– Я не собираюсь извиняться за то, что у меня есть чувства. И я сама могу отвезти себя домой.
– Ты не проедешь и двух кварталов, как твое чертово сердце выплеснется на тротуар.
Сначала Дора услышала звон в ушах. С этого всегда начинались ее приступы бешенства. Быстрая, как змея, она набросилась на него, выставив левый кулак. Джед увернулся, но оказалось, что это был ложный выпад. Ее правый кулак с такой силой поразил его челюсть, что голова резко откинулась назад, из глаз посыпались звезды.
– Сукин сын.
Позже, может, он и восхитится ее силой и ловкостью, но сейчас он сощурился и сжал кулаки. Дора с вызовом вскинула голову:
– Попробуй. Только попробуй.
Джед посмеялся бы… если бы увидел в ее глазах лишь ярость. Если бы не увидел дрожащие в них слезы.
– К дьяволу, – пробормотал он и, нырнув под вскинутые кулаки, обхватил ее за талию и перебросил через плечо.
Дора взорвалась бурей проклятий, еще больше распалившись от унижения, и заколотила его по спине.
– Поставь меня, трусливый ублюдок. Боишься честной драки?
– Конрой, я за всю свою жизнь не оглушил ни одной женщины, но ты можешь стать первой.
– Будь ты проклят. Отпусти меня и попробуй. Тебя придется отскребать от мостовой. Когда я с тобой разделаюсь, тебя будут собирать пинцетами. Тебя… – Приступ прекратился мгновенно, как обычно. Она обмякла, закрыла глаза. – Прости.
Но его гнев не иссяк.
– Заткнись.
Джед вытащил ключи, отпер дверцу и ловким, очень экономным движением сунул Дору в машину, защитив ладонью голову.
Не открывая глаз, Дора слушала, как он обходит автомобиль, открывает свою дверцу, захлопывает ее.
– Джед, прости. Прости, что я ударила тебя. Больно?
Он ощупал пульсирующую челюсть, но не признался бы, даже если бы она была сломана.
– Нет. Ты бьешь, как девчонка.
– Черта с два. – Оскорбленная, Дора дернулась к нему, но под его холодным взглядом снова обмякла. – Я сердилась не на тебя, – прошептала она, когда он вывел автомобиль со стоянки. – Мне было необходимо выпустить пар. Ты просто оказался рядом.
– Рад, что смог помочь.
Он хочет наказать ее, подумала Дора, и у него это отлично получается.
– Ты имеешь право злиться, – тоскливо сказала она, не поднимая глаз.
Ему было легче справиться с ее яростью.
– Забудем об этом. И еще одно, Конрой. Не говори никому, что поймала меня врасплох.
Поняв, что худшее позади, Дора с улыбкой повернулась к нему:
– Я унесу эту тайну с собой в могилу. Если тебя это утешит, возможно, я сломала пару пальцев.
– Не утешит. – Джед взял ее руку, поднял и коснулся пальцев губами. Дора так ошеломленно уставилась на него, что он снова нахмурился. – Теперь в чем проблема?
– Ты тоже поймал меня врасплох. Я не ожидала от тебя нежности.
Джед неловко заерзал.
– Не заставляй меня сожалеть.
– Может, не следовало бы говорить тебе, но целование рук и прочие романтические жесты превращают меня в кисель.
– Определи «прочие романтические жесты».
– Ну, цветы и долгие пылкие взгляды. Если подумать, у тебя отлично получаются долгие пылкие взгляды. Потом еще большие пистолеты. И как ты сгребаешь меня в охапку и несешь вверх по винтовой лестнице.
– У тебя нет винтовой лестницы.
– Я могу ее вообразить. – Дора порывисто наклонилась и поцеловала его в щеку. – Я рада, что ты больше на меня не злишься.
– Кто сказал, что я не злюсь? Я просто не хочу драться с тобой, пока веду машину. – Он умолк на минуту. – Насчет миссис Лайл. Я справлюсь о ее состоянии. Если она придет в себя, может, кое-что прояснит мне.
– Нам, – тихо поправила Дора. – Она в сознании. Ее племянница утром заезжала в магазин. – Дора постаралась не расплакаться. – Шарон, племянница, сказала, что миссис Лайл вышла из комы, но врачи опасаются говорить о выздоровлении.
– Сейчас уже поздно. Попробую подергать за веревочки завтра.
– Тебе не придется ничего дергать. Мне стоит лишь попросить Шарон. – Дора уставилась вперед, стараясь не возмущаться полным отсутствием эмоций в своем голосе. – Но я не сделаю это, пока не удостоверюсь, что миссис Лайл выдержит допрос.
Джед повернул в ее дворик, и шины захрустели по гравию.
– Я похож на гестаповца, Конрой? Думаешь, я буду светить ей лампой в глаза или еще что-нибудь в этом роде?
Дора молча рванула дверцу и вылезла из машины. Джед подошел к лестнице первым и загородил ей путь.
– Дора. – Моля бога о терпении, он взял ее за руки. Пальцы были ледяными и негнущимися. – Я знаю, что делаю, и я не имею привычки мучить старых больных дам ради получения информации. Верь мне.
– Я верю. – Следя за выражением его лица, Дора сплела пальцы их рук. – Абсолютно. Я потрясена случившимся, вот и все. Завтра утром я свяжусь с Шарон.
– Хорошо. – Он опустил голову и поцеловал ее. Да, он не любил просить. Он не любил нуждаться. Но ничего не мог с собой поделать. – Останься со мной сегодня.
Тревога покинула ее глаза.
– Я надеялась, что ты попросишь.
19
Дора и не подозревала, что может впасть в подобную панику. Молодая и здоровая, она бывала прежде в больницах лишь в качестве посетительницы, а потому, если мысли о больнице вообще приходили ей в голову, она представляла себе новорожденных, букеты цветов и тихо скользящих по коридорам уверенных медсестер.
Сейчас все было совсем иначе. Стоя перед реанимационным отделением в ожидании разговора с миссис Лайл, Дора ощущала непривычную тяжесть в груди. Очень тихо. Слишком тихо, только из дальнего конца коридора неслись жалобные рыдания. Приглушенно жужжали, как будто брюзгливо жаловались, аппараты и мониторы. За стеклянными дверями и за тонкими занавесками словно затаилась терпеливо ожидающая своего часа смерть.
Дора почувствовала непреодолимое желание закурить, но в этот момент из отделения вышла Шарон. Несмотря на явную усталость, увидев Дору, она улыбнулась.
– Тетя в сознании. Не могу выразить, как я счастлива.
– Я рада. – Разрываясь между чувством вины и облегчением, Дора обхватила руку Шарон. – Шарон, это капитан Скиммерхорн и лейтенант Чэпмен.
– Здравствуйте. Дора сказала, что вы хотите поговорить с тетей Элис.
– Мы получили разрешение ее врача, – сказал Брент. – И благодарны вам за сотрудничество.
Губы Шарон вытянулись в строгую бескровную линию.
– Я сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь вам найти этого человека. Проходите. Тетя ждет вас.
