Хозяин обоза скрывался под балдахином, лиловым, словно крылья кровососов. Когда телега поравнялась с нами, он неожиданно выглянул и поинтересовался, кто мы такие и куда держим путь. Между нами сразу же завязалась непринужденная беседа, я представился известным торговцем шкурками свиногов по имени Веня Йот и поведал купцу кошмарную историю о том, что меня ограбили – забрали весь товар, наличные деньги и моего любимца – ручного свинога по имени Джерри. Он выразил крайнее сожаление происшедшим и милостиво согласился подвезти меня до южных границ Стерпора. Купец назвался Лукой Дормедонтом. Он был настолько любезен, что взял под свое крыло не только меня, но и моих спутников. Кара Варнана и Ламаса я представил опытными слугами и телохранителями, благодаря самоотверженности которых мне удалось уцелеть.
Разумеется, я понимал, что причиной проявленного к нам любопытства и благожелательного настроя купца был вовсе не его добрый нрав, а слухи о том, что на южном тракте Стерпора в последнее время бесчинствует разноплеменная нечисть и крупные шайки жестоких грабителей. Встретившись с нами, Лука Дормедонт здраво рассудил, что несколько лишних попутчиков ему совсем не повредят. Правда, пожилой возраст и изрядно потрепанный вид Ламаса вызвал у него некоторое недоумение: «Что-то вот этот телохранитель у вас хлипковат, вам не кажется, уважаемый Веня Йот?» Колдун опирался на сучковатую палку, и это вызвало серьезное неудовольствие купца, («может, этого все же оставим?»). Но я убедил его, что в руках у Ламаса вовсе и не палка, а заколдованный посох, а сам старик – величайший боец на посохах, какой только жил в этих краях со времен Лихолетья. «Ну, ладно, – с явной неохотой согласился купец, – если вы настаиваете…» Зато Кар Варнан показался ему замечательным телохранителем. Как выяснилось, он заинтересовался нами, увидев сквозь балдахин великана. Путешественник вскочил с лавочки и подбежал к Варнану, чтобы похлопать его по плечу.
– Какой статный молодец! – сказал он. – Такие люди нам нужны.
Кар Варнан расплылся в счастливой улыбке.
– Да на его прокорм уйдут все ваши денежные средства, – проскрипел Ламас, крайне раздосадованный тем, что у купца сложилось о нем не слишком лестное представление.
– Неправда, – возмутился великан, улыбка мигом слетела с его лица, – я очень мало кушаю…
По счастью, Лука Дормедонт меня не узнал. Должно быть, коммерческие дела отнимали у него все свободное время. Такие люди часто настолько увлечены финансовыми интересами, что напрочь забывают об интересах политических, а между тем случись в стране что-нибудь вроде революции – и его капитал легко может перейти под опеку государства, мою опеку. Подумав об этом, я с чистым сердцем предложил ему перекинуться в погер. На моей репутации игра с незнакомцем не скажется, и можно будет заработать. Лука Дормедонт неожиданно оказался большим любителем азартных игр. Услышав, что я предлагаю ему сыграть в карты, он просиял и спросил, что я смогу поставить на кон, ведь если он не ошибается, меня ограбили и отняли все денежные средства. Я значительно посмотрел на Варнана:
– Да вот хотя бы его!
Услышав, что я собираюсь поставить его на кон, великан всерьез обиделся, надулся, как индюк, и пошел не рядом с обозом, а позади.
– Замечательная ставка, – обрадовался купец, – такой телохранитель нужен каждому, – потом вдруг заволновался, и на лице его отразилась озабоченность, – а что, он действительно так много ест?
– Да нет, он может не есть целые сутки, – соврал я.
– Зато потом обожрет целую деревню, – послышался скрипучий голос Ламаса.
– Ерунда, – отмахнулся я и подмигнул купцу, – мои слуги не слишком ладят. Постоянно наговаривают друг на друга, пытаются друг от друга избавиться. А что поставите вы, Лука?
– Восемь золотых, – предложил Дормедонт.
– Побойтесь бога, – пристыдил я его, – ставки не равны, вы только посмотрите на этого великана, на его могучую мускулатуру, крепкую голову, которой можно разбивать стены и ломать стенобитные орудия, и на свои жалкие восемь золотых.
– Хорошо, хорошо, – проявил купец покладистость, – вы умеете убеждать, десять…
– Право, вы меня обижаете… Поставьте хотя бы тридцать.
– Двадцать пять.
– Двадцать семь.
– Договорились. – Купец усмехнулся, полез в один из сундуков и извлек оттуда колоду.
Лука Дормедонт принялся быстро тасовать карты, при этом он что-то слишком весело улыбался и, напевая себе под нос незатейливый мотивчик, противно гнусавил.
– Так не пойдет, милейший, – сказал я, – дайте-ка сюда вашу колоду.
– Зачем это? – изобразил купец удивление.
– Сдается мне, она крапленая…
– Да вы что? – воскликнул купец. – Никогда не видел крапленой колоды.
– Ну, так дайте мне посмотреть на эту.
– На эту?
– Да, именно на эту.
– Ну, хорошо-хорошо, – его счастливое настроение вмиг сменилось раздражением, – возьмем другую.
Он извлек из сундука новую колоду, распечатал ее и дал мне внимательно осмотреть рубашки карт, что я проделал со всей тщательностью, на какую был способен – если игрок с самого начала пытается воспользоваться крапленой колодой, значит, опыт в шулерских делах у него значительный. Лука Дормедонт принялся тасовать карты, яростно на меня щурясь.
– Не нужно раздражаться, – сказал я, – просто я предпочитаю честную игру.
– Так бы сразу и сказали, – ответил купец, – может, я не стал бы играть с вами вовсе.
– Не стоит так расстраиваться, – постарался я его утешить, – кто знает, может, удача все же будет на вашей стороне…
– Посмотрим, – откликнулся купец, – кто будет сдавать, я или вы?
– Сдавайте вы. Если из-за таких пустяков вы пришли в такое дурное расположение духа, может, вас хоть это утешит…
– Утешит, утешит, – откликнулся он и стал тасовать колоду еще активнее.
Делал он это быстро и профессионально, ловкие пальцы выдавали в нем опытного картежника, купчишка явно многих оставил в дураках, но сейчас он не на того напал. Дормедонт все тасовал и тасовал, а я не отрываясь смотрел, как колода распадается на две части, а потом карты стремительно перемешиваются в его руках.
– Что, интересно?! – Купец никак не мог унять раздражения, вызванного тем, что ему не удалось воспользоваться крапленой колодой.
– Люблю наблюдать за работой профессионала, – ответил я, – да сдавайте же наконец.
– Сейчас, сейчас, торопиться нам особенно некуда, дорога длинная…
Когда я взглянул в карты, то сразу понял, что удача на моей стороне. При таком раскладе и моем умении блефовать запросто можно сорвать банк. Я горестно вздохнул, вид у меня стал совершенно безутешный. Купец обернулся и громко крикнул одному из наемников:
– Тригер, Тригер, держи левый фланг!
