— Будем надеяться, что это пойдет на пользу всем нам! — стараясь быть как можно дипломатичнее, произнес Трикс.
— Вообще-то я полагаю, что больше всего это пойдет на пользу Великому Визирю Аблухаю, — насмешливо сказал Гавар. И посмотрел на Сутара: — Не так ли, шут? Именно так вы и замыслили?
— Ну что вы, — сказал шут. — Аблухай — добрый друг искусств и мирный человек. Он совершенно чужд придворных интриг.
— О, как и все мы! — кивнул Гавар. — Как и все мы…
Майхель, напряженно о чем-то размышлявший, внезапно с недоумением воскликнул:
— Господа, а как мы-то оказались во все это замешаны? Что мы теперь должны делать? И кто такой этот Прозрачный Бог, о котором они говорят?
— Это самый могущественный волшебник в мире, — ответил Гавар. — Поэтому мы, витаманты, готовы идти на любой союз, чтобы остановить его. Замешаны вы во всем этом, потому что оказались в ненужное время в ненужном месте. Что же касается наших планов… вы готовы меня выслушать?
— Да, — ответил Трикс. У него начало складываться ужасное ощущение, что все идет так, как задумали Великий Визирь и хитрый шут, а еще — как задумал коварный витамант. А вот он, Трикс, просто плывет по течению…
— В том, что нам удалось узнать о Прозрачном Боге, — сказал Гавар, — очень много лжи, а еще больше — догадок и фантазий. Но одно несомненно. Алхазаб колдует быстро. Очень быстро. Пока противостоящие ему волшебники только-только успевают начать свои заклинания, он уже чувствует это — и наносит смертельный удар. Поэтому нам надо напасть на Прозрачного Бога так, чтобы он до самого конца не понял, что на него нападают.
— Ночью, во сне? — предположил Шараж.
— Опоить его? — спросил Майхель.
— Отправить к нему дюжину прекрасных невольниц, от вида которых он забудет обо всем! — предложил Сутар.
Витамант покачал головой:
— Нет, нет и нет! Все это слишком банально. Я предлагаю, чтобы сегодня же вечером этот театр отправился в оазис Джем-был, где отдыхает перед наступлением на Дахриан армия Прозрачного Бога. И там театр выступит… в последний раз!.. с представлением «Подвиги Любви, или Морские Приключения Юного Мага». Причем на этот раз играть вам будет проще. У вас появятся новые исполнители на роли юного мага Трикса и прославленного рыцаря-чародея Гавара.
Актеры озадаченно переглянулись.
Потом Бамбура сказал:
— Ага!
Майхель почесал затылок, крякнул, но ничего не сказал.
Сутар восхищенно всплеснул руками:
— Какая чудесная мысль! Какая изящная интрига! Поглощенный пьесой, Прозрачный Бог и не заподозрит, что на сцене не актеры, а два настоящих волшебника! И пока они будут сплетать из слов страшные боевые заклинания, проклятый завоеватель ничего не предпримет… до самого конца, когда эти заклинания обрушатся ему на голову!
— Совершенно верно, — кивнул Гавар. — Идея именно такова.
— Если Прозрачный Бог будет повержен, — продолжал Сутар, — то его армия в панике разбежится, а прихлебатели поспешат присягнуть на верность султану. О да! Но что, если он все-таки поймет, что происходит? И успеет защититься или же нанесет удар первым?
— Тогда нам крышка, — ответил Гавар. — Все, кроме меня, скорее всего умрут. А я, будучи мертвым, на долгое время попаду под власть Прозрачного Бога и буду терпеть ужасающие пытки.
— Мне это очень не нравится! — воскликнул Майхель и уточнил: — Я имею в виду не пытки, это ваше личное дело, господин витамант. А вот то, что нас всех убьют… что мы рискуем головой просто так…
— Ну почему же просто так? — сказал Гавар. — Если все получится… Хрустальные Острова готовы заплатить за помощь две тысячи реалов!
— А Самаршан не поскупится на пять тысяч динаров! — вставил Сутар.
— Почти уверен, что Маркель тоже нас вознаградит, — честно сказал Трикс.
Майхель кивнул:
— Да, вероятно. Ему будет неудобно, что он отстает от соседей…
— Так что, по рукам? — спросил Гавар.
Майхель вздохнул и посмотрел на свою команду.
— Приличная сумма! — сказал Бамбура с воодушевлением. — Мы точно сможем построить красивое здание театра и осесть на одном месте.
— Каждый мужчина, даже актер, должен однажды совершить настоящий подвиг, — заметил Шараж.
— Это будет хорошая драка, — решил Хорт.
— А нам дадут нашу долю? — хором воскликнули племянники Майхеля.
Песик Альби тявкнул.
— Значит, договорились, — решил Гавар.
План витаманта был прост и Трикс, даже при всем желании, не мог к нему придраться. Ровно в полночь драконы, по просьбе Великого Визиря, должны были отнести всю труппу поближе к оазису Джем-был, где и высадить. До оазиса предстояло добраться своим ходом — и к утру предложить простодушным кочевникам веселое представление. Наверняка и сам Прозрачный Бог захочет на нем присутствовать, не из интереса — так чтобы показать суровым воинам пустыни, что не брезгует их развлечениями. Пьесу предполагалось доиграть почти до самого конца — вот только в сцене поединка Трикса и Гавара оба волшебника будут произносить настоящие заклинания, но в последний момент обрушат их не на головы друг друга, а на Прозрачного Бога. Как бы силен ни был Алхазаб, но шансов защититься у него было очень мало.
Визирь любезно предложил всем скоротать время во дворце — детям были обещаны сладости, взрослым — кальян. Но Трикс предпочел отправиться к Васабу, чтобы попрощаться с добрым купцом, забрать свои вещи и найти Аннет.
— Только не упоминай о наших планах, — сухо заметил Гавар. — Новости на Востоке разносятся быстро.
Трикс, который первым делом собирался рассказать Васабу, что он отправляется на решающий бой, покраснел и воскликнул:
— Не считай других глупее себя, витамант. Разумеется, я буду молчать!
К дому Васаба Трикса и Иена отвезла карета султана — поразительно напоминающая те, которые делались в королевстве, только с широкими колесами, удобными для движения по песку. В карету были запряжены два белых верблюда.
Появление султанской кареты вызвало на узкой улочке переполох. Два стражника торжественно встали у дверей Васаба, а сам купец, согнувшись в поклоне, выскочил им навстречу с криком:
— Клянусь памятью прадеда, я как раз собирался отнести во дворец положенную долю… Трикс?
Сообразив, что опасности нет, он тут же горделиво выпрямился и широким жестом пригласил Трикса и Иена войти. Во дворе царила суматоха — сыновья Васаба что-то торопливо зарывали под корнями платана, росшего во дворе. Фея Аннет парила в сторонке, уперев ручки в бока, — и Трикс смутно понял, что за позднее возвращение ему еще будет высказано немало претензий.
— Этой ночью нам придется покинуть тебя, любезный Васаб, — смущенно сказал Трикс. — Даже не спрашивай, куда и зачем мы отправляемся, это тайна. Так что мы соберем вещи и…
