– Мне надо попасть в Идрис! – воскликнула Клэри. – Даже если ты не можешь понять зачем! Это ради мамы!
– Мариза считает, что Конклав безупречен, непогрешим! Я не могу сказать ей, что это не так, потому что… – Он осекся.
– Потому что так сказал бы Валентин, – закончила за него Клэри.
Она ожидала взрыва, но взрыва не последовало.
– Никто не безупречен, – только и сказал Джейс, яростно ткнув пальцем в кнопку вызова лифта. – Даже Конклав.
Клэри скрестила руки на груди:
– Ты и в самом деле не хочешь брать меня в Идрис, потому что для меня это опасно? Именно по этой причине?
На лице Джейса промелькнуло удивление.
– В смысле? Какие еще могут быть причины?
– Ну… потому что… – Она сглотнула.
Потому что ты сказал, что больше не питаешь ко мне никаких романтических чувств, потому что я все еще влюблена в тебя – и ситуация складывается неловкая, и ты наверняка прекрасно об этом знаешь.
– Может, потому что не хочу, чтобы моя младшая сестра повсюду ходила за мной хвостом? – спросил Джейс с усмешкой.
Лифт приехал. Клэри открыла дверь, вошла в него и снова развернулась к Джейсу:
– Я не иду за тобой хвостом. Я должна попасть в Идрис, чтобы помочь маме. Нашей маме! Как ты не понимаешь? Если я этого не сделаю, она может вообще никогда не очнуться! Хотя бы притворись, что тебе не все равно!
Джейс положил руки ей на плечи; кончики его пальцев касались обнаженной шеи над воротником, и Клэри с бессильной тоской почувствовала, как по коже побежали мурашки. Сама того не желая, она стала рассматривать тени, залегшие у Джейса под глазами, темные впадинки под скулами… На фоне черного свитера шрамы выделялись еще заметнее, а ресницы – еще темнее. Он весь был как контрастный набросок; она нарисовала бы его в черном, белом и сером цветах и еще добавила бы немного золота на глаза и волосы, чтобы подчеркнуть…
– Позволь все сделать мне, – тихо и очень настойчиво сказал он. – Я сам помогу ей. Просто скажи, куда идти и к кому обратиться. Я сделаю все что нужно.
– Мадлен сказала магу, что явлюсь именно я. Он ожидает дочь Джослин, а не сына Джослин.
– Так скажи ей, что план изменился. – Джейс крепче сжал ее плечи. – Поеду я, а не ты. Не ты!
– Джейс…
– Я сделаю все, все что угодно, если пообещаешь остаться здесь!
– Я не могу.
Джейс резко отпустил ее и отшатнулся, будто Клэри толкнула его:
– Почему?
– Потому что речь идет о моей маме.
– Она и моя мама, – холодно сказал Джейс. – Кстати, почему Мадлен не обратилась к нам обоим? Почему только к тебе?
– Ты сам знаешь.
– Ну да, – голос у него сделался совсем ледяным, – потому что для нее ты дочь Джослин. А я – навеки сын Валентина.
Он захлопнул кованую дверь лифта, и пару секунд Клэри смотрела на него сквозь тонкую вязь решетки. Через отверстие в форме бриллианта на нее взирал золотой глаз, и в его глубине тлели искры яростного гнева. А потом лифт поехал вниз, унося ее в темную тишину собора.
– Земля вызывает Клэри! – Саймон помахал руками. – Ты что, заснула?
– Нет-нет, прости.
Клэри тряхнула головой, отбрасывая невеселые воспоминания. С тех пор Джейса она не видела. Он не отвечал на ее звонки, поэтому все вопросы, касающиеся путешествия в Идрис, пришлось обсуждать с Алеком, которого это совсем не радовало. Бедняга Алек угодил меж двух огней – Джейсом и матерью, которая всегда старалась поступать так, как должно.
– Ты что-то говорил?
– Я сказал только, что Люк вернулся, – сказал Саймон и спрыгнул со стола как раз в тот момент, когда дверь в комнату распахнулась.
– Привет, Саймон, – сказал Люк.
Голос звучал спокойно и немного устало. Люк был одет в потрепанную джинсовую куртку, фланелевую рубашку и вельветовые штаны, заправленные в сапоги, видавшие лучшие виды лет десять назад. Очки он поднял на макушку. Клэри обратила внимание, что в его каштановых волосах стало больше седины. Под мышкой Люк держал какой-то квадратный сверток, перевязанный зеленой лентой.
– Вот, купил тебе кое-что в дорогу, – сообщил Люк, протягивая сверток Клэри.
– Зачем?! – смущенно запротестовала Клэри. – Ты и без того уже сделал так много…
Люк купил ей новую одежду, когда вся старая погибла вместе с домом, новый телефон, новые принадлежности для рисования, хотя Клэри даже не просила об этом. Почти все, что у нее теперь было, подарил Люк. Кроме того, он же вообще не хотел отпускать ее в Идрис.
– Просто я увидел это, и сразу подумал о тебе.
То, что лежало внутри, обернутое в несколько слоев папиросной бумаги, на ощупь казалось мягче, чем шерстка котенка. Клэри разорвала бумагу и вскрикнула от восторга, увидев бархатный плащ бутылочно-зеленого цвета – старомодный плащ с большим капюшоном, медными пуговицами и подкладкой из золотого шелка. Клэри положила его на колени, бережно разглаживая мягкую ткань.
– Он похож на то, что обычно носит Изабель! – воскликнула Клэри. – На дорожный плащ нефилима.
– Та к и есть. Теперь ты будешь больше похожа на других Охотников в Идрисе.
– Ты хочешь, чтобы я была на них похожа? – спросила Клэри, подняв глаза.
– Клэри, ты одна из них, – ответил Люк с грустной улыбкой. – Кроме того, сама знаешь, как они обращаются с чужаками. Так что лучше приложить все усилия, чтобы вписаться в их общество…
Саймон как-то странно хмыкнул, и Клэри посмотрела на него виновато – она почти забыла о его присутствии.
– Мне пора, – сказал Саймон, демонстративно посмотрев на часы.
– Но ты же только что пришел! – огорчилась Клэри. – Я думала, мы посидим, какой-нибудь фильм посмотрим…
– Тебе надо собираться. – Саймон беззаботно улыбнулся ей, так что Клэри почти поверила, что у него все в порядке. – Я еще зайду попрощаться перед дорогой.
– Да ладно, останься! – уговаривала Клэри.
– Не могу. – Тон Саймона не допускал никаких возражений. – Я договорился о встрече с Майей.
– А… Ясно…
Клэри убеждала себя, что Майя очень хорошая. Она умная. Она красивая. Она оборотень. И она влюблена в Саймона. Может, все складывается наилучшим образом? Саймон теперь нежить, значит, и девушка у него должна быть из нежити. Строго говоря, ему как раз не следовало быть с нефилимами вроде Клэри.
– Ну… тогда тебе надо идти.
– Да, надо, – согласился Саймон.
Клэри обнаружила, что не может прочитать в его темных глазах ничего. Вот это что-то новенькое… Раньше ему не удавалось скрыть от нее свои эмоции. Интересно, это побочный эффект обращения в вампира или что-то иное?
