Ну вот, теперь я паникую.
— А что это за зрелище? — спрашивает дрожащий голос. Вот именно, что?
— А, — беспечно говорит капитан, — омерзительная тварь, склизкая и гнусная. Примерно так. Вероятно, тварь обладает зловещей мощью, о сути которой мы можем только догадываться, кроме того, она намерена уничтожить нас телесно и духовно, что меня совершенно не удивляет. Лично я думаю, что у нее зеленые щупальца и что пахнет она, как разлагающиеся носки, хотя, впрочем, у каждого свои теории и вскоре мы все узнаем.
Не нравится мне все это. Если бы я знал, что на борту находится склизкий зеленый инопланетянин со щупальцами, то нипочем бы сюда не полез. А прошлой ночью я тут повсюду бродил — и десять раз мог на него натолкнуться! Надеюсь, найдут его скоро, потому что до этого я из ванной ни ногой.
— Начнем с верхней части корабля и постепенно дойдем до низу, — говорит капитан, — хотя, мне кажется, я знаю, где таится омерзительная тварь. Я слышал, майор, как она со свистом рассекает воздух своими щупальцами, издавая нечеловеческое бульканье, от которого кровь стынет в жилах. Да-да, лейтенант, я практически не сомневаюсь, что инопланетянина мы обнаружим в ванной.
В ванной? В ВАННОЙ?! Инопланетянин здесь, со мной?! Не может быть! Я бы заметил даже совсем крошечное зеленое существо со щупальцами. Разве что оно невидимое?! Может, я его услышу, если как следует прислушаюсь.
Но слышу я только ТОП-ТОП-ТОП по всему кораблю, тихое ПОП-ПОП — это оседает пена, — и еще мое собственное дыхание.
Тут меня осеняет. Инопланетянин действительно в ванной. Я И ЕСТЬ ИНОПЛАНЕТЯНИН. Капитан слышал МЕНЯ.
— Нет, Джонс, в вашей каюте инопланетянина нет, — говорит капитан. — И неудивительно — вам уже давно пора поменять постельное белье. Теперь ваша каюта, майор.
Они обыскивают корабль. В таком случае до ванной они доберутся… Когда? Через десять минут? Даже если мне удастся проскользнуть обратно на пассажирскую палубу незамеченным, это не поможет: они не остановятся и рано или поздно меня найдут.
Положение отчаянное, и выход я вижу только один.
Немного воображения и побольше зеленой каши — и я спасу свою шкуру и предоставлю рейсу «ЕГ-54» самую что ни на есть распрекрасную причину вернуться домой.
Я, Генри Гоббс, намерен превратиться в ИНОПЛАНЕТЯНИНА.
Терять время мне некогда.
Я выпрыгиваю из ванны. В считаные секунды вытираюсь, насколько это удается при таких сырых полотенцах, и натягиваю одежду. Кто может запретить неизвестной форме жизни носить брюки и свитер? Кроме того, если обмазываться кашей целиком, ее не хватит. Каши у меня только-только на голову, руки и ноги.
ТОП-ТОП-ТОП — идет на меня охота. Где они сейчас? АХ-КХЕ-КХЕ-ПЛЮХ-ГХ-ГХ-ГЫХ, — судя по звукам, входят во мрак каюты Разумоффа. Надо поторапливаться.
Я закатываю рукава и бросаю последний взгляд на лицо в зеркале. Прощай, Генри Гоббс. Я погружаю руки в раковину, полную зеленой массы, и зачерпываю полные горсти.
ХЛЮП.
Мир темнеет. Когда я снова открываю глаза, лицо у меня превращается в зеленый ком. Здравствуй, инопланетянин.
Времени на всякие красивости вроде щупальцев или антенн у меня нет. ХЛЮП-ХЛЮП — как попало заляпываюсь я кашей, она покрывает волосы, стекает по шее, лезет в уши. С лицом получается хуже, потому что стоит пошевелить губами, и каша цдет трещинами, но я добавляю кое-где большие бородавки, чтобы было не так заметно. Я облепляю кашей очки, пока снаружи не остаются только две линзы. Без них никак — ничего не будет видно.
Теперь еще ноги. Я сажусь на краешек ванны и сую ноги в раковину. Руки я оставил напоследок: ведь когда я их облеплю, то больше ничего уже не смогу сделать. Они тоже будут трескаться каждый раз, когда я шевельну пальцами, но тут ничего не поделаешь. Никто ничего не заметит, пока ручки у меня такие славненькие и узловатенькие.
ТОП-ТОП-ТОП-ХЛОП — экипаж выходит из капитанской каюты. Время поджимает. Скорее открыть краны, чтобы смыть остатки каши из раковины. Нельзя оставлять улики.
Что я забыл? Поздно. Поздно что-то делать, поздно спохватываться, поздно думать, как ведут себя порядочные инопланетяне и что они говорят незнакомцам. Дверь открывается — очень медленно и осторожно, но открывается. Я слышу, как капитан шепчет:
— Держите лазерный пистолет наготове, Разумофф, но не забудьте, инопланетянин нужен нам ЖИВЫМ!
— Грюк. — По-моему, именно это говорят инопланетяне, когда у них гора падает с плеч.
Из-за двери на меня смотрят три лица.
— Грюк! — повторяю я и еще улыбаюсь, чтобы показать, какой я мирный и дружелюбный инопланетянин. Каша идет трещинами.
— О-о-о-ох, вот он, вот он, нечеловеческий, омерзительный, гнусный, только посмотрите, какие у него глаза, как у страшного насекомого, а шкура зеленая и в трещинах, словно у ожившего мертвеца, ужас, ужас, невыносимо, о-о-о-о! — ТУМ. Лейтенант валится на пол.
Я и не знал, что у меня настолько жуткий вид.
— Приветствуем тебя, — говорит капитан, осторожно переступая через тело. — Приветствуем тебя, маленький зеленый гуманоид. Разумеется, майор, он меня не понимает, но, возможно, чувствует, что мы настроены дружески, и не сделает ничего неожиданного.
— Вот что, отвратительный зеленый гуманоид, только попробуй сделать что-нибудь неожиданное, и я размажу тебя до самого Филиппона. Мы поняли друг друга, инопланетянин? Ради спасения твоей шкуры надеюсь, что да, — говорит майор.
— Грюк. — Еще бы я не понял майора. Конечно, я не буду ничего делать, разве что постараюсь не перестать дышать. Хотел бы я быть настолько уверенным, что майор понимает меня.
— Майор, прошу вас, предоставьте это мне. Мы друзья, маленький гуманоид. Мы пришли пригласить тебя к нам в гости, мы хотим с тобой познакомиться. Хочешь вернуться с нами на одну из наших планет?
— Грюк. — Стоит мне улыбнуться, и каша идет трещинами.
— Ему это неинтересно, — говорит майор. — Сразу видно. Лучше его застрелить. — Он поднимает пистолет.
— ГРЮК-ГРЮК!!!
— Нет, майор! Вы ошибаетесь. Он поднимает руки. То есть лапы. Ради всего святого, прекратите размахивать этим вашим пистолетом. Вы его пугаете. ПОЛОЖИТЕ ПИСТОЛЕТ, майор. Это приказ.
— Я за тобой наблюдаю, инопланетянин. Шевельни лапой — и тебе конец. Только попробуй, инопланетянин. Сделай мне приятное. — И он опускает пистолет — сантиметров на десять.
— Грюк! — умоляюще говорю я.
Майор еще хуже Роло, к тому же у него есть лазерный пистолет, а у Роло нет. Кажется, зря я пролез на корабль. Может быть, сейчас самое время сказать — непринужденно, со смешком: «Ха-ха, я вас разыграл. Никакой я не инопланетянин. Я безбилетник с Омикрона». Безбилетников не убивают. Или все-таки убивают? Хотелось бы уточнить, прежде чем говорить что-то кроме «Грюк».
