А из динамиков, между тем, слышался такой разговор:
– Заказ необычный, работа сложная. Плавная ротация на протяжении одного года вас устроит? – говорил старикашка.
– Что? Года? Это вы, типа, так шутите, Лев Псоевич? – обиделся Толстомясов. – Никакой плавной ротации! Моментально! Всех разом! Мы можем закрыться на карантин только на две недели.
– Хм… Даже не знаю. Придётся работать по ночам. Мастера дорогие… А ещё придётся нанимать патологоанатомов, часовщиков, электронщиков. Плюс эта ваша секретность… тоже стоит немалых денег.
– Я понял. Типа, доплатить надо, Лев Псоевич. Договоримся. С каждым лично поговорим. Они поймут.
– И последнее на сегодня, – старикашка поднял глаза на дядю Петю. – Мой личный гонорар?
– Так это… Десять процентов от общей суммы.
– Не смешите, я буду работать из половины.
– Батя, ты что, в натуре, сбрендил? Откуда такие башли? Двадцать пять – и по рукам!
– Господин Толстомясов, таким смехотворным предложением вы оскорбляете не только меня…
Дядя Петя и старикашка начали долго и изнурительно торговаться.
А в это время, в дальнем конце зоопарка, через ограду перелетел битком набитый рюкзак, и следом показалась голова Ивана Андреевича Корнеева. Убедившись, что поблизости нет дворника, бывший директор неловко перевалился через ограду, сорвался и с треском повис на разорванном воротнике. Ему сдавило шею, он начал задыхаться, и попытался позвать на помощь. Но вместо крика у него получался слабый писк и шипение проколотой велосипедной шины.
Но вот сильная рука взяла его за шиворот и поставила на твёрдую землю.
– Гражданин Корнеев! – строго сказал Стрельцов, едва сдерживая улыбку. – Вы всё никак не угомонитесь!
– Ах… Товарищ лейтенант… Пардон… Не ожидал увидеть вас здесь… – залепетал Иван Андреевич, ещё не понимая, пугаться ему или радоваться. В конце концов он решил, что надо радоваться. – Вы здесь! Это очень, очень хорошо, что вы здесь! Вы представить себе не можете, какие безобразия… Но, что с вами? Почему вы так странно одеты и вообще…
– Не беспокойтесь, я всё ещё милиционер, хотя и не на службе. Я выполняю личное поручение командира.
– Ага! – догадался Иван Андреевич. – Так значит, товарищ Мудрый всё-таки внял голосу, так сказать, вопиющего… А что у вас с рукой? Надеюсь, мои питомцы не имеют к этому отношения?
– Не имеют, не имеют, – Стрельцов огляделся по сторонам. – Это другого рода хищники. Вы бы сюда не ходили, Иван Андреевич. Вашим делом, как видите, серьёзно занимаются.
– А я никому не скажу, что вы из милиции! – пообещал Корнеев.
Стрельцов снова тревожно огляделся. В пределах видимости, по счастью, никого не было.
– Чем это у вас рюкзак набит?
– А… листья капустные, картошечка некондиционная обрезанная, яблочки, ягодки подавленные… Они там знаете – чуть примялось и уже в отходы. А я всё соберу, переберу, обрежу, перемою – так и набирается…
– В смысле – где?
– Ну там, на рынке. Я ведь ночным сторожем устроился. Нарочно, чтоб поближе к продуктам питания. То есть, не для себя, конечно, вы понимаете…
– Я понимаю… – Стрельцов смотрел на прежнего директора с уважением.
– Я вот что вам скажу, товарищ лейтенант, – Корнеев заговорил таинственным шёпотом. – Там, на этом рынке, очень странные дела происходят, очень странные! Тёмные делишки! Это вам нужно обязательно самому всё проверить!
– Хорошо-хорошо, это после. Сейчас другая задача. Так вы пока не ходите сюда, Иван Андреевич. Тут, кажется, всё серьёзнее, чем даже вы думаете.
– Ага! Вы заметили! Замечательно, просто замечательно! Хорошо, я не буду. Только разрешите, я бегемота покормлю. Он совсем уже ослаб, просто разрывается сердце…
– Ладно, кормите, пока дворника нет. Но имейте в виду: в случае чего вступаться за вас не буду. Вы меня не знаете, я вас не знаю.
– Слушаюсь, товарищ лейтенант!.. – Корнеев зажал себе рот ладонью и сделал испуганные глаза: – То есть, я вас не знаю, гражданин! И вообще никогда не видел!..
Стрельцов вернулся к своему шефу. Подозрительного старикашки в меховом воротнике уже не было; дядя Петя и Балда сидели в конторе.
– Через пару дней начнём усиленную кормёжку, – говорил Толстомясов. – Мясорубку выключаем, цех закрываем. А, Лёха! – заметил он Стрельцова. – Одной рукой сможешь грузить? Поехали за продуктами. Вопросов не задавай; придёт время, всё узнаешь.
И снова, как вчера, грузовичок въехал в один из двориков Сытного рынка. И снова из него выгрузили одни продукты, а загрузили другие, точно такие же. И Стрельцову казалось, что эти другие продукты выглядят и пахнут довольно странно.
Глава восьмая
ВЫЙТИ ИЗ ИГРЫ, ПОКА НЕ ПОЗДНО
После обеда дядя Петя прилёг поспать прямо в конторе, на кожаном диване. Балда тоже похрапывал, развалившись в кресле. Стрельцов тихонечко вышел и отправился в своё отделение милиции, находившееся неподалёку.
Голова полковника Мудрого была перевязана бинтом. Выглядел он вообще неважно и посмотрел на Стрельцова, можно сказать, с неприязнью. Из разговоров в дежурке Стрельцов знал, что вчерашняя операция по захвату банды Живоглотова закончилась неудачно. Большую часть бандитов удалось взять, но сам главарь и несколько его дружков скрылись в неизвестном направлении. Травму же полковник получил у себя дома. Жена треснула его по голове пустым кофейником – из-за того, что он должен сидеть в кабинете, а не лезть под пули вместе с группой захвата. Вот именно в этом она была права.
– Разрешите обратиться, товарищ полковник, – заговорил Стрельцов без энтузиазма, уже понимая, что хорошего разговора не будет.
Мудрый не произнёс ни звука.
– Я хочу сказать, товарищ полковник, что это дело в зоопарке надо раскручивать.
Мудрый молчал.
– Там действительно уже какой-то притон. Шпана собирается со всего города. Напиваются, шумят до утра, животных мучают. С кормёжкой много непонятного…
Мудрый холодно и с расстановкой проговорил:
– Вам чего от меня надо?
После этого обращения на «вы» Стрельцов окончательно потерял почву под ногами.
– Так это… товарищ полковник… два человека надо. Но это не обязательно! Главное – аппаратуру какую-нибудь для прослушивания. Я там устроился охранником, но мне ещё не доверяют. Приходят подозрительные личности, ведут переговоры о крупных денежных суммах… Послушать бы, о чём говорят.
– Аппаратуры захотел, – произнёс Мудрый еле слышно, и Стрельцов попятился к дверям. – А вот вся наша аппаратура!..
И командир внезапно грохнул о стол табельный пистолет системы Макарова.
Во всём отделении милиции сделалось тихо.
