делу хоть какое-то отношение, было понятно, что суть здесь вовсе не в этом. Предложенные Триумвиратом условия европейских политиков устраивали вполне, да по большому-то счету они приняли бы еще и не то – но вот общественность, умело подогреваемая рядом крупнейших астрокорпораций, встала на дыбы. Да еще и индусы с китайцами довольно категорично заявили, что при оговоренных Европой процентах они Договор не ратифицируют никогда. У Индокитайского Союза, в отличие от брюссельских чинуш, еще оставались шансы вырезать ресурсы за счет «социала» и приняться за последовательное освоение Солнечной Системы если не самостоятельно, то вместе с Россией. Европолитики выбора не имели – либо Договор, либо полный крах построенной после Депрессии «системы социального равновесия» и неизбежный приход к власти правых. А отрываться от брюссельской кормушки ой как не хотелось…
