– Их написал Ван Вэй, – коротко ответил монах.
Мила разломила на несколько долек шоколадку, я открыл банку с мясом. Там оказалась не говядина и не свинина, а баранина. Обилие твердого застывшего жира, который не желал таять на языке, не делало вкусовые качества консервов лучше. Но мне, по большому счету, было все равно, что есть, а Дима так и не притронулся к мясу. Девушка съела несколько кусочков баранины и переключилась на шоколад.
Кому мясо пришлось по вкусу – так это Альберту, или Беточке. Собака, урча, проглотила разом полбанки тушенки, которую я ей выделил.
Разговаривать о событиях уходящего дня не хотелось. С Милой все более или менее ясно, хотя не мешало подробнее расспросить, откуда она родом и как очутилась здесь. А Дима вряд ли рассказал бы все, что меня интересовало. Паренек был совсем не прост.
– Так и не понял, Беточка – мальчик или девочка? – поинтересовался я у Милы.
– Ты не знаешь, как биологически различаются собаки? – улыбнулась девушка.
– Я привык использовать аналитические данные а не визуальную информацию, – в тон ей ответил я – Ты называешь пса то Альбертом, то Беточкой…
– Беточка – уменьшительное от «Альберт». Данилушка, Димочка, Беточка…
– Милочка, – тут же добавил китаец, радуясь возможности лишний раз продемонстрировать отменное знание правил русского языка.
– Нет. Я – Мила, – строго ответила девушка. – И для друзей, и для посторонних. Это удобно. Никто не будет излишне фамильярен. К тому же обращение «милочка» двусмысленно.
– И не Люда? – уточнил я.
– Нет. Я не Людмила, а Мила.
На лощинку, где горел наш костер, опустилась непроглядная ночь. Ярко светили звезды. Вдоль Млечного Пути, с запада на восток, проплыли две яркие звезды. То ли орбитальные станции, то ли высоко летящие самолеты или баллистические снаряды.
– В вертолете есть радио? – поинтересовался я. – Последние известия не мешало бы послушать…
– Радио нет, – быстро отозвался китаец. – Только проигрыватель лазерных дисков.
– Ты очень вовремя догадался включить его, когда нам с Милой угрожала опасность, – похвалил я Диму.
Молодой человек замялся.
– В общем-то я не рассчитывал на столь поразительный эффект. И полез в вертолет вовсе не для того чтобы включить музыку. Точнее, те демонические мелодии, что так напутали крестьян, да и меня поначалу тоже…
– Я так вообще чуть не упала! – заявила Мила. – Хорошо, что меня крепко держали.
– Ваш покорный слуга хотел включить не проигрыватель, а громкоговоритель. Пригрозить бандитам, что буду стрелять из пулемета. Но я не разобрался в устройстве сенсоров и выдал любимую композицию пилота. Причем на полную мощность.
– По-моему, получилось лучше, чем ты планировал.
Дима скромно потупился и перевел разговор на прежнюю тему:
– Даниил, разве твое устройство универсальной связи не ловит частоты радиостанций?
– У меня с собой не совсем устройство универсальной связи. Это более специализированный прибор. Волны радиостанций он ловит, но вряд ли здесь хорошие условия для приема. Слушать радио на нем – все равно что забивать гвозди микроскопом.
– У меня есть уус
[5]
– заявила Мила. – Пойду, возьму в сумке.
– Лучше я! – воскликнул Дима.
Он чуть ли не бегом бросился в вертолет.
«Влюбился, что ли? – мелькнула у меня мысль. – Впрочем, скорее всего пытается исправить ту непочтительность, которую он проявил к старшему и женщине недавно. А может быть, и то, и другое».
– Не тащи всю сумку, – крикнула вдогонку Мила. – Уус лежит сверху – только «молнию» расстегнуть.
Я подумал, что стыдливость китайца подвергается очередному испытанию. Рыться в сумке с личными вещами женщины – едва ли не хуже, чем спать с ней под одним пледом. Но Дима на этот раз не проявил нерешительности. Розовую коробочку ууса он нес на ладони, как тарелку с лакомством. Мила следила за модой – розовый цвет бытовых приборов и бижутерии, как я прочел случайно на одном из развлекательных сайтов, был хитом сезона.
Не дойдя до костра метров трех, Дима, перепрыгивая через очередной камень, зацепился за него ногой и полетел носом вниз. Розовый уус Милы выскользнул из руки китайца, ударился о большой камень, отскочил и, булькнув, нырнул в озеро. Китаец крепко приложился лицом о землю. Когда он поднялся, щека была в крови. Теперь оба моих спутника выглядели потрепанными. Только у Милы был синяк на левой скуле, а Дима разбил правую.
– Извини. Похоже, твой уус разбился, – виновато обратился он к девушке.
Мила вскочила.
– Уус можно купить новый! А вот ты поранился. Нужно срочно тебя перевязать!
– Ерунда. – Уши и шея китайца покраснели, что было заметно даже в полутьме. – Таких царапин я не замечаю. На тренировках нам сильнее доставалось.
– Повреждения действительно неглубокие, – согласился я, пристальнее вглядевшись в щеку Димы. – Через три дня и следов не будет. Тебе, Мила, досталось сильнее. Били?
– Может, и ударил кто-то. Меня тащили, дергали пинали. Возможно, ударилась о стену или о землю, как Дима. Не помню. Все было как в тумане. Я, честно сказать, очень испугалась. Все произошло так неожиданно, начиналось как простое недоразумение, я даже думала, что они шутят. Разыгрывают меня. А потом все обернулось таким ужасом. Похоже, они и правда хотели меня убить.
– Не просто убить – казнить, – вздохнул я. – Чтобы все было по закону. И имущественные права на твою собственность достались мужу. Когда-нибудь ты расскажешь нам, за чем они охотились. Нам все-таки нужно знать – вдруг мы путешествуем с особой королевской крови.
– Когда-нибудь расскажу, – улыбнулась девушка. – Только дворян в России давно нет, королев – тем более. А я – русская.
– Дай же нам хоть немного помечтать! – засмеялся я, взглянув на серьезное лицо Димы. Китаец через силу улыбнулся.
Я снял туфли, закатал до колен брюки и вошел в воду.
– Удар о камень вряд ли повредил такую дорогую игрушку, как твой уус. Вода – тем более. Это ведь «Симфония»?
– Да, – кивнула Мила. – Последняя модель.
– Конечно, не туристический вариант исполнения с титановой оболочкой, но устройство все равно довольно надежное.
Пошарив по каменистому дну, я выловил розовый коробок ууса и принес его к костру. Повернул рукоятку включения, коснулся сенсоров настроек… Прибор показал, что батарея активирована, но выполнять дальнейшие команды уус не желал.
