Четыре на четыре, да ещё в узком переходе, где нет возможности маневрировать, — вроде бы равные силы. Однако это если не брать в расчёт то, что с одной стороны — закованные в броню штурмовики, сточившие зубы на чужих костях, а с другой — гражданские люди, умеющие стрелять и потому возомнившие себя крутыми. Только вот умение стрелять и умение воевать — абсолютно разные вещи.
Цыгане, судя по виду ещё неоперившаяся молодежь, только глаза выпучили, обнаружив на лестнице три расплывающиеся в глазах фигуры и ещё одну, напоминающую то ли боевого робота из старых фантастических фильмов, то ли ожившие рыцарские доспехи, выкрашенные в весёленький чёрный цвет. Это, кстати, было последнее, что они увидели — в руках идущих впереди суперов закашляли автоматы, короткими, по два-три патрона очередями отправив всех четверых цыган к праотцам. Оставалось лишь перешагнуть через трупы, добив одного — он получил тяжёлую девятимиллиметровую пулю в бедро и теперь скрёб по стене ногтями, пытаясь встать. Не заорал — то ли от шока, то ли из гордости, то ли ещё почему. Скорее всё-таки от болевого шока — когда пуля рвёт мышцы и дробит кость, боль должна быть адской.
Ковалёв неодобрительно покачал головой Синицыну (тот лишь скорчил незаслуженно обиженную рожу, мол, сам не знаю, как так получилось) и поднял автомат. Раненый, в шоке он там был или нет, живо понял, что его будут сейчас убивать, открыл было рот… И всё. Автомат кашлянул ещё раз, и мозги цыгана расплескались по стенке. Во лбу его была просто дырочка, а вот затылочную кость вырвало и раздробило. Хорошая всё-таки штука этот автомат — работает бесшумно, патрон мощный, габариты маленькие. Что ещё, спрашивается, от него требовать?
Наверху то ли не услышали ничего, то ли не поняли… Нет, не услышали — в небольшом тупичке, примыкающем к лестнице, никого не было, а дверь, отделяющая его от коридора, была закрыта. Но вот когда эту дверь открыли… У-у-у, там цыган было как грязи, и не только мужчины, но и, похоже, члены их семей, во всяком случае, женщины там были точно. Мужики были вооружены чем попало, от автоматов до каких-то кусков арматуры, и суперов обнаружили почти сразу. Точнее, не почти, а просто сразу — когда дверь открылась, в неё упёрлось несколько пар глаз. Ну и увидели движение, сунулись проверять и наткнулись на автоматный огонь. Тут уж бесшумки не бесшумки, а кто-то из умирающих вскрикнул, кто-то успел конвульсивно нажать курок. Ну а раз эффект внезапности был потерян, стало быть, пришла пора Ланцету показать, что не зря он увязался за остальными.
Тяжёлый скафандр Ланцета был десантной модификации. Именно в таких шли на штурм кораблей ящеров земные десантники, именно эти скафандры выдерживали огонь их оружия. И именно та модификация, которую напялил Ланцет, несла миниган. Поэтому Ланцет, на боевые операции никогда не ходивший и слабо разбирающийся в тактике, но уверенный в прочности своей брони, рванулся вперёд, не спросив разрешения Ковалёва. Это было его ошибкой.
Когда в коридор рывком вылезла гигантская чёрная фигура, по ней незамедлительно открыли огонь. Хорошо хоть, что стрелять могли только с одной стороны, с другой была стена, поэтому пули били в лобовую броню скафандра, более толстую и прочную. Но зато стволов, участвовавших в этом увлекательном шоу, было много, штук, наверное, двадцать. Ланцета просто сбило с ног и отшвырнуло к стене, где он и остался лежать, нелепо раскинув руки. Однако, как только к нему попытались приблизиться, он зашевелился и начал медленно вставать. Увы, индивидуального генератора силового поля эта модификация скафандра не имела, поэтому пули, хотя и не смогли пробить бронированную скорлупу, скрывающую нежное человеческое мясо, не только сшибли её владельца с ног, но и контузили. К счастью, слегка. Звон в ушах и многочисленные ушибы лишь разозлили Ланцета, и, хотя по нему вновь открыли огонь практически в упор и пули вновь защёлкали по броне, он упорно, рывками поднимался.
