- А понимать это надо так, - сказала Настя, потирая
спину, - что Женя с самого начала нам врала. Я-то, дура, все причины искала,
оправдания какие-то, чтобы объяснить, почему она дала неправильные приметы
Фаната. Думала, ах-ох, бедненькая девочка, романтическая натура, придумала себе
прекрасного принца и не хочет видеть реального человека. А на самом деле все
гораздо грубее и изощреннее. Она решила вытянуть из папеньки денежки и,
вероятнее всего, сбежать от него. У папы есть замужняя любовница, которую тот
задаривает цацками, одевает в дорогих магазинах и возит за границу, девочке,
натурально, обидно, что той - все, а ей самой - ничего. Дальше все просто, она
воспользовалась своим сходством со Светланой Медведевой, тем более Яровой-то
один раз уже обознался, то есть риск был минимальным. Нашла Кирилла где-нибудь
возле клуба, где выступала Светлана, и сговорилась с ним. Дело-то несложное,
имена, адреса и телефоны все известны, снимай что хочешь и шантажируй в свое
удовольствие. А вот когда Ярового убили, тогда Женечка и поняла, что с деньгами
пролетела.
- То есть ты хочешь сказать, что она не влюбилась в
Игорька, а играла в свою игру, чтобы посадить собственного папашу? -
недоверчиво переспросил Зарубин.
- Ну почему, одно другому не мешает. Влюбилась - это
одна песня, и в ней, кстати сказать, у меня сомнений почти нет, я же видела,
какими глазами Женя на него смотрела. А папашу посадить - это другая песня.
Избавиться от него и жить своей жизнью, тратить деньги на наряды и развлечения
и ни перед кем не отчитываться. Про конфискацию наша Женечка как-то ухитрилась
не подумать. Вы только представьте, как надо было задолбать собственную дочь,
чтобы она решилась на такое!
- Жуть какую-то ты рассказываешь, - поежился
следователь. - Ну так что мы имеем с гуся? Дача заведомо ложных показаний -
раз. Подстрекательство к вымогательству - два. Что еще за девицей Рубцовой?
- Да хватит, - улыбнулась Настя, - ей и этого-то много.
Что с нее взять, девятнадцать лет, в голове одно детство со сказками и
мультфильмами.
- А вот это ты, Настя Пална, не права, - строго
возразил Зарубин. Девятнадцать лет - возраст солидный. Обманывать органы
правопорядка и умышленно мешать им искать опасного убийцу - это очень плохо. А
организовывать шантаж - это уж совсем. Тем более в корыстных целях. Вон пацаны
в девятнадцать лет в Чечне гибнут, они, выходит, уже достаточно взрослые, чтобы
воевать. И девочка Женя пусть отвечает по полной программе. Верно я говорю,
Борис Витальевич? - обратился он к следователю.
- Верно, верно. Но в одном Настасья права, девочка ни о
чем не подозревает, считает, что она самая умная и всех вокруг пальца обвела.
Так пусть еще погуляет пару дней, насладится свободой без папы. Никуда она не
денется. Вот с Рубцовым самые необходимые действия проведем, тогда и до нее
очередь дойдет. Давайте бумаги-то раскладывать, дело стоит.
- Номер телефона и подпись "Виктор Иванович,
ремонт телевизоров", - с тяжким вздохом раба, утомленного работой на
плантациях, произнес Зарубин.
- Сюда...
* * *
- Девушка, давайте я вас пивом угощу.
Мордатый, плохо выбритый парень смотрел на Женю маленькими
блестящими глазками. От него пахло табаком и перегаром, и Женя с трудом
сдержалась, чтобы не отвернуться. Она сидела в баре, который попался ей на пути
из одного магазина в другой.
- Спасибо, не нужно, - вежливо ответила она.
- А че не нужно-то? - удивился мордатый. - Давайте
выпьем, познакомимся.
- Я не люблю пиво.
- А что вы любите? Водку, вино, коньяк?
- Я вообще не пью.
Мордатый прищурился, отодвинулся немного и презрительно
посмотрел на нее.
- Так ты малолетка! А че сюда таскаешься?
