— Да, у меня редко бывают постэффекты, — кивнул Митчел, поворачиваясь к выходу.
Зори-Магир со стоном потянулся к рукояткам тренажера.
…Гее показалось, что она вдруг очнулась от необъяснимого наваждения.
В данный момент ей почему-то не хотелось столкнуться с Джоном…
Она развернулась и почти бегом кинулась в бассейн, на ходу скидывая легкую одежду. Прохладная толща воды сомкнулась над ней, лаская разгоряченное тело и отсекая все посторонние звуки, но перед глазами все еще стоял его образ. Загадочная, гибкая, полная скрытой холодной силы фигура, с оскалом эреснийского скарма на правом плече… и бледное лицо с глазами, в которых читался горький опыт нелегкой жизни…
Гея вынырнула, чувствуя привкус солоноватой воды бассейна. «Остынь, — мысленно оборвала она себя. — Киборг — это не лучший выбор для нормальной, здоровой женщины…»
* * *
Владелец «Звездного Пса» сидел в компьютерном центре звездолета. Перед капитаном Гроззом светилось несколько дисплеев и лежала папка с пожелтевшими листами бумаги. Золотое тиснение поблекло от времени, но все же на обложке можно было прочесть: «Агамеддон. Королевские военно-космические силы». Он оторвал пальцы от клавиатуры ввода и откинулся в кресле. Все решится в ближайшие часы. Руки непроизвольно перебирали хрупкие факсимильные документы. Сейчас он уже смутно помнил залитое кровью лицо человека, судорожно сжимавшего эту самую папку много лет назад, — время стушевывало подробности. Не все ли равно, каким путем были приобретены документы, главное, что они пригодились…
«…20 мая 2690 года. Проклятье гиперсферы довлеет над нами. Крейсер вышел в нормальный космос, но навигаторы бессильны определить координаты точки выхода. Ясно одно: мы на Окраине Галактики. Вокруг жуткие провалы межгалактических пустот, и лишь несколько звезд в зоне досягаемости сферорадаров…
…25 мая. Починили систему регенерации и очистки воздуха. Теперь есть надежда выжить. Посылаем к трем окрестным звездам десантные рейдеры. На борту осталось всего семь человек, остальные улетают. По взводу космической пехоты на каждый планетолет…
…10 июня. Владимир закончил звездные карты. Пытаемся определить наше местоположение. Реакторы погашены. Активного вещества ровно на один прыжок. Связь с десантными кораблями устойчива, несмотря на сильное запаздывание сигналов. Все звезды имеют планеты, но есть ли на них жизнь? Меня не покидает ощущение, что идет игра в „русскую рулетку“. Стыдно признаться, но после подсчетов ресурса корабля на какой-то момент захотелось пустить себе пулю в лоб и таким образом покончить с проблемами…
…27 июня. Два рейдера вернулись. Планеты мертвы. Связь с третьим идет с перебоями. Они на подходе, но, судя по расположению орбит планетоидов, система безжизненна. Глупо надеяться на чудо… Но я надеюсь…»
…Грозз с трудом оторвался от желтых страниц и отхлебнул из бокала. Дерьмо. Из-за таких слюнтяев, как этот полковник, они проиграли войну. Трагедия корабля, затерянного в бездне пространства, капитана не трогала. Обычное дело. Любой стажер знает, что нырять в гиперсферу во время боя, когда вокруг все кипит от силовых полей и ударов антиматерии, значит послать свой корабль в никуда. Ни один компьютер в таких условиях не способен учесть всех переменных, а значит, точка выхода в трехмерный космос не поддается вычислению. Чтобы вести ближний бой в космосе, нужно обладать стальными нервами, а этот капитан или его пилот — просто струсили, не выдержав напряжения схватки, и попытались удрать в подпространство…
Следующая страница была порвана. Кто-то впоследствии подклеил ее кривой полоской прозрачной ленты. Запись была сделана феррокарандашом, и почерк писавшего изменился, став корявым и неразборчивым. Дата отсутствовала.
«…Мятеж на борту подавлен. Сегодня похоронили капитана.
Тело вытолкнули в космос через главный шлюз, и оно еще долго кружило в гравитационном поле крейсера. Бунт стоил нам двадцати жизней. Теперь нас осталось тринадцать. Известий от третьего разведчика нет. Неделю назад приняли радиограмму бредового содержания: „Мы спасены. Здесь есть жизнь — она прекрасна“. И все. Космический рейдер со взводом десанта исчез. Запас провизии на исходе, но мы сумели определить наши координаты. Идентифицирована Гамма Ориона. Готовимся к прыжку, но улетать не будем, пока ожидание не станет бессмысленным. Я считаю, что лететь вслед за рейдером — это чистое безумие: если там нет пригодной для жизни планеты, мы будем обречены. Экипаж и так неспокоен. Андрей снял спектрограммы планет той звезды через оптические умножители и обнаружил у первой планеты линию кислорода. Все вроде бы сходится, но они молчат.
Что, спрашивается, может на нецивилизованной планете заставить замолкнуть взвод космической пехоты?..
…8 августа 2690. Ожидание бессмысленно. Планета кислородная, несомненно, но корабль-разведчик пропал бесследно. Никто уже не хочет рисковать, всеми владеет одно желание — выжить. Порой кажется, что все мы безумны и опустились до уровня скотов. Вот они — цифры, ради которых были отданы жизни трех четвертей экипажа. Последняя запись на задворках Вселенной — координаты точки пространства и расчет гиперсферного прыжка… Символично, черт возьми…»
…Грозз закрыл папку. Теперь он вспомнил. Это было лет двести назад. Корабль-невозвращенец с двумя обросшими, полубезумными людьми на борту. Один из них прятался в ходовой рубке и бросился на него, но, напоровшись на пулю, упал, одной рукой прижимая к груди папку бортового журнала, …
Нетерпение вдруг накатило на капитана горячей, возбуждающей волной. Грозз посмотрел на хронометр и утопил несколько клавиш. Где-то в недрах корабля гулко и тревожно взвыла сирена. Он усмехнулся, отхлебнув из бокала. Время ожидания закончилось. Наступала пора действий.
* * *
«Звездный Пес» разворачивался в пространстве, освещенный щедрыми россыпями навигационных огней и частыми вспышками корректирующих дюз. Огромные чаши сферорадаров ускорили вращение, обшаривая окрестный космос в поисках возможных препятствий.
В ходовой рубке корабля, разделенной на четыре отсека прозрачными перегородками, выполнявшими функции текущих навигационных карт, звякнул сигнал, и центральный сегмент пола раскололся на четыре клина, пропустив кабину подъемника. Первый пилот прошел к своему терминалу и уселся в кресло перед многоступенчатыми приборными панелями. Автоматика мгновенно отреагировала на вес его тела: сенсорные датчики кресла передали сигнал кибернетическому мозгу корабля, и тотчас же осветились дисплеи и замигали контрольные огни.
Джон надел коммуникатор, запустил тестовую проверку и включил обзор. Сзади вновь звякнул сигнал, сопровождаемый жужжанием гравипривода.
— Что, мрак его дери, случилось? — раздался недовольный голос навигатора. — До сбора еще полчаса!
Джон пожал плечами. Его пальцы сновали по консолям.
Дон прошел к своему терминалу.
— Ничего не понимаю, — пожаловался он, включив приборы. — Ты видел, куда нас занесло?
