Керуш Нэвид недаром вкушал от благ народной милости и уже третий год служил в консульстве Великой Конкордии на Махаоне. Должность младшего секретаря — традиционное, совсем не оригинальное, но от того не менее удачное прикрытие для сотрудника резидентуры. Постоянные разъезды, вполне официальные, позволяли исполнять функции связного.
Старший лейтенант разведки, потомственный пехлеван уже месяц пахал как вол. Закладки, тайники, проверки явок, сопровождение диппочты, опять закладки. Что он туда помещал? Оставалось догадываться.
Он, впрочем, догадывался — это было оружие. Взрывчатка. Детонаторы. А как иначе? Ведь вся страна буквально изнемогает от напряжения, готовясь к великой схватке со Злом! Керуш Нэвид не отставал. Резидентура не отставала. Личный состав в обеспечение! В обеспечение!
Кто не знает: обеспечение для разведчика — такая работа, что, право, лучше добывать эмпорий на рудниках. Не так утомительно и не так опасно.
Сегодня утром он вернулся из командировки в Ульму — город на севере архипелага. Там он передал официальные приветствия господина консула несгибаемым конкордианским биатлонистам, которые прилетели на чемпионат Махаона по зимним видам спорта.
«Биатлонисты» были с двумя жирными кавычками. Естественно. Диверсанты. Всенародно любимый «Скорпион». Кавычки полагались и должности младшего секретаря, и командировочному заданию. Он был в обеспечении. Контрслежка, сопровождение до места. Где он сдал спортсменов коллегам, а сам отбыл в Кирту.
Не успел пассажирский флуггер прочертить полосу на снегу космодрома Кирты, как ожил коммуникатор:
— Ашвант Нэвид, вас немедленно вызывает господин заместитель консула Бахадур Пехлеви, — сказала трубка голосом куратора.
— Слушаюсь. Выезжаю, — ответил Керуш и вздохнул. Выспаться закономерно отменялось.
Он очень устал. Впрочем, усталость не могла притупить тренированных чувств.
Шаги. Шаги за спиной.
Он услышал их еще поутру, когда шел из посольства проверять тайник на улице Ленина, 25, Юго-Западный район.
Кирта строилась привольно. Город родился в те счастливые годы, когда человечество сообразило, что землеподобные планеты — не такая уж страшная редкость, так что нет необходимости ютиться в многоуровневых городах-ульях.
В самой Кирте жило тысяч триста, но не менее шестисот тысяч стекалось сюда из пригородов днем: работать, учиться и развлекаться. Артерии монорельсов, двухэтажных эстакад, аэротакси насыщали кровь столицы роением человеческих пузырьков. Днем Кирта была весьма многолюдна.
И все равно среди многих сотен ног, шлепающих, шаркающих, топающих, парящих по тротуарам, Керуш Нэвид услышал те самые шаги. Специфическое «топ-топ», такое же уникальное, как радужка глаза.
Лейтенант проверился. Грамотно, чтобы топтун не сообразил, что его заметили. Как бы случайно Керуш перебежал Радиальный проспект, едва не попав под грузовой мобиль, и погрузился в людское море — многобурливый универмаг Никольского, то что нужно.
Но вот опять, тот самый «топ-топ». Шаги не отставали. Одни и те же шаги.
Керуш отлично понимал, что если его ведет ГАБ — дело дрянь, надо сворачиваться. Если ведет. Как положено, целой бригадой. Но младший секретарь — не столь крупная фигура, чтобы так его обкладывать! Да и не способны габовские спецы так топотать! Узнаваемо и все на один лад.
А может, к нему приставили показательную слежку, чтобы дать понять: парень, мы тебя видим, что бы ты ни делал — завязывай.
Но сегодня ничего противозаконного и в планах не было! Обход тайников для непосвященного — простая бессистемная прогулка скучающей сошки из консульства. Да и посвященному хрен что перепадет «на посмотреть» — Керуш не собирался вскрывать закладки и проверять наличие матчасти по накладным.
Невидимые глазом знаки. Никаких нанонапылений с уникальной отражающей способностью. Никаких лазерных передатчиков. Никаких радиоизотопных меток. Все по старинке: сдвинутая ветка, кирпич, утопленный в стене на сантиметр глубже соседей, — это не означало, что за ними прятался тайник. Это означало, что закладка рядом и ее никто не тревожил.
Поэтому, и только поэтому, Керуш продолжал маршрут. От одиночки уйдет. А не выйдет, так тоже ничего страшного, лейтенант не беспокоился.
Впрочем, не беспокоился он лишь первое время. Когда часовая стрелка перевалила за 19.00, а Асклепий за горизонт, Керуш занервничал. Потому что: «топ-топ». И ему до сих пор не удалось его засечь! Шаги есть, а человека — нет. Шаги же — вот они: легкие, быстрые, как будто танцор или некрупная женщина. Иногда пропадают. Иногда надолго, но всегда возвращаются.
Витрины, зеркала мобилей, резкие смены маршрута, быстрая оглядка, все это не показало ему ничего.
Внешность — ерунда! Лицо, сложение и даже внешние половые признаки подвластны наномаскам, мимикрирующему гриму. Но рост подделать невозможно. По крайней мере в условиях оперативной слежки. Походку убедительно имитирует крутейший профи, но только не рост.
Походку топтун не имитировал. Сперва это удивляло. Потом стало настораживать. А когда на город упала ночь в огненных прожилках улиц, он испугался.
Топ-топ. И еще два тайника: на улице Решетова и возле завода «Арсенал». На «Решетке» располагалась крупная сетевая подстанция и городской парк — идеальное место для пряток, потому что близко от цели. И очень пугающее. Потому что: ночь, парк, топ-топ.
Интроочки транслируют в углу задний обзор. И там ничего, никого. Только снег, снег, снег и эстакада над деревьями, как хребет диплодока.
Керуш помялся перед стеной темных деревьев, посмотрел по сторонам, нервно, быстро, совсем уже не скрываясь. Не помогло, как и электронные помочи интроочков, переведенных в режим ноктовизора. Никого не было. Редкие прохожие в далеко не центральном районе. Редкие мобили на дороге. И опять, в который раз за бесконечный день, «топ-топ» замолкло.
«Надо отдохнуть, так и с ума сойти недолго», — подумал лейтенант.
А еще пожалел, что разведчикам не положено оружие. Он был отменно подготовлен, но атавистические страхи, приходящие в темноте, — самые острые. Против чудовищ подсознания не спасает ни рукопашный бой «Атур-Пехлеви», ни самбо русских друджвантов. Стальная тяжесть пистолета сейчас была бы кстати. А еще лучше тяжесть укороченного пистолета-пулемета «Куадж» под мышкой.
Керуш мысленно себя одернул и ступил за линию деревьев.
Парк изнутри — темный храм в окружении световых стен и башен — это десять тысяч огней города били в тучи и растекались по ним в огромную сферу света. Отчего в парке было еще темнее, а сверху продолжал сыпаться мелкий, сухой снег.
Керуш легко и безошибочно вышел к метке.
Проклятый снег! Отчего русские норовят всюду найти себе Сибирь?! На пустом континенте с прекрасной субтропической зоной столицу надо непременно задвинуть в самое сердце холодной тайги! Знак начисто занесло, пришлось раскидать белую крупу, и тут Керуш увидел, что метки нет. Она не просто нарушена, ее нет!