Женя схватила со стола сумочку и пакеты с покупками и
выскочила на улицу. Все идет не так, как она себе представляла! Где она, эта
прекрасная взрослая жизнь? Где они, прекрасные принцы, молодые умные и красивые
мужчины, которые начнут обращать на нее внимание, стоит только ей освободиться
от отцовского контроля и купить себе модные дорогие вещи? Где все то, что
обещано ей было в романах и фильмах? Никто не обращает на нее внимания, а
знакомиться с ней пытается только быдло вроде этого мордатого.
Идя по улице, Женя пыталась рассмотреть себя в стекле каждой
витрины. Стройная, с длинными черными волосами, свободно струящимися вдоль
спины, с яркими большими глазами, в короткой кожаной юбке, открывающей красивые
ноги, в обтягивающем топе из модной ткани, с широким золотым браслетом на руке
и с толстой золотой цепью на шее, она казалась себе воплощением собственной
мечты. День так славно начинался, она проснулась ни свет ни заря с ощущением
полной и никем не ограничиваемой свободы, радостно строила планы, обдумывая, в
какие магазины она поедет, какие вещи будет там покупать, где потом пообедает.
И в этих планах неизменно возникал либо Игорь Лесников, которого она случайно
встретит на улице, либо еще кто-нибудь, не менее красивый и умный, кто
непременно захочет с ней познакомиться и проводить домой.
В первых двух магазинах Женя вела себя как в угаре, снимая с
вешалок и унося в примерочную все подряд. Она купила роскошные широкие брюки с
высоким разрезом, похожие на длинную юбку, несколько стильных коротеньких
юбочек и топов с глубоким вырезом, вычурное вечернее платье, две пары изящных
туфель и ботинки на толстой подошве с высокой шнуровкой, четыре комплекта
умопомрачительно дорогого белья, но самое главное - она купила наконец хорошую
фирменную косметику, на которую раньше у нее денег не было. Однако уже в
третьем по счету магазине, где Женя намеревалась приобрести короткую шубку из
стриженой норки, ею стала овладевать скука. Перемерив несколько моделей и ни на
одной не остановившись, она пошла в ресторан обедать.
Никакого праздника и здесь не получилось. Ей, не
избалованной походами в рестораны, казалось, что это должно быть что-то
необыкновенное: внимательные официанты, чудесные на вкус блюда, и вообще... Тот
первый неудачный опыт с испанским рестораном Женя отнесла за счет своего
незнания меню и была уверена, что теперь-то все будет в порядке и праздник
непременно состоится. Официант был более чем вежлив и внимателен, и блюдо,
которое она заказала, носило загадочное название "лазанья", и стол
был сервирован красиво, но... Ничего необыкновенного во всем этом почему-то не
было. Просто еда на тарелке, которую Женя съела, и просто счет в кожаной
папочке, который она оплатила.
После обеда Женя зашла еще в пару магазинов, но интерес к
покупкам угасал на глазах. Она устала, болели ноги, стиснутые новыми
неразношенными туфлями, а главное - ее душило и пригибало к земле разочарование.
И это все? Это и есть та жизнь, к которой она так рвалась?
Вернувшись домой. Женя аккуратно развесила в шкафу новые
вещи, расставила в ванной купленную косметику. Сегодня день прошел. А завтра?
Что она будет делать завтра? Еще вчера она была уверена в том, что водоворот
прекрасной взрослой свободной жизни захватит ее, завертит, и отныне у нее ни
одной минуты скучной не будет. Друзья, поклонники, дискотеки, ночные клубы...
Да откуда им взяться, друзьям и поклонникам? Где они? Она сегодня весь день
провела на людях - и ни одного нового знакомого. Сблизиться с кем-нибудь, кто
ходит на курсы немецкого? Да нет среди них никого похожего на прекрасного
принца или на ту подружку, которая ввела бы ее в круг той самой вожделенной
жизни. И вообще, не собирается она больше ходить на курсы, она их терпела
только для того, чтобы отец брал ее с собой в поездки, а отец теперь в тюрьме.
Так что же она будет делать завтра? Даже на работу не пойдет, потому что у
фирмы больше нет руководителя, которому она нужна в качестве секретаря.
