– Так продолжайте попытки!
– Невозможно. Отодвигаясь все дальше во времени, они упали за временной чертог. В том отрезке у нас отсутствуют темпоральные маяки.
– Что?! – Первый настолько опешил, что даже рот открыл.
– Да. Так показывают графики перемещений.
Вот… – Третий хлопнул в ладоши. Перед ним возникла темпоральная диаграмма, на которой четко прослеживался след, оставленный Митрохиным и Медеей. Конечной точкой их путешествия на диаграмме стал шестьсот двадцать четвертый год до нашей эры. Год создания первого темпорального маяка. Вот только кривая перемещения находилась намного выше шестьсот двадцать четвертого года, что могло означать только одно – преследуемые скрылись в куда более древней эпохе. Во вневременной эпохе, как называли ее в Балансовой службе…
Люцифер выпрямился во весь свой огромный рост, стул при этом плавно переместился за спину, и ткнул в Третьего пальцем:
– Я уже предчувствую, что ты мне скажешь.
Все произошло слишком быстро, чтобы мы могли что-либо предпринять! Не так ли? – голос Первого превратился в змеиное шипение.
– Как я уже сказал, они скакали через время и пространство абсолютно хаотично. В их перемещениях не прослеживалось никакой логики. Мы пытались ее нащупать, чтобы поймать их в следующем временном отрезке, но они…
– Проклятье! – рявкнул Первый. – Ты хочешь сказать мне, что за нашей спиной в далеком прошлом оказался человек, владеющий магией. Медиум. Не шарлатан, каких великое множество. А медиум, – повторил он, – и талантливый интуит, судя по тому, что ей удалось сбежать.
– Не вижу проблемы, мессир, – отозвался Третий. – Ну и что же с того, что они попали за временной чертог. Там они теперь и останутся. Мы проверили их по своим каналам. Девушка весьма талантлива. Она действительно интуит. И на самом деле медиум. Но сравниться величиной дара с кем-то из силатов ей не удастся… – Он хмыкнул и на мгновение вызвал фантом – Медея, поправляющая очки. Джинн щелкнул девушку по кончику носа, и фантом с громким хлопком исчез. – Вот так! – удовлетворенно заметил Третий. – Набор заклинаний, которыми она владеет, беден. Собственно, именно по этой причине они и перемещались столь хаотично. То, что им удалось преодолеть временной чертог – скорее всего случайность.
И уж, конечно, они не вернутся обратно. – Третий самодовольно усмехнулся. – Таким образом, что мы имеем… Избавление от проблемы. Мы собирались учинить нарушителям разбалансировку и аннигиляцию, но выходит – они сами себя наказали.
– Вот потому тебе никогда не быть Первым и даже Вторым! – сказал Люцифер.
– Почему? – насторожился Третий.
– Потому, что любое пребывание человека, владеющего магией, за временным чертогом может повлечь за собой самые непредсказуемые последствия; – прорычал Люцифер. Некоторое время они пристально смотрели глаза в глаза, потом Третий не выдержал огня, исходящего из глаз верховного силата, и опустил взгляд.
– Простите, мессир, – пробормотал он. – И все же я не понимаю, если даже мы не можем переместиться за эту временную отметку и поймать их, то как… как это может повлиять на нашу организацию?..
– Вон, пошел вон! – заорал Первый, меняясь в лице, и затопал ногами. – При чем здесь наша организация?! Речь идет о нашей расе. О нашем господстве над мирозданием! И выбрось эту чертову штуку. Ты ей все уже здесь провонял!
Третий покрутил сигариллу в пальцах, затушил о ладонь, сжал кулак и высыпал оставшийся от сигариллы прах на пол.
– Как мне достать этих пронырливых людишек?.. – рыкнул Люцифер, он задрал к шару над головой искаженное страшной гримасой лицо. – Гадкие черви. Грызут наш мир, будто яблоко. Проникают в самую его сердцевину и стремятся уничтожить завещанный высшей расе плод! И вы, тупые кретины. – Первый пошел на подчиненного, сжимая кулаки. – Что вы знаете о происходящем?
Что вы понимаете в мироустройстве? Вам, первой дюжине, завещан высший устав Балансовой службы. Но кто хранит его в памяти?
– Ну…
– Молчать! Ты хотя бы можешь представить, что может случиться теперь, когда они оказались там, за временной отметкой?! Мы, Балансовая служба, не сможем их там достать! Не сможем! Потому что у нас нет маяков!
Тут Третий испугался не на шутку. Он впервые видел руководителя Балансовой службы в таком возбужденном состоянии.
– Успокойтесь, мессир, – начал он и предложил:
– А может быть, нам достать их здесь?! Убрать их из реальности раньше, чем они осуществят разбалансировку?!
Первый больше не мог сдерживаться, он налетел на подчиненного с кулаками и вытолкал прочь из своих апартаментов.
– Вон! – орал он что было сил. – Вот отсюда!
Чтобы я тебя здесь больше не видел! Действуйте немедленно! Немедленно! Пока волна искажений не настигла нас.
Когда металлическая дверь с сухим скрежетом замкнулась, Люцифер привалился к ней, стараясь перевести дух. Он отчетливо помнил записанные в уставе Балансовой службы когда-то давно кем-то очень мудрым и проницательным слова: «Дать людям возможность развивать техногенную цивилизацию, но подавлять любое проникновение в тайны мироздания!» Соблюдаемый сотни лет завет сегодня оказался нарушен. За временной чертог проник человек, обладающий мистическим знанием…
Хазгаард 12007 г. до н.э.
Первое, что почувствовал Митрохин, когда пришел в себя, – дикая, невыносимая жара. Он приподнял голову, открыл глаза и едва не ослеп от яркого солнца. Оно стояло в самом зените и припекало совершенно невыносимо. Полушерстяной пиджак «Roy Robson» уже успел пропитаться потом вместе с рубашкой от «Armani» и простой белой майкой московской фабрики «Большевичка», купленной в универсаме неподалеку от дома.
Прикрыв глаза ладонью, Иван Васильевич поднялся на ноги, машинально расстегнул пиджак и различил в отдалении каменный город, вросший в высокую скалу. Цвет города казался коричневым.
Что было совсем необычно после серо-белых городов России и черно-красного города джиннов.
Под ногой что-то зашевелилось. Митрохин приподнял ступню и вскрикнул от неожиданности.
В следе от его босой стопы копошился крупный скорпион. Иван Васильевич аккуратно отступил назад. Скорпион побежал прочь, издавая едва слышный шелест.
Митрохин стер со лба пот и пошел, старательно глядя под ноги, к коричневому городу. Уверенности в том, что он поступает правильно, у него не было. Но не оставаться же в пустыне («Точнее, полупустыне», – прикинул Митрохин), где повсюду шныряют ядовитые скорпионы, а наверное, и пауки, и змеи. За последнее время ему столько пришлось бегать и прыгать, что он существенно сбросил вес, но одышка все равно стала одолевать Ивана Васильевича, стоило ему пройти по такой жаре сотню шагов.
Он почувствовал, как возвращается отчаяние.
Захотелось лечь и лежать, пока он не соберется с силами. Он уже было собирался развалиться посреди пустыни, когда откуда-то прилетели два рыжих стервятника и принялись кружиться над человеком – тихие вестники смерти, способные кому угодно придать бодрости. Митрохина пробрал озноб, он прибавил шагу. В конце концов до людей недалеко. Главное, дойти до этого вросшего в скалу города – и он спасен.
