Пессимист не видел еды и уж конечно не пробовал ее с тех самых пор, как попал в страну Навсегда. Будучи котом, не склонным подозревать людей в жестокости, он бросился к незнакомцам. И тут один из них вытащил из-за спины сеть. Пессимиста вдруг подбросило вверх, и кот протяжно взвыл.
Радостно гомоня, египтяне сообщили, что будут звать его Динэ Акбар, что означает «Большие Уши». Но Пессимист не говорил по-арабски, поэтому не обиделся. Он знал только один язык, кошачий. На нем он тихо и жалобно спросил: «Мяу? Миу? Миэй?»
И его унесли.
Глава двадцать вторая
В призрачные предместья
Проститься с Мэй вышел весь город.
Безголовая Гвеннет, придерживая голову, чтобы не падала, сердечно пожала девочке руку.
— Ты просто лапочка. Если уж в Здании тебя не сцапают, в чем я очень сомневаюсь, ты ведь не забудешь старушку Гвеннет на нашей милой Земле? — Она ласково похлопала Мэй по боку.
— Удачи! — прокричал кто-то. — Уж если идешь с Бом-Кливером, она тебе пригодится!
Мэй вслед за Джоном спустилась с дощатого причала в лодку. Кливер сел на весла. На корме лодки краской было выведено: «СОБСТВЕННОСТЬ ТОННЕЛЯ УЖАСОВ, ПАРК РАЗВЛЕЧЕНИЙ „БЕЗДНА СКОРБИ“».
Тыквер неуверенно завис на краю причала:
— А вдруг она потонет или на нас брызнет вода?
— У нас нет выбора. Давай же, Тыквер! — убеждала Мэй.
— Залезай или тут останешься, — пригрозил ему Джон.
Девочка протянула руку, и призрак схватился за нее. Он скорчил Джону рожу и повернулся к Мэй:
— Не понимаю, с чего это он должен командовать?
Бом-Кливер достал пару резиновых перчаток и по очереди надул их.
— Зачем это нужно? — спросила Мэй.
— Чего-чего? Скажи еще разок, цыпа. Ты так бормочешь, что я тебя не расслышал.
Мэй повторила погромче.
— Перчатки защищают от воды, на случай, если она брызнет на весла. Но ведь у нас в Гроте какая-нибудь шельма обязательно проткнет дырочку. Такую мелкую, что и не заметишь.
Он посмотрел, не сдулась ли перчатка.
— Кажись, на этот раз целые. — Он подождал еще минутку. — Твой-то хиляк грести вряд ли сможет.
Тыквер подтянул колени к животу, обхватил их руками и поглядел на Мэй.
— Передай ему, что я прекрасный гребец. Просто сейчас настроения что-то нет.
Мэй подперла кулаками голову. Прогулочка предстояла долгая.
Кливер натянул перчатки и, бубня в адрес Тыквера затейливые ругательства, взялся за весла. Тыквер и Мэй смотрели, как толпа на причале медленно уплывает вдаль. Они миновали красный буй, качавшийся на волнах. К удивлению Мэй, на нем стояли двое мужчин, таких же тощих и безобразных, как и сам Бом-Кливер. Крепко вцепившись в буек, они смотрели на путешественников.
— Заметил что, Чиппи? — спросил Джон.
— Нет, господин Кливер. Не знаете, скоро нас заберут?
— Я бы губу не раскатывал, ребятки. Может, через пару годков и снимут. Вы только не забудьте тревогу поднять, если чужаков увидите.
— Слушаемся.
Как только лодка ушла подальше, Джон многозначительно поглядел на Мэй.
— Они попались, когда хотели мэра укокошить. А он такого не спускает. Вот и отправил их в дозор. По доброй воле-то сюда никого не заманишь. Как по мне, то сурово с ними обошлись, ой как сурово. Ведь мэр-то и сам немало народа погубил. — Он подкрутил ус. — Бедняги. Скучно, должно быть, как у черта в погребе.
И вот они вышли в море. Вокруг стояла тишина, только слышно было, как весла тихонько плещут по воде да волны лижут прибрежные скалы.
Время шло, а Джон все налегал на весла. Мало-помалу береговые утесы из огромных превратились в большие, из больших — в средненькие и, наконец, стали просто извилистой линией.
Тыквер храпел несколько часов кряду. Проснувшись, пригладил клок волос на макушке и спросил:
— Интересно, что те гули сейчас делают?
— Что еще за гули? — насторожился Джон.
— Мы их видели на берегу, — объяснила Мэй. — Это они загнали нас в Катакомбы.
— Во дела! Гули у пещер! — Он не на шутку встревожился.
— А я и не догадалась рассказать вам раньше, — испуганно пролепетала девочка.
Бом-Кливер даже растерялся.
Мэй сглотнула.
— Вы думаете… они ищут Грот?
Джон уверенно кивнул.
— Наверняка. Зачем бы им еще тут шастать? В этом краю нет ничего: только море, песок и подземелья. А Кливилу во что бы то ни стало надо выкурить татей. Да уж, беда моим дружкам, ой беда!
— Надо их предупредить!
На мрачном лице Джона не дрогнул ни один мускул. Он глубоко вздохнул и снова налег на весла.
— Подождите. Разве нам не нужно вернуться? — спросила девочка.
— Мы уже, скорее всего, опоздали. Когда надо, гули быстро бегают. Но тати сумеют за себя постоять. Без нашего разрешения в город попасть не так-то просто.
— Но мы-то попали.
Джон подмигнул ей.
— А не подумала, что это мы тебя пустили? Тебя и твоего домового призрака?
— Откуда вы знаете, что Тыквер — домовой? Просто по виду?
Джон кивнул.
Мэй взглянула на Тыквера. Призрак внезапно смутился и сник. Девочка снова повернулась к Бом-Кливеру.
— Как же вы догадались?
— Да ты погляди на него. Домовые слуги тусклее прочих. Да к тому же призраки совсем бестолковые. Не то что привидения.
Мэй посмотрела на Тыквера. Тот совсем понурил голову.
— Он не бестолковый!
Джон рассмеялся.
— Давай-давай, цыпа!
— Можно подумать, от тебя много толку, тараканья башка, — съежившись, пробормотал Тыквер.
— Ах ты… — Джон поднял из воды весла и подался вперед.
— Ну так что же с этими гулями? — встряла между ними девочка. — Может, хотя бы скажем…
Джон сел обратно и тоже ее перебил:
— У татей каждый сам за себя.
Очевидно, что для него разговор был окончен.
Через минуту-другую Тыквер снова улегся и захрапел. Мэй тоже легла, заслонив собой призрака, и стала смотреть на небо. Время от времени она украдкой поглядывала на Джона. Он был им нужен. Хотел того же, что и они. И все-таки у нее мелькнула мысль: не лучше ли было самим попытать удачи?
Она так задумалась, что даже не заметила, как они повернули к берегу. Лодка дрогнула, и девочка вдруг услышала шорох песка по днищу.
Они причалили в тени скалы, нависшей над водой. Лучшего укрытия и придумать было нельзя. Джон потянулся, и под истлевшей рубахой показались его костлявые ребра.
