Господин Пудл принял посетителей в светлом просторном кабинете. Так же как у Циклопа, из его огромного окна открывался вид на весь город и на небоскрёб конкурента (наверное, чтобы не расслабляться). Выше их офисов была только вывеска небоскреба «ПУПС», получившего недавно государственный статус.
К чудакам-изобретателям у господина Пудла было свое особенное отношение. Однажды он подсчитал, что в среднем каждое десятое изобретение, кажущееся на первый взгляд нелепостью, в результате приносит его предприятию значительную прибыль. Поэтому он не жалел своего собственного времени на остальные девять, действительно совершенно бесполезные. Он был уверен, что, перебирая пустую руду, обязательно наткнётся когда-нибудь на свою золотую жилу.
Пудл очень любезно принял Карлушу и Пухляка, усадил их в кресла и приготовился слушать. Пухляк неспешно объяснил устройство велосипеда, мелом нарисовал на имевшейся в кабинете доске схему и подробно рассказал о предназначении каждой детали механизма.
Некоторое время ещё Пудл смотрел на рисунок, а затем спросил:
— Но почему вы думаете, что это устройство будет работать, то есть ездить по земле? Вы учитываете трение огромного количества соприкасающихся между собою деталей? Вы не думаете, что вся конструкция перекосится при первом же нажатии на педали? Вы подумали о том, что гном не сможет балансировать на двух колесах? (Впрочем, это как раз не важно: приставить третье колесо не проблема.) И наконец, вы подумали о том, как будет выглядеть со стороны гном, сидящий верхом на такой конструкции и дрыгающий ногами с целью вращения колес?
Изобретатели недоуменно переглянулись: эти вопросы никогда не приходили им в голову. Не долго думая Карлуша привёл неотразимый аргумент:
— Вообще-то у меня был велосипед, и ничего такого…
Он совсем позабыл, что надо заикаться, и Пухляк посмотрел на него сердито.
— Как! — воскликнул Пудл. — У вас был опытный образец?
Изобретатели согласно закивали.
— И вы молчали? Где же он?
— К сожалению, этот… образец у нас украли, — пояснил Пухляк, но, заметив, как меняется лицо господина Пудла, быстро поправился: — То есть он утонул в реке. Да, да, утонул в реке, упал с моста.
Пудл нажал кнопку, и в дверях появился секретарь.
— Пригласите главного инженера.
Примчался главный инженер.
— Сделайте мне к завтрашнему дню опытный образец этой конструкции, приказал Пудл. — Эти господа… — он заглянул в свои пометки, которые делал на всем протяжении разговора, — господа Пухляк и Карлуша будут вас консультировать по ходу дела.
Поднявшись с места, Пудл улыбнулся и протянул руку:
— Завтра мы продолжим наш интересный разговор, господа.
Изобретатели по очереди пожали ему руку и вышли с главным инженером.
Пудл снял трубку и позвонил в патентное бюро. Чиновник подтвердил, что диковинную конструкцию под названием «велосипед» час назад зарегистрировали некто Пухляк и Карлуша.
— Они не такие уж простаки, какими хотели показаться, — проворчал Пудл. — Посмотрим, что принесёт завтрашний день…
Глава семнадцатая
Господин Пупс недоволен и подозревает в измене каждого, даже своего Тайного министра. — Фокс проверяет на благонадежность двоих, но преступником оказывается третий
Наверное, читателю интересно, почему на Карлушу и Пухляка не подействовал гипнотический порошок, содержавшийся и в пище, и любых напитках, сделанных на основе водопроводной воды. Однако и мы также недоумеваем по этому поводу, но вместе с тем обещаем вскоре найти объяснение этому феномену. А пока наши предприниматели бьются над воссозданием конструкции «велосипед», перенесёмся во дворец его сиятельства господина Пупса, который в это время опять распекал одного из своих министров:
— Не смейте возражать, господин Фокс! Вы сделали всё возможное, чтобы преступники благополучно скрылись. Почему вы не доложили мне сразу, как только установили их местонахождение?
— Я опасался утечки информации, ваше сиятельство.
— Ага! А между тем вам следовало опасаться совсем другого.
Фокс поднял глаза.
— Да, да, другого! Вам следовало опасаться того, что незаменимых гномов нет и на ваше место всегда найдётся другой, более уважительно относящийся к своему повелителю Тайный министр.
Фокс опустил глаза.
— Нет, смотрите на меня!
Фокс поднял глаза.
— Вам стыдно, вы раскаиваетесь! А это мне должно быть стыдно, что я столь легкомысленно поверил в вашу преданность. Но теперь я не могу быть уверен даже в том, что сам Тайный министр, чьё высшее предназначение заключается в неустанной заботе о сохранении существующего порядка, что этот министр… уже не плетёт заговор за моей спиной.
Последние слова Пупс проговорил шепотом и сам испугался сказанного. Он смотрел на Фокса, изумлённый собственным внезапным выводом. Тот счёл необходимым успокоить его сиятельство.
— Если какой-нибудь безумец задумает свергнуть ваше сиятельство, сказал Фокс, и Пупс вздрогнул всем телом, — то ему понадобятся единомышленники, разделяющие его взгляды и непременно принадлежащие к касте неприкасаемых. А поскольку подобного тайного общества не существует, то первый же гном, к которому такой сумасшедший обратится, на него донесёт, будьте уверены. Вашему сиятельству нечего опасаться.
Пупс промокнул салфеткой вспотевшее лицо.
— Если вы такой умный, господин Фокс, почему же Ханаконда с такой легкостью обвёл вас вчера вокруг пальца? Ведь не в его, а в вашем распоряжении были две сотни вооружённых до зубов полицейских.
— Изредка и самый лучший стрелок даёт промах. Поверьте, ваше сиятельство, я очень тяжело переживаю неудачу.
— Потайной гараж и внезапность прорыва — это ещё можно понять. Но почему они ушли от погони?
— Полицейские машины марки «Пудл» не приспособлены для езды по пересечённой местности. Как только мерзавцы свернули на своем «Циклопе» в лес, преследование прекратилось. Для меня такой исход погони был очевиден с самого начала.
— А что же вертолеты?
— Они подоспели слишком поздно.
— Разумеется. Ваши дальнейшие действия?
— Я устроил засады во всех окрестных спецраспределителях; без еды преступники долго не протянут.
— Ну что ж, я в очередной раз желаю вам удачи, господин Фокс, вздохнул Пупс.
Фокс опять лукавил с его сиятельством. То, что он услышал вчера от своего агента Тихони-Ригля, заставило его сосредоточить всё внимание на телецентре. Именно этот объект, а не продовольственные распределители должен был выступать теперь в роли приманки.
Покинув дворец, Фокс сел в машину и связался с телевидением:
