— Я вправду спешила тогда, — прервала молчание Арина. — Табун ушел бы за день так далеко, что уж и не нагнать бы. А я хотела сторговать трех однолеток. Но вить я знала, что уж кто, а Модест… отец Модест дорогу знает. Я хотела б сойтись с тобою покороче, Елена Сабурова… Ничего, что я называю тебя на ты? Мы вить родня, а родне грех чиниться.
Нелли подумала вдруг, что слыхали б сие сейчас родители! Вот уж незавидная судьба, проходить рядом от тайн и секретов, не подозревая о них вовсе! Впрочем, хорошо ли было бы большинству людей, узнай они эти секреты? Пожалуй, и вовсе нехорошо, в отличие от Нелли.
— Пожалуй, мы сможем подружиться, — заметила она.
— Во всех случаях, кроме одного, — княжна надменно вскинула подбородок. — Коли ты не начнешь меня жалеть.
— Тебя жалеть? — Нелли возмутилась искренне. — Не жалеют тех, кто ездит верхом с больными ногами!
— Коленями-то я все ж владею, так что не столь мне трудно, — вертикальная складочка разгладилась. Княжна казалась довольною. — Меня только ступни не держат. Ну да неинтересно это, расскажу как-нибудь. Ты, поди, хочешь узнать побольше о Белой Крепости?
— Хочу, и не о ней только, обо всем! — Нелли уселась в кровати. Дурацкая кукла полетела на пол. — Только надо девчонок позвать, им тоже любопытно до смерти.
— Ну ты и глупая, — Арина засмеялась. — Да покуда ты спала, им уж по десять раз все рассказали! Думаешь, часто тут бывают те, кто вовсе ничего не знал?
Глава XI
— Пусть уж твои подруги на меня не обидятся, — начала Арина, — что я тебя на родственных правах у них отбираю. Им ведь вместе с тобой в Россию ворочаться, а я тебя, может, никогда больше не увижу.
— А разве ты даже не хочешь в России побывать?
— Не знаю даже, — княжна задумалась. — Верней я побываю в Китае да Монголии. В Китай-то мы не боимся ни дорог иметь, ни бродов, ни переправ.
— Отчего? А если они воевать полезут?
— Не полезут. Для китайцев-то, вишь, все русские одинаковы. Коли малая толика русских тут живет, так и вся Империя здесь, с немереным войском и силой. Откуда им догадаться, что вся наша защита — при нас? Вот и торгуем с ними, золота у нас много, оно тут в земле лежит.
— Этим золотом вы живы?
— Уж лет сто, как не только. В разных местах на нас наши богатства работают. Нескольким городкам да скитам, пусть и малым, очень многое нужно. А вот стали б мы все из России завозить, так мигом бы нас нашли.
— А коли города ближе подступят, через реки мосты наведут? — Нелли вспомнила вдруг странное выраженье в лице отца Модеста, когда речь зашла о Барнауле.
— Тогда и думать станем, — беспечно улыбнулась Арина.
— А валуны зачем вокруг города лежат?
— Сейчас просто так, а раньше хорошую службу служили. Лет тридцать первые поселенцы их стаскивали кольцом. Потому и в Крепости тесно, горницы в домах маленькие да улицы узкие, чтоб из каменного круга не выходить.
— Так зачем он был-то?
— А ты погляди потом, как камни положены. Вроде и не впритык, а лошадь либо человек не протиснется. Высота не великая, а на лошади опять же не перепрыгнешь. Можно, само собой, лестницу приставить да залезть, да только это уже другой разговор. Больше одного человека по лестнице не подымется, и сотни лестниц враз не напасешь. Опять же ров перед камнями. А сзади частокол. Он повыше будет, да только его и поджечь можно, а так поди подберись.
Все сие говорила Арина примерно так же обыденно, как стала бы дома какая из соседских девушек рассказывать, откуда выписывает она чепцы и платья. Положительно, как раз это и нравилось Нелли!
— Само собой, против настоящей армии это не оборона. А для наших краев очень даже хорошо.
— Так против кого ж оборонялись?!
— Первые сто лет очень кочевники докучали из Монголии. Им не завоевать, налететь да пограбить. Бывало, лета без набега не проходило. Сколько наших-то погибло, помыслить горестно. Теперь набеги только старики и помнят, а все одно настороже живем.
— Расскажи с начала, Арина! У меня голова кругом идет.
— Куклу-то с полу подними Настенкину, тут ить все в этой горнице с нашего младенчества так и осталось.
Нелли, покраснев, выскочила из постели и подняла куклу. У ней таких не было никогда: кукла была красавица с фарфоровыми головой, руками и ногами. Лицо, несомненно китайское, было тонко-тонко раскрашено, к голове подклеены настоящие волоса. А вышитое цветами шелковое платье!
— Ну, о царевиче Георгии ты знаешь. Как он Воинство основал, от престола царского отказался — не хотел новой смуты подымать.
— Вот только это и знаю.
— До старости царевич Георгий в бегах прожил, то в Новгороде, то где. Не зря его Иоанн-то искал. Только чем больше семья, тем скрываться сложней. А уж орден целый чтоб прятался средь людей, непременно нужно место сборное. Шесть десятков ему было, как решил царевич искать спокойное место в землях незнаемых. Сыновей, внуков и соратников было с ним без малого сто человек. И сейчас из России добираться долго да трудно, а они больше года шли. В городах-то нельзя появляться было. Потом место искали. Знака он ждал особого, а знак вовсе простой вышел. У вас, вишь, в России-то гнус всякой человека кусает летом до волдырей, особо в лесах. Сказывают, и по лесу не погуляешь вечером, эдакая гадость все испортит. Верно ведь?
— Удовольствия мало, — согласилась Нелли. — Разве когда ветер дует, сносит мошкару-то. Только сие дело обыкновенное.
— Летом они досюда дошли, — рассказывала Арина. — Еще в Сибири их гнус извел, в первую голову детей да женщин. А здесь не сразу и заметили, что вечер настал, а кровопийц нету. Сперва не поверили. На другой день тож. А уж после царевич старый и сказал: от кровопийц мы бежали, а туда притекли, где их несть. Так и порешили здесь строиться.
— А отчего Белая Крепость?
— Сперва просто Крепостью звали. Крепость и Крепость. А после у ойротов переняли. У них, вишь, легенды есть, что, покуда они сюда не пришли, здесь белые люди жили. Нас они первых за тысячу лет увидали, белых-то. Испугались, решили — духи старых хозяев воротились. Долина Духов-то почему называется, что там духи белые остались от тех, кого перебили тогда они в свое кочевье. Боятся. Тот народ сильный был, единственно числом они взяли. По-ихнему город называется Крепость Белых Людей, только это долго. Вот мы и стали говорить Белая Крепость.
— А с ойротами воевали?
— Воевали, конечно. Да, на наше щастье, всякий кочевник друг другу враг. Здешние у нас от пришлых под защитою. Тяжело первые поселенцы жили, куда как тяжело. Ну да ты еще наслушаешься тут рассказов о старых днях.
Дверь без стука распахнулась, и в комнату вихрем влетела Катя. Вихрь был сверкающий, яркий. Платье цвета само, с широкими рукавами, высокою кокеткой и отложным воротом, едва доходило до колен. По подолу шел вышитый вишневыми нитками орнамент. Синие штаны, как и у Арины, заправлены были в войлочные бисерные сапожки.
