Тим вытащил из внутреннего кармана джинсовки завернутый в полиэтилен кирпичик. Развернул…
У Тростика отъехала к подбородку пухлая нижняя губа. Он вопросительно глянул на Лику.
— Не смотри на нее, — сурово сказал Бруклин. — А ты, Анжелика, не распускай перья. Сейчас ты закричишь, будто я подмазываюсь к тебе, делая подарок твоему лучшему другу. А ты здесь ни при чем. Я дарю это Тростику, вот и все. Потому что он — личность…
Тростик все же смотрел на Лику. И она снисходительно разрешила:
— Да бери на здоровье. От подарков не отказываются… Тимофей иногда совершает разумные поступки… хотя и не часто…
Тим возвестил:
Онегин, радостные клики
Звучат души моей внутри!
Ведь похвалу от Анжелики
Я слышу раз, и два, и три…
— Всего раз, — уточнила Лика.
— «Три» — это для рифмы, — пояснил Бруклин. — На самом деле от тебя много не дождешься… Тростик, садись рядом, я покажу, где что нажимать на этой штуке…
Они вспрыгнули рядом на верстак, закачали ногами, и Тимофей начал обучение. Тростик не раз пользовался Ликиным телефоном, а Тимкин старенький аппарат был похожий. Небольшие отличия Тростик понял быстро.
— А кнопки, чтобы их не нажать случайно, блокируются вот так. Сначала большая клавиша, потом — «звездочка»… Попробуй сам…
Тростик попробовал, поморгал и сказал «ой».
— Что? — придвинулся к нему Тим.
— Смотри. Ключ… — В уголке дисплея чернел крохотный значок — ключик.
— Ну и что? Это значит, что блок включен…
— Здесь ключик и там… — Тростик подбородком показал на карту — она висела на другой стене, метрах в пяти. — Похожи…
Тимофей присмотрелся.
— Тростик, у тебя глаз. Не зря ты правая рука великой художницы… Ребята, идите сюда!..
И все столпились рядом.
— Смотрите… Тростик это разглядел. Географы привыкли повторять: Гваделупа похожа на бабочку. А она — ключ! Вот кольцо, вот стержень, вот бородка…
Остров на карте и вправду напоминал массивный ключ. Белое пятно на Бас — Тере создавало ощущение пустоты внутри кольца. Вправо отходил короткий стерженек, дальше он принимал форму конуса, от которого торчала вверх «бородка». Она похожа была на круглую голову с шеей.
— А ведь точно ключ… — сказала Лика. И все наперебой закивали: мол, и в самом деле так. Как раньше — то не разглядели?
— Это знаете что? — задумчиво проговорил Никель. — Это… наверно, ключ ко всем загадкам. Про «Артемиду»…
— У сообщества появился свой знак, — усмехнулся Квакер (у которого, как известно, был «подвешен язык»). — Клуб друзей «Артемиды», и у него символ — серебряный ключ в виде острова…
— А почему серебряный? — спросил Андрюшка.
— Не знаю. Так подумалось… Ну, пусть не серебряный. Только чтобы из чего — то такого… связанного с Гваделупой.
— Из чего? — сказал Федя. — Где такое возьмешь?..
Квакер хмыкнул, предложил то ли шутя, то ли по правде:
— Отрезать от карты угол, наклеить на картон, вырезать ключ…
— Карту жалко, — возразил Федя.
Ваня сказал:
— Копия же. Лишнюю копию сделать не трудно, я попрошу деда, если надо… Только ключ, по — моему, должен быть твердый. Из металла… Вот соберутся все, чтобы поговорить… про все про это… и кто — нибудь колупнет ключом. Будто дверцу… И тогда откроются новые загадки… Правда ведь?
— А что это за хвост торчит из ключа? — Вдруг недовольно спросил Тростик. — У меня на телефоне такого нет…
Справа, от оконечности Гранд — Тера тянулся к востоку тонкий, как жало, полуостров. Похожий на хвост морского ската.
— Это мыс Шато, — объяснил Ваня. — На нем раньше были крепость и маяк… Может быть, есть и сейчас…
— Это стальной волосок, — вдруг сказала Лорка.
Все удивленно примолкли.
— Ну, не помните разве? — звонко заговорила Лорка. — Как в песенке: «Тронет пружинку стальной волосок…» Этот волосок — на ключе. Заденет пружинку, она толкнет шестеренки, и начнется сказка…
— А где она, пружинка — то? — слегка обиженно спросил Федя. Он любил точность и реальность. — И в чем колупать ключиком?
— Хоть в чем, — сказал Ваня. — Можно в пространстве. Дед рассказывал, что вокруг полно всяких пространств. Наверно, есть и сказочные. С пружинками… Был бы ключик…
— Через неделю поеду в Каменск, — сообщил Квакер. — У меня там дядька ювелир. Сяду на него и не слезу, пока не сделает ключик с волоском… Вот знать бы только, из чего. Чтобы работал как надо…
Все опять замолчали. Символ ключа, явившийся с карты, требовал серьезности. Все было не случайно, не просто так. Гриша Булатов, Павлушка Григорьев, Агейка Полынов, доктор Повилика — они словно стояли рядом и ждали…
Тростик соскочил с верстака. Запустил руку в глубокий карман на бедре — с такое энергией, что трикотажные шортики съехали до опасной черты и он едва успел подхватить их. Подхватил и всем показал открытую ладонь: на ней отражала дождливый свет серебряная монета с кораблем, Ликин подарок.
— Вот из нее… можно?
— Да ты что… — пробормотал Квакер. — Это же…
— Это же для всех, — увесисто объяснил Тростик.
А серьезный Никель подвел итог:
— Тим точно сказал: Тростик — личность.
ЧАСТЬ III
ВОЛШЕБНЫЙ ФОНАРЬ
Солнечные часы
1
Человек привыкает ко многому. Привыкла и Лариса Олеговна (тетя Лара!) к «беспутной» жизни внука. Она уже не терзала по вечерам телефон жалобами и тоскливыми вопросами: «Ваня, я схожу с ума: куда ты пропал? Ты носишься где — то с обеда (а то и с утра) до позднего вечера! И наверняка голодный!» Теперь фразы ее — вопреки обычной многословности — стали четкими и краткими. Первая: «Где ты?» Вторая: «Ты где — нибудь обедал?» Третья: «Когда явишься домой?»
Ваня, чтобы сделать тете Ларе приятное, отвечал подробно.
«С утра мы были на реке… Ой, да никуда я не потону, мы же не купаемся в одиночку, смотрим друг за другом. Да там и глубины — то не больше, чем до пупа́!» (Это был некоторый отход от истины, однако надо же было утешить любимую бабушку.)
«А потом мы ходили на дневное представление в цирк… Ну, я же говорил, нам всем дали билеты в школе — это приз за победу в футбольном матче… Даже Тростику дали, считается, что он запасной… А Тимка и Квакер купили билеты за свои деньги и тоже пошли… Знаешь какие клоуны! Даже в Москве таких нет! У меня чуть кишка не выпала от хохота… Да что ты, нормально я выражаюсь!»
