— Я сирота, а сиротам полезно быть песи… пессимисси… — Иен напрягся и справился: — Пессимистами. Может, и трудно живется, зато живется!
— Нет-нет, я уверен, что Книга пророчит вам успех! — воскликнул Васаб. — Даже не сомневайтесь!
Беседу прервал осторожный стук в дверь. Васаб взглянул на ясное звездное небо и вздохнул:
— Что ж, вам, вероятно, пора. Заглядывайте к старому Васабу, когда вернетесь!
Трикс думал, что к оазису их понесет целая стая драконов. Все-таки девять человек (если считать человеком Гавара) — не шутка! Но в садах султана их ждал один-единственный дракон (правда, очень большой, даже больше, чем Зуа). Переминаясь с лапы на лапу, он внимательно изучал фургон, разукрашенный яркими надписями и картинками, в котором, видимо, и путешествовали актеры. Фургон был зачем-то крепко обвязан толстыми канатами. Рядом стояли три верблюда — стреноженные и также перехваченные канатами поперек туловища. Присутствие дракона их явно не радовало.
— И еще один по возвращении! — проревел дракон (он явно старался говорить шепотом, но, как это всегда у драконов бывает, получалось плохо).
— Хорошо, — ответил Сутар, стоящий перед драконьей мордой. — Один по прилете на место, один по возвращении.
Трикс вздохнул. Он уже понял, что методом расчета с драконами обычно служили верблюды. И в общем-то догадывался, для чего они драконам нужны.
— Все в фургон! — махнул рукой Сутар. — Там каждому приготовлено место. Рекомендую привязаться и не развязываться до конца полета!
Даже витамант Гавар в ожидании полета выглядел слегка нервным. Что до актеров — они явно отдали должное и кальяну, и пиву, стараясь избавиться от страха. Только Бамбура беспокоился больше не о себе, а о песике Альби, привязывая его для верности и поперек, и вдоль, и за лапы.
— Это совсем не страшно, — попытался подбодрить их Трикс, когда они оказались в фургоне, по большей части загруженном декорациями и реквизитом. — Я уже летал. Так красиво!
— Полет — самое прекрасное, что есть в жизни! — поддержала его Аннет.
— Ага, если есть крылья, — пробормотал Иен. — А честный рыцарь летать не должен, честный рыцарь должен скакать на боевом коне…
— Мы готовимся к взлету! — донеслось откуда-то сверху. — Просьба не использовать никакой магии до окончания набора высоты!
Актеры нервно проверяли прочность веревок. Племянники Майхеля привязались у окошка и с любопытством выглядывали наружу.
— Эти дети сведут меня с ума, — стонал Майхель. — Дети! Дети, не высовывайтесь!
— Взлет задерживается по погодным условиям, — объявил дракон. — Луна вышла из-за облаков, подождем, пока скроется! Внимание! Луна скрылась, взлетаем!
Хорт прорычал что-то варварское, угрожающее и покрепче вцепился в веревку.
Фургон рвануло. Раз, другой, третий… Крылья дракона молотили воздух. Фургон накренился — и поскрипывая оторвался от земли. В окошке мелькнули связанные верблюды. Их, подхватив за веревки, дракон тащил во второй лапе.
— Я историю слышал, — нервно сказал Иен. — Про девочку, которую в фургоне поднял ураган. Крутил, крутил, а потом уронил прямо на домик старенькой волшебницы…
— И что дальше? — спросил внезапно заинтересовавшийся Бамбура.
— Ну как что? Домик вдребезги, фургон вдребезги. А старушку и девочку пришлось хоронить в закрытых гробах, причем никто бы не поручился, что в одном только старушка, а в другом только девочка.
Песик Альби залаял, как бы протестуя против трагичности истории.
— Да, точно! — воскликнул Иен. — У девочки еще был щеночек. Так вот, он как раз уцелел!
Болтовню его слушали плохо. Актеров мутило. Альби начал подвывать. Гавар сидел прямой и молчаливый, высокомерно не обращая ни на что внимания, племянники Майхеля восторженно выглядывали в окно, а сам Трикс, уже имевший опыт длительного перелета, был более или менее спокоен.
— Наш полет проходит на высоте главной башни дворца султана, — объявил дракон. Помедлил и скромно добавил: — Я бы мог и выше, но надо соблюдать скрытность. Скорость полета — в пять раз быстрее самого резвого скакуна. Время в пути — три часа. Во время полета я исполню несколько старинных драконьих баллад. Остановки не предусмотрены.
Трикс закрыл глаза и решил, что лучшим времяпровождением будет немного поспать.
2
Те немногие счастливчики из числа людей, кому доводилось летать, делятся на две группы.
Первые летают с удовольствием и широко раскрытыми глазами. Несет ли рыцаря выпестованный и выкормленный из птенца боевой грифон; уселся ли самонадеянный юный волшебник на заколдованную летающую метлу, желая поиграть в высоте с такими же безответственными сорванцами; поднял ли алхимика над землей баллон из рыбьих кишок, наполненный вонючим паром, — лица летунов спокойны и радостны, их ладони и пятки не потеют, в голове не крутятся ужасающие картины падения с высоты.
Вторые вздрагивают даже при мысли о полете. Если судьба заставляет храбрейшего из рыцарей или отважнейшего из магов все-таки прибегнуть к воздушному способу передвижения, то задолго до отрыва от земли они начинают видеть страшные сны, долго и нудно жаловаться друзьям и ближним на страх полетов, а в самый ответственный миг — неумеренно пить крепкое вино. Когда полет благополучно завершен, страдальцы начинают шумно и неуместно аплодировать, пытаются поцеловать несшего их дракона в чешуйчатый нос и вообще впадают в несвойственную им веселость.
Трикс относился к третьему типу людей, самому малочисленному. То ли так сказался долгий перелет на Элине Абулле Мумрике, то ли это было изначально свойственно характеру Трикса — но полет под облаками напрягал юношу не более, чем путешествие в карете или плавание по морю. Под негромкое и даже мелодичное пение дракона он задремал, вполуха вслушиваясь в слова баллады.
Как ни странно, в драконьей балладе рассказывалось практически то же самое, что и в многочисленных рыцарских балладах, которые Триксу доводилось слышать. Дракон пел про огромное королевство, где жили храбрые рыцари, про прекрасную королевскую дочь, которую похитил прямо из опочивальни огнедышащий дракон, про могучих героев, отправившихся спасать принцессу… Трикс смутно подозревал, что концовка баллады будет все-таки отличаться от привычной «Покатилась в грязь драконья голова, вытер храбрый рыцарь пот сперва, а потом повел принцессу под венец, тут и нашей песенке конец…» Но он позорнейшим образом не дослушал, потому что уснул. А когда проснулся, дракон распевал какие-то развеселые куплеты — впрочем, на ту же тему:
Из чего же, из чего же, из чего же,
Сделаны драконоборцы?
Из забрала,
Из двух поножей
И рукавиц из кожи.
Из кирасы,
Меча, кинжала,
Мяса, костей и сала,
Сделаны драконоборцы!