Потом в коридор влетела дымовая граната. Ковалёв предпочёл бы что-либо боевое или светошумовое в крайнем случае, но чёртов Ланцет спутал все карты. Телеметрия с его скафандра перестала идти почти сразу, очевидно, пули повредили устройство связи. Может, антенну покорёжило, может, ещё что, не важно. Проблемой было то, что Ковалёв не мог оценить степень повреждения брони — по Ланцету били в упор, из чего попало, а антикварный АК-47, несмотря на некоторую устарелость, обладает чрезвычайно мощным патроном. Чем чёрт не шутит, могло и проломить скафандр — сустав там разворотить или повредить лицевой щиток. Он ведь хоть и сверхпрочный, но всё-таки бронепластик — не титановый композит, так что в любом случае забрало гермошлема — элемент уязвимый. Если сейчас ещё и гранату в непосредственной близости добавить, результат будет непредсказуем. Светошумовые гранаты тоже не самое лучшее в такой ситуации — если процессор скафандра повреждён, то он может и не задействовать фильтры, и тогда Ланцет получит по полной программе и вспышкой, и звуковой волной. Так что пришлось применять наименее травматичное — дымовую гранату, полностью перекрывшую цыганам видимость.
Однако те тоже не растерялись, выпустив веер пуль и пытаясь отжать нападающих. В результате суперы, броня которых была хоть и эффективна, но всё-таки легче, чем у Ланцета, не рискнули высунуть нос из комнаты — в теории-то, конечно, их доспехи автоматный огонь должны выдерживать, но теория и практика — разные вещи. Вот и сидели они в комнате до тех пор, пока огонь не ослаб, видимо, у стрелков пришёл момент сменить магазины.
«У них что, патроны там ящиками?» — успел подумать Ковалёв, высовываясь из-за двери. Высунулся и обалдел: картина, которая предстала перед ним, великолепно подошла бы для какого-нибудь голливудского боевика. Среди клочьев быстро рассеивающегося дыма (сработала система пожаротушения, и теперь дымовая завеса оседала под потоками распылённой воды) возвышалась закованная в чёрную броню фигура Ланцета. По мокрым металлическим пластинам стекали капли воды, переливающиеся в свете ламп всеми цветами радуги, и от этого могучая фигура, и так чуждая всему, что здесь было, смотрелась просто угрожающей. И миниган на кронштейне поворачивался, ища цель. «Ж-ж-ж…» — знакомо взревел раскручивающийся блок стволов, и коридор превратился в ад.
Сумевший под прикрытием дыма встать, Ланцет отыгрался на цыганах по полной программе. Когда он прекратил огонь, пули не только в фарш изрубили всех, кто находился в коридоре, но и снесли стенку самого коридора, смели всех, кто находился в большом зале позади неё, и выворотили большой кусок наружной стены. В образовавшуюся дыру с интересом заглядывала высунувшаяся из-за туч как раз ради такого случая любопытная луна.
Кроме этого, пули прорубили и боковые стены коридора. Даже если в комнатах за ними изначально кто-то был, то досталось этому кому-то изрядно. Две минуты непрерывной стрельбы, шесть тысяч выстрелов, если бы вращающийся блок стволов не охлаждался жидким азотом из спецконтейнера, его, наверное, заклинило бы. Под ногами желтовато блестела россыпь стреляных гильз, чуть дальше по коридору были живописно разбросаны куски окровавленного мяса — всё, что осталось от обороняющихся, вполне закономерный результат. Наступившая после грохота пулемёта тишина давила на уши — казалось, в них запихали по огромному куску ваты.
