По щеке Тыквера побежала слеза. Мэй стерла ее пальчиком.
— Ты ведь не забудешь меня? — спросил он, и закусил губу.
— Ах, Тыквер! — Мэй обняла его покрепче, отстранилась, посмотрела в глаза.
Как же без него жить? Девочка поняла: она всегда чувствовала, что призрак рядом, даже когда о нем не подозревала. С ним было так хорошо и спокойно!
— Я тебя никогда не забуду!
Тыквер был первым другом, которого подарила ей судьба, а еще — первым, с кем она сама подружилась. Он спас ее от водяного демона. Сражался с Буккартом. Вел переговоры с полтергейстами. Пел для гоблинов, пока они не уснули…
И тут Мэй вздрогнула. Она поняла кое-что еще.
— Ведь ты мой герой! — выпалила девочка.
Призрак замер и покраснел. Он глянул через плечо:
— Это значит, что ты любишь меня капельку больше, чем… — Тыквер кивнул на Пессимиста, который дремал на кровати, сонно посматривая на них.
Мэй не знала, что и сказать.
Тыквер махнул рукой:
— Не говори ничего. Ты любишь нас одинаково, так?
— Одинаково. И по-разному, — наконец ответила девочка и взяла ледяную руку призрака в свою, теплую.
По улице прошел гуль, размахивая блестящими от слизи лапами. Мэй с Тыквером вздрогнули. За эти минуты они успели позабыть, где находятся.
— Да, жить в стране Навсегда все страшнее и страшнее, — заметил Тыквер, провожая взглядом чудовище, пока оно не свернуло за угол.
Призрак сжал руку Мэй. Они долго сидели в тишине, а потом Тыквер сказал то, от чего девочке стало не по себе:
— Надеюсь, ты к нам больше не вернешься.
Глава двадцать четвёртая
Давно потерянная мама
Далеко-далеко, за много световых лет, Эллен Берд остановилась на краю Бесконечных Дебрей. В руке она держала фонарик. В кармане у нее лежал бумажный пакет с орехами и бутербродами. На ногах были джинсы, заправленные в резиновые сапоги.
Женщина сделала первый шаг в колючие заросли. Она почти не сомневалась, что заметила вдалеке тусклый огонек.
Почти не сомневалась. Но Эллен Берд не верила в то, чего не может увидеть.
Она углубилась в колючие заросли.
* * *
Хррясь!
Мэй снились мамины каштановые кудряшки, когда тишину номера двести шесть сотряс жуткий грохот. Все вскочили и в ужасе уставились друг на друга. Тыквер провел пятерней по волосам. Фабио встал в боевую стойку.
Хррясь!
Все, кроме Тыквера — призрак забился под кровать, — подбежали к окну, отдернули шторы и выглянули.
В городе царила паника. Гули набрасывали на духов сети; гоблины, гремя цепями, бросались то на призрака, то на привидение, защелкивали кандалы на руках и ногах пленников и куда-то их волокли.
— Что происходит? — спросила Беатрис.
Все повернулись к Берте. Старуха замерла у дверей с кинжалом наготове и смотрела в глазок. Как следует оглядев гостиничный вестибюль, она вернулась к окну:
— Плохо дело.
Духи выскакивали из дверей отеля и летели к своим каретам. Некоторых уже схватили зомби. Другие все-таки умудрились выехать на дорогу, но там их сразу же остановили.
Мэй вспомнила про Вечноград или про то, что когда-то было Вечноградом.
— Город захватили?
Берта кивнула, но только раз, будто у нее не хватало смелости кивнуть дважды. Губы старухи кривились, а серые глаза следили за происходящим зорким орлиным взором. Увидев что-то, она ахнула и задернула шторы.
— Не может быть! — Берта поглядела на улицу еще раз и повернулась к друзьям. — Так и есть. — В глазах женщины загорелся панический страх. — Командирша Берсерко!
— Командирша кто? — переспросила Мэй.
Наверное, впервые за все время их знакомства Берта не знала, что делать. Она обвела комнату обезумевшим взглядом:
— Все под кровать!
Друзья не медлили ни секунды. Они схватили пожитки, забрались под кровать и, дрожа, прижались к Тыкверу.
— Если откроем дверь, — шепнула Лисичка Лекси, — они решат, что мы убежали. Сидите тихо! — Она открыла дверь номера и юркнула обратно. — Если только Берсерко не вздумает принюхиваться, мы спасены.
Все поглядывали на Берту, но та словно не замечала их взглядов. Друзья ждали, затаив дыхание, а некоторые — и вовсе не дыша. В гостиницу, топоча, ввалились гули.
Зашелестели страницы.
— Тыквер, что ты делаешь? — спросил Фабио.
Тыквер листал словарь гульского языка:
— Хочу понять, не собираются ли они сожрать нас.
Все замерли и прислушались.
— Гыбблебелббб! Гырррглелелх!
— Надеюсь, у них тут есть фирменные блокнотики, — шепотом перевел Тыквер.
— Тссс! — зашипели все.
— Гыррррли блыррррг!
— И лед для коктейлей, — снова перевел призрак, боязливо сунув палец в рот.
— Да тише же!
Гули подходили все ближе и одну за другой распахивали двери номеров. Дверь их комнаты скрипнула. Перед кроватью появились две пары склизких лап и быстро утопали прочь.
— Миоу, — шепнул Пессимист, и Мэй зажала его мордочку рукой.
— Миоу.
На этот раз мяукнули где-то за дверью.
В подкроватном сумраке Мэй и Пессимист переглянулись.
* * *
Лишь много часов спустя в Фокус-Покусе наступила тишина. Гули ушли из гостиницы, но друзья еще долго сидели под кроватью. Наконец они выбрались и осторожно посмотрели на улицу сквозь щелку в шторах. Глазам открылось ужасное зрелище.
Перед ними лежал разграбленный город. Вдоль дороги стояли кучки духов, закованных в кандалы. Мимо бродили гули и гоблины. Каждую минуту к ним приводили все новых пленников, схваченных на порогах домов и в переулках.
Какой-то гуль с охапкой дорожных знаков воткнул в землю один из них:
ГОРОД ЗАКРЫТ НА РЕКОНСТРУКЦИЮ!
СКОРО НА ЭТОМ МЕСТЕ: КЛИВИЛГРАД № 147.
СТРОЯТСЯ: ТОРГОВЫЙ ЦЕНТР «ПОПОЛЗЕНЬ», КОФЕЙНЯ «ГОРЕЛЫЕ ПЛЮШКИ», КИНОТЕАТР «ОТПАД-ВИДЕО».
ВАШ МИЛОСТИВЫЙ ПОВЕЛИТЕЛЬ, БО КЛИВИЛ, СТРОИТ ВСЕ ЭТО ДЛЯ ВАС. ПОМНИТЕ, ОН ВСЕ ВИДИТ!
— А моя мама? — пролепетала Беатрис. — Вдруг она приехала назад?
Фабио шагнул к девочке и робко погладил ее по голове.
— Ничего не попишешь. — Берта начала вытаскивать свои вещи из комода. — Возвращаемся в поселение.
Она мрачно посмотрела на Мэй.
