И уж определенно девушка не подходила для роли гувернантки, даже если отбросить ее свободную манеру общения. Статная фигура и непокорные кудри ставили для нее крест на этом занятии. Ни одна леди в здравом уме никогда не наймет столь соблазнительную девицу в свой дом.
— Могу я поинтересоваться, почему вы ищете такого мужчину? Большинство леди… вашей…
— Моей профессии? — закончила она.
— Да, вашей профессии… предпочитают кого-то более… — Он пытался повежливее определить статус нужного ей человека.
— Более?.. — требовательно переспросила она.
— Более обеспеченного мужчину, — наконец нашел он подходящее определение. — Понимаете, того, у кого водятся деньги.
— Сегодня я предпочла бы скорее безрассудного, — призналась она, и ее глаза блеснули озорно и загадочно.
То, как она произнесла слово «безрассудного», разожгло его воображение. В мозгу замелькали картины смятых простыней, ее рук и ног, переплетенных с его, прижатых друг к другу тел и ночи незабываемой страсти.
Она была олицетворением колдовского соблазна, и Колин поспешно отвел от нее взгляд.
Вот дьявол! О чем только он думает!
Он Колин Данверс, благоразумный член семьи, облаченный обязательствами старшего сына. Человек, для которого долг превыше всего. Всегда и везде.
Но несмотря на это, его так и подмывало сказать ей, что сейчас все его мысли были заняты одним — как он заключит ее в объятия, увезет в какой-нибудь уединенный уголок и покажет, как безрассудны могут быть мужчина и женщина.
Единственное, что мешало ему открыть рот, было подозрение, что она снова рассмеется, а быть дважды отвергнутым за один вечер не подходило к его новому образу никчемного кутилы и пройдохи.
Глава 3
Джорджи не могла поверить своей удаче. Она станет жертвой самого симпатичного мужчины из всех представителей противоположного пола в зале.
Он определенно выглядел как человек, отказавшийся следовать условностям света, — волосы вопреки последней моде не были напомажены и тщательно уложены, а свободно падали ему на воротник. Густые, темные и блестящие, они напоминали вороново перо, которое она однажды нашла на берегу залива.
Зеленые глаза смотрели пристально, и ей казалось, что ничто не ускользало от его внимания. Он был крепким и сильным в отличие от изнеженных и полноватых гостей, резвящихся в бальном зале. Она подозревала, что он не из тех, кто бесцельно проводит дни в попытках безупречно завязать галстук, а твердость его мускулов она ощутила, когда он поймал ее в объятия.
Его внешность вполне могла подойти распутному повесе — черты хищной птицы характеризовали, словно печать, его облик, особенно подбородок с глубокой ямочкой и тонкий шрам от кончика рта до квадратной скулы.
Он выглядел именно так, как и следовало повесе, но оставалась одна важная деталь — его намерения.
Он прямо-таки излучал порядочность. Даже его парадная одежда, как казалось Джорджи, была словно покровом чести, эта черта как бы вплеталась в бархат его темного фрака и отличалась ослепительной белизной, как его сорочка и галстук. Это ощущение возникло не из-за его слов или поступков, но Джорджи была абсолютно уверена в этом. Боже, как это могло случиться?
И все же… она от всего сердца желала, чтобы он стал тем самым распутным повесой, который был ей нужен. Ее повесой.
Даже когда она сообщила ему, кого собиралась найти сегодня ночью — человека, способного на самые безответственные поступки, — он ответил вежливой шуткой.
Почему он не понял ее намека, не перебросил ее через плечо, не увез в свое сомнительной репутации жилище холостяка, чтобы лишить девственности с безрассудством разбойника с большой дороги?
Но к сожалению, ее красивый и соблазнительный повеса оказался рыцарем в блестящих доспехах, предложивший сопровождать ее по залу, как он сделал бы, возвращая ее дуэнье после танца в «Олмэксе».
Вот уж поистине «Олмэкс»!
От Джорджи не ускользнула ирония ситуации, в которой она оказалась. Всю свою жизнь она мечтала о красивом, элегантном, благородном человеке и встретила его именно здесь; теперь же она стремилась избавиться от него. В одном Джорджи была твердо уверена: она не найдет того, кто сможет погубить ее репутацию, если останется рядом с этим незнакомцем.
И как можно было отделаться от приятного джентльмена?
Леди Финч никогда не давала совета на этот случай, поскольку большинство леди не выпустят человека со столь редкими качествами из своих шелковых лапок, даже если/бы их жизни угрожала опасность.
Джорджи закусила губу и попыталась выбрать кого-то, пока они продолжали шествовать в толпе завсегдатаев подобных балов. Может быть, сказать своему спутнику, что у нее разболелась голова? Или притвориться, что подвернула лодыжку?
Но она тут же отвергла обе мысли. Он мог счесть своим долгом оказать ей медицинскую помощь.
Она издала продолжительный и безнадежный вздох.
— Увидели подходящую кандидатуру? — Он кивком Указал на двоих мужчин среднего возраста перед ними. — Как насчет одного из них?
Джорджи сморщила носик. Джентльмен в розово-желтом шелковом фраке и темно-красном жилете был слишком пухлым. Человек же справа действительно выглядел распушенным, но его порок был явно иного направления, так как он качался из стороны в сторону с бокалом в руке и уже хорошо набрался, хотя было еще достаточно рано.
— Нет, определенно не эти двое.
Он согласно улыбнулся, продолжая вести ее среди толпы гостей.
Если уж она собиралась обесчестить себя, ей хотелось, чтобы это по крайней мере осталось в памяти… с человеком красивым и страстным, полным жизни… А не с этими жалкими образчиками… Она не сразу сообразила, что большинство этих светских людей были больше похожи на дядю Финеаса, чем на джентльмена, держащего ее под руку.
Вот если бы он стал ее распутным повесой хотя бы на одну ночь, подумала она, бросая на него косой взгляд.
Когда Джорджи оказалась в его руках и их тела приникли друг к другу, она почувствовала неиспытанное доселе волнение и неожиданную волну желания.
Несмотря на то что она была невинна, в тот момент Джорджи поняла, что значило желать мужчину… почувствовать его обнаженное тело прижатым к своему, ощутить, как его руки возьмут ее за грудь, а не ухватятся за нее по ошибке… и позволить своему телу слиться с его в горячем страстном порыве.
Даже сейчас, когда ее рука лежала на рукаве его фрака, от его тела исходило соблазнительное тепло, которое заставляло трепетать ее пальчики в перчатках из тонкой кожи.
Он пропустил вперед еще одну пару мужчин.
— Вы не будете столь любезны сказать, как вы ожидаете, чтобы я вас представил, если я даже не знаю вашего имени?
