— Ничего.
— Вот именно. Пройдет еще немного времени и станции «Н-болг» окончательно придут в упадок, а Эшранги, изолированные в границах собственных систем, потеряют остатки захваченного могущества. Вряд ли они сумеют и далее причинять вред обитаемым мирам. Их, как ты сам мог увидеть, больше занимает внутриклановая борьба, они как змея, кусающая свой же хвост, скоро, очень скоро сойдут со сцены истории. Эшранги — потребители, они будут эксплуатировать технику Армохонтов пока та не придет в окончательную негодность и после…
Лада замолчала, подбирая слово, но ее мысль подхватил Андрей:
— После наступит пауза, быть может, в столетие или более, а затем планетные цивилизации вновь выйдут в космос, восстанавливая утраченные связи.
— Да. Я именно об этом хотела сказать, — Лада благодарно взглянула на него. — Но то будет совершенно иной мир, Андрюша. Мир, которого мы не создадим новой войной, ведь в космос выйдут те, кто сумеет преодолеть неизбежный период регресса, и могу поспорить на что угодно — самыми успешными станут смешанные цивилизации, где уже не будет кричащих противоречий, недоверия и фобий между человеком и Ц'Остом, Хонди и Умром, Циритом и Звенгом. Вспомни, как на Земле начинали стираться границы государств и наций, как постепенно нивелировались различия между коренными обитателями разных континентов. Жаль мы не успели пройти этот путь до конца…
— Хочешь сказать, что расселение человечества по различным мирам так же входило в планы Армохонтов?
— Я не знаю ничего определенного, — ответила Лада, по-прежнему глядя на играющих детей. — Об истинных замыслах Армохонтов мы можем лишь догадываться, но результат вот он, — она кивком указала на площадку для отдыха. — Они играют вместе, не страшась друг друга, значит и вырастут без ненависти… Поверь я вижу совершенно иной мир, — повторила она. — И чем больше я узнаю, тем меньше мое желание вступать на тропу войны, восстанавливая «независимость» Человечества.
— Во многом я согласен с тобой. Во многом, но не во всем.
Лада подняла взгляд.
— В чем же я не права?
— Остается проблема «Первопроходца». Люди, спящие на борту колониального транспорта — основа новой уникальной цивилизации, ведь в крови каждого колониста обращаются микромашины. Да и психологически они не готовы принять реальность. Они ведь не прошли нашим путем, для них после пробуждения многие сделанные тобой или мной выводы могут оказаться не очевидными. Ты не опасаешься, что именно они станут инициаторами «освобождения» Человечества?
— У нас есть «Витязи», — напомнила Лада. — К тому же колония Алгитов, освобожденных на астероиде, содержит полную базу данных по звездной навигации. Используя навигационную информацию, мы сможем осуществить прыжок на любое расстояние в рамках нашей Галактики.
— И куда ты предлагаешь лететь?
— К Армохонтам. В зону их центральных систем, туда, где сосредоточены планеты самой древней цивилизации нашего мира.
— В принципе такой прыжок осуществим… — подумав, согласился Андрей.
От слов Лады у него понемногу начинала кружиться голова. Она обладала непостижимой для него магией убеждения, — разве кто-то другой смог бы в течение получаса так скупо и емко обрисовать ситуацию, увести мысли в сторону от противостояния, от боли одиночества, накопленной во время скитаний?
Она предлагала вместо войны удивительное, дразнящее разум путешествие, она дарила надежду не только ему, но всем колонистам, что ждали пробуждения в криогенных камерах колониального транспорта «Первопроходец».
Мысль, упав на казалось бы бесплодную почву, иссушенную одиночеством, потрескавшуюся от ненависти и боли, внезапно дала робкий побег мечты.
Необъятные просторы космоса, встреча с самой древней цивилизацией обозримой Вселенной, не бегство, но разумный шаг, с обязательным обещанием вернуться, увидеть, как начнет возрождаться тот самый обновленный мир, о котором она только что говорила.
Все, что он узнал о Армохонтах, не оставляло сомнений, — они найдут что предложить людям, ведь экипаж и пассажиры «Первопроходца» были и остаются зародышем новой, уникальной для Галактики цивилизации.
— Любовь и надежда лучше, чем война и ненависть, — задумчиво произнесла Лада, машинально сжав его руку. — Ты согласен со мной?
— Согласен, — ответил Андрей.
Эпилог
Система новой Земли
— Вот тут мы и расстанемся, Эрг, — в словах Логинова прозвучала грусть. — Теперь фрегат Армохонтов будет служить твоей расе.
— Мы будем охранять мирные планеты, как делали это наши предки.
— Не жалеешь о принятом решении? Нет желания мстить Эшрангам?
Умр склонил голову.
— Я устал от войны, — признался он. — Вы, люди, мудрые существа. Армохонты по достоинству оценят ваш шаг. А что касается Эшрангов — они уже наказаны полной изоляцией их систем. Передай Совету, что Умры остались верны Галактическому закону.
— Передам.
Они замолчали.
Слов не хватало для прощания.
— Удачи тебе, Андрий. И тебе Гепретион. И тебе, — Эрг внезапно сделал шаг вперед и лизнул Ладу в щеку. — Мой народ никогда не забудет вас.
Он взглянул на Александра и Павла, вновь склонил голову в прощальном жесте и, не оглядываясь, пошел по тоннельному переходу, соединявшему между собой фрегат Армохонтов и «Первопроходец».
Через несколько минут два огромных корабля расстыковались.
— Тяжело прощаться, — посетовал Гепретион, когда переходной тоннель был убран.
— Почему так мрачно? — спросил Логинов. — Мы ведь вернемся.
— Мне бы твою уверенность. Прыжок на двадцать тысячь световых лет. Вы с ЭКАЛом хорошо подумали?
— Не волнуйся. Расчеты проверены и не раз. Больше мы не попадем в восходящий темпоральный поток аномалии. ЭКАЛ и Алгиты все тщательно просчитали. Оказывается навигационные данные, хранящиеся в блоках памяти врат, как раз помогают избежать искажения временного потока при прыжке. Именно в силу этой причины Армохонты строили систему гиперпространственных тоннелей, а не пользовались устройством мобильного привода, которое легко могли создать.
— Много в моей жизни бывало афер… — вздохнул Гепретион, — но такой…
— Все когда-то случается впервые, — чуть насмешливо прервала его Лада. — Ты просто робеешь правда?
— Ничуть.
— Ну, посмотрим. Алгиты и ЭКАЛ докладывают, что у них все готово.
— Что, уже?
— Пошли, наемник, — Лада подтолкнула Гепретиона по направлению к шахте межпалубного лифта. — Не думай о плохом. Тебе предстоят удивительные встречи.
Даже Андрей ощутил в нотках ее голоса плохо скрытое волнение.
