Ухмыльнувшись, адмирал вызвал Шурманова:
– Семёныч, как твой корабль?
– А что ему сделается? – Шурманов держал свой флаг на «Империи», и вряд ли в этих местах нашёлся бы хоть кто-то, способный причинить вред самому мощному кораблю, построенному почившим в бозе государством. – Даже краску не поцарапали. Или ты думаешь, они готовят какой-то сюрприз?
– Да нет. Давай-ка дуй за теми здоровыми лоханками, которые впереди всех улепётывают, и захвати мне хоть одну. Давно охота посмотреть на это чудо изнутри, а заодно и с его хозяевами за жизнь побеседовать. Только осторожнее, в ближнем бою их оружие сравнимо с нашим.
– Да в курсе, – отмахнулся Шурманов. Глаза его уже загорелись охотничьим азартом. – Сейчас…
– Ты аккуратней там, – забеспокоился Ковалёв. – Если что – хрен с ним, с этим корытом, расстреливай его к чёртовой бабушке.
– Не учи учёного, Вась, справлюсь. Мальчишку своего в помощь дашь? У него хорошие абордажные команды.
– Пташку? Бери.
– Ну, тогда гут, – фыркнул Шурманов и отключился.
Несколько секунд спустя его линкор в сопровождении эсминцев Синицына устремился вслед за ускользающей добычей.
Флот адеров распался на небольшие группы по пять—десять кораблей, каждая из которых спасалась самостоятельно. Ну что же, в логике ящерам было не отказать, одно дело – гнаться за компактной группой, не торопясь откусывая от неё кусочек за кусочком, и совсем другое – пытаться охотиться за всеми разом. Большая часть людских кораблей в битве один на один уступала кораблям адеров, а кораблей имперской постройки было мало, так что за всеми им было просто не угнаться. В результате, потеряв ещё три десятка своих судов, адеры вырвались из той ловушки, в которую сами же по глупости и залезли. А через семнадцать часов вернулся Шурманов.
Когда он поднялся на мостик «Громовой звезды», Ковалёв как раз заканчивал разнос старшему механику, и было за что. В разгар боя один из реакторов линкора безо всяких видимых причин перешёл в аварийный режим, и его пришлось немедленно глушить. К счастью, запас мощности у линкора был многократным, и поломка не помешала ему вести бой. Сейчас строптивый агрегат был в порядке, но косяк оставался косяком. На то и механики, чтобы все на линкоре работало исправно, и потому получающий по шее офицер лишь мрачно кивал. Можно догадываться, что за сладкую жизнь он устроит своим подчинённым, когда выберется отсюда.
Увидев Шурманова, Ковалёв сделал ему короткий жест, подожди, мол, и быстро завершил разговор. Несчастный механик покинул мостик с достоинством, но, судя по взгляду, брошенному им на Шурманова, он был весьма благодарен ему за столь своевременное появление.
– Ну что? – спросил Ковалёв, подходя к старому товарищу.
– Давай зови своего доктора, в темпе. И девчонку свою зови. Будем разговаривать, но желательно не здесь.
– Хорошо, давай ко мне, Дайяна там уже, отдыхает. Я её сейчас предупрежу.
– Нет, давайте лучше ко мне, у меня есть что показать.
– Что показать, хе-хе, есть у любого настоящего мужика. Ладно, через полчаса будем.
– Жду. – И Шурманов исчез с такой скоростью, что Ковалёву показалось, будто он испарился.
Что же такое интересное он нарыл, что теперь буквально излучает загадочность и самодовольство?
Хорошо ещё, что, когда великолепная четвёрка собралась, Шурманов не стал тянуть кота за хвост. Встретил прибывших у трапа и потащил за собой в трюм своего линкора. Там, в старательно запертом помещении, возле дверей которого замерли два десантника в полной броне, находилась клетка. Хорошая такая клетка, титановая. Прутья чуть ли не в человеческую руку толщиной. А в клетке сидел… ти'тали, в точности такой, как был изображён на картинке из корабельного информатория. Лысый, серокожий, на голову выше Ковалёва. Самое интересное, что, несмотря на его габариты, впечатление оставалось прежним – карлик с хоботом. И как это прикажете понимать?
Примерно этот же вопрос задал Шерр, только, в отличие от адмирала, вслух. Шурманов окинул товарищей орлиным взором и, убедившись, что все прониклись важностью момента и готовы с интересом его слушать, начал рассказ.
Ничего особо интересного первоначально не намечалось. Догнать и по возможности захватить образец инопланетной техники, только и всего. Подобные операции проводились едва ли не с первого похода, и неожиданностей Шурманов не предвидел. Ну, корабль побольше, чем обычно, – и что с того? Большое корыто дольше тонет? Да здесь и тонуть негде, вакуум кругом. Словом, догнать, обездвижить и взять на абордаж – задачка для первоклассника.
Вдобавок облегчало ситуацию то, что, как и все остальные, корабли-гиганты бросились врассыпную. Оставалось выбрать одного и тупо преследовать, не отвлекаясь на мелочи. Скорость у этих монстров была приличная, но не запредельная, а маневренность из-за огромной массы вообще никакая. Правда, настораживало, что при таких размерах на вражеском корабле может оказаться и соответствующий экипаж, но тут уж ничего не поделаешь, совсем без риска было не обойтись.
Шурманов настиг свою жертву через три с небольшим часа. Немного постреляли друг по другу, но это были мелочи – против защитного поля «Империи» орудия, едва не погубившие когда-то «Громовую звезду», оказались бессильны и были сравнительно легко подавлены. Заодно в бортах вражеского корабля появилось несколько вполне приличных дырок, что очень пригодилось десантникам, когда они пошли на штурм.
Адеров на этом корабле было просто немерено. А коридоры чужого корабля поражали своими циклопическими размерами, и по ним могла без проблем продвигаться даже лёгкая бронетехника. Этим и воспользовался Шурманов, перебросивший на помощь десанту всех имеющихся у него боевых роботов и десяток БТРов имперского производства, которые нашлись в кажущихся бездонными трюмах линкора, – они исключительно хорошо вписывались в местные лабиринты. В общем, штурм получился зрелищным, со стрельбой и прочими светозвуковыми эффектами, тем более что ящеры сдаваться не собирались. Имперцы же намерены были пройти вперёд, и не церемонились при этом. Так что стрельба была невероятно интенсивной, к БТРам еле успевали боезапас подвозить.
Однако справились, хотя и пришлось попотеть. Абордажные группы пяти имперских кораблей – это не хухры-мухры, и, несмотря на отчаянное сопротивление, адеров постепенно оттеснили вначале от мест прорыва, а потом и вовсе в глубь корабля.
Когда началась зачистка, произошло нечто странное. Десантники получили приказ захватывать только офицеров, и не слишком много, лишь бы хватило для серьёзного, с пристрастием разговора. А вот что делать с представителями неизвестной расы, которые обнаружились на мостике корабля, было неясно. Ти'тали, а это были именно они, сопротивления не оказали, но и разговаривать не хотели. Однако человеческий язык они понимали, и командовали тоже, очевидно, они. Во всяком случае, при приближении десантников к отсеку, где скрывались эти уродцы, адеры будто обезумели, бросаясь в самоубийственные и абсолютно бездарные атаки. Однако, когда люди взорвали ведущие на мостик люки и сержант, командовавший группой, матерно приказал всем бросить оружие, один из ти'тали бросил короткую фразу, и ящеры послушно и безропотно дали себя разоружить. На том, правда, свидетельства лингвистического образования новых пленных и закончились.
