Оливер уже подъехал почти к самым воротам. Как только все вскарабкались в повозку, он щелкнул кнутом и дернул поводья. Лошади рванули с места, и в ту же минуту поднялся крик:
— Побег! Побег! Лови их! Заключенные сбежали!
Но у ворот не осталось ни одного стражника, и беглецов некому было задержать. Вслед им прозвучали выстрелы.
Джайлз отстреливался и крикнул Девинетт:
— Заставь пригнуться! Пусть все пригнутся!
Она накрыла близнецов собой и приказала Ноэль почти распластаться в повозке, чтобы не зацепило малыша. Повозка быстро промчалась по площади перед тюрьмой и свернула в первую же боковую улочку, а потом и другие на их пути. Так, зигзагами, они петляли по узеньким, неказистым улочкам района Юните, где сейчас находились. Оливер вовсю гнал лошадей.
— Он знает, куда ехать? — прокричал Джайлз.
— Да. Теперь недалеко, — ответила София. Она крепко прижимала к себе под мышками близнецов, оберегая их, потому что повозку, мотало из стороны в сторону. Она смотрела назад на высоченные мрачные стены тюрьмы Аббайе и чуть не плакала. Ее родители… Что с ними случилось? Почему она опоздала?
Она заметила мрачное выражение на лице Джайлза; Он наблюдал за ней.
— Мы найдем их. Обязательно. Мы отыщем их вместе. Обещаю, — сказал он ей.
Когда тряская гонка внезапно замедлилась, София увидела, что они все еще очень далеко от городских ворот.
Оливер оглянулся и сказал:
— Лошади выбились из сил, так что без толку махать на них кнутом. Да если мы так будем мчаться, то привлечем к себе внимание.
Она согласилась.
— О нашем побеге скоро узнают во всем городе. Значит, придется использовать запасной вариант.
Джайлз спрыгнул с повозки.
— У вас есть и запасной вариант?
София лишь пожала плечами:
— А вы думаете, у меня в запасе ничего нет?
Он усмехнулся с довольным видом и стал помогать Ноэль с младенцем ступить на землю.
Покопавшись в соломе, закрывавшей дно повозки, София вытащила еще два узла с одеждой.
— Бросьте мундиры. — Она махнула рукой в сторону кучи мусора на дороге. — Закопайте их там и наденьте вот это, — приказала она, выуживая из узлов одежонку.
Для себя самой она придумала видоизменить внешность старой карги. Ни соответствующего грима, ни восковых Эмминых бородавок на ней сейчас не было, поэтому она решила спрятать лицо под низко опущенным капюшоном, а капор набить тряпками и прикрепить под плащом на спине в виде горба. Если идти с опущенной головой, то вполне можно сойти за согбенную годами старуху. Лишь бы никому не пришло в голову пристально разглядывать ее лицо и руки.
Когда все переоделись, Оливер распряг лошадей. Повозку бросили в одном из безлюдных переулков, лошадей оставили в другом.
Джайлз склонился над сгорбленной фигурой.
— Медленно идем, далеко нам не уйти.
— Да, верно, — согласилась она и оглянулась на семейство брата. Ни дети, ни их ослабевшие родители не были в состоянии передвигаться быстрее.
— Иди вперед, — приказала она Оливеру. — Пусть наш друг приготовится к нашему приходу.
И Оливер решительно заспешил вперед.
В городе бухали колокола церквей, раздавался бой барабанов, извещавших о казни королевы.
Кровь. Кровь. Кровь.
Остановясь на углу и оглядываясь, София поняла, что на пустынных улицах — почти весь Париж отправился поглазеть на казнь королевы, а кто-то заперся в своем доме, опасаясь разнузданной толпы и неизбежных потасовок, — они непременно бросятся в глаза.
Джайлз подошел к ней. Она взглянула на него и поняла, что их мысли совпали.
— Нам необходимо разделиться на группы. Уже недалеко, но вместе мы слишком заметны.
Если она ожидала возражений, то его ответ должен был удивить ее.
— Согласен. Вы пойдете с невесткой, возьмете младенца и одного из близнецов. А я пойду с вашим братом и вторым близнецом.
— В точности по моему плану. — София одарила его милой улыбкой. — Возле моста Неф нас ждет небольшой голубой шлюп. Владелец итальянец по имени Альдо. Ему уже заплатили, но скорее всего он потребует еще денег, прежде чем довезет нас до городских ворот. Заплатите ему половину вот этого, — сказала она, подавая Джайлзу кошелек. — Но лишь половину, остальное — после того, как вы благополучно окажетесь за пределами Парижа.
Он хотел отстранить ее руку с деньгами, но она настаивала. Джайлз сказал:
— Вы тоже там будете. Сами и заплатите.
— Это на тот случай, если мне не удастся добраться. Всегда нужно иметь запасной вариант.
Джайлз согласился, но что-то в ее тоне не понравилось ему. «На тот случай, если мне не удастся добраться». Вот оно что! В своем мрачном прогнозе она имела в виду лишь себя, а в том, что невестка и дети благополучно доберутся, была уверена. Объяснив все брату, она снова повернулась к Джайлзу.
— Так вы не собираетесь отправиться в Англию вместе со своей родней? Да? — спросил он.
— Конечно, собираюсь! — Она нахмурилась. Но Джайлз не поверил ей. Схватив за руки, он притянул ее к себе.
— Пообещайте мне, что не сделаете глупостей. Поклянитесь, что придете к шлюпу.
Она покачала головой:
— Как я могу дать такую клятву? Я ведь не Господь Бог и не могу предугадать, что может случиться по дороге к реке.
Он хотел посмотреть ей в глаза, но она наклонила голову. Чертов капюшон! Так бы и содрал его. А потом стиснул бы ладонями ее лицо и заставил бы неотрывно смотреть в глаза. И постарался бы рассмотреть каждую черточку ее лица, которое он так никогда и не видел при дневном свете без грима или искусственных уродливостей! — и запомнить навсегда.
Эта необыкновенная женщина дразнила его чувства, волновала его разум и не переставала удивлять его. Так бы и не выпускал ее из объятий до конца жизни, если, конечно, позволит судьба.
Наклонив голову, он приник к ее губам, словно поставил печать под своим решением. Его губы жаждали запомнить во всех подробностях то, что не могли сделать глаза. Сначала он исследовал ее губы с единственной просьбой. Она охотно открылась ему. И он продолжил свое исследование. Теплота и искренность ее отклика мгновенно коснулись глубинных струн его души. Он уже не чувствовал себя заблудившимся, как человек без ориентира, он вспоминал каждый нюанс, мельчайшую подробность их близости, словно знал многие годы.
Он чуть подлез пальцами в длинный рукав ее драного одеяния и погладил теплый бархат ее кожи. Он углубил свой поцелуй — ее язык с готовностью встретил его. Нахлынувшее желание зажгло их знакомым огнем и потребовало удовлетворения.
Цоканье копыт в конце улицы заставило их вздрогнуть и отпрянуть друг от друга. Но невозможно было разорвать взгляды, которые слились в один в страстном взаимопонимании.
