— На шведской стенке?
— На шведской стенке?! Они же волки, а не шимпанзе! — закричал Вильям.
— Тогда, значит, шимпанзе на шведской стенке?
— Нет там никаких шимпанзе!
— Почему? — спросила Мэри.
Вильям глубоко вздохнул.
— Никаких шимпанзе нет, — проговорил он медленно и отчетливо. — Ни на шведской стенке. Ни вообще в саду. Там волки, а где именно — мы не знаем. Они могут быть где угодно! — Это он сказал так грозно, как только мог.
Мэри удивилась.
— Волки же в песочнице, — напомнила она брату.
— Нет!
— Да.
— Чьи это волки? Твои или мои? — закричал Вильям.
Возникла пауза.
— Это твои волки, Вильям, — тихо сказала Мэри.
— Пойди посмотри, как там Барашек, — свирепо посоветовал Вильям. — Если волки его найдут, ему конец.
— Да, Вильям. — Однако Мэри никуда не спешила. Она остановилась у окна и посмотрела на песочницу — или на шведскую стенку?
Вильям зашипел от раздражения:
— Ну, иди! Чего ты ждешь?
Мэри в последний раз взглянула в сад через плечо и медленно двинулась к дивану. Кажется, победа, решил Вильям. Он направился в кухню попить.
До него донесся голос Мэри.
— Не бойся волков, Барашек, — сказала она, снова принимаясь возиться с голубой подушкой. — Завтра можно будет поиграть на шведской стенке с шимпанзе.
Вильям хлопнул дверью.
Глава пятая
— В песочнице волки, — заявила Мэри за ужином.
— Нет, — мрачно возразил Вильям.
Папа сердито взглянул на него:
— Прекрати, Вильям. Она же играет.
— А на шведской стенке шимпанзе. — Мэри с вызовом поглядела на Вильяма.
Мама рассеянно улыбнулась. Последние пять минут она никого не слушала.
— Да что ты говоришь? Правда?
— Нет, — чуть громче повторил Вильям. Никто не обратил на это внимания.
— Я поделюсь с ними салатиком. Конечно, после того как Барашек покушает.
— Волки не едят салата!
Вот это мама прекрасно услышала.
—. И нечего кричать, Вильям.
— Если захотят — скушают, — сказала Мэри. — А шимпанзе его обожают. — И она отодвинула салат на край тарелки. — Можно, я им отнесу?
— Нет, — сказала мама. — Салат тебе, а не Барашку или еще кому-то. И пока ты не доешь, пудинга не будет.
До конца ужина Мэри дулась. Вильям тоже. Когда ему дали пудинг, он понял, что нужно предпринять.
Во-первых, избавиться от шимпанзе, которым нечего делать ни на шведской стенке, ни еще где-то, и вообще все это полная чушь.
Во-вторых, вернуть волков в сарай и положить конец любым спорам о том, где они и что собираются делать.
В-третьих, раз и навсегда объяснить, что волки овощей не едят. Это Вильям всесторонне обдумал. Причем Барашку он отвел небольшую, но яркую роль.
— Пойду позову волков в сарай на ночь, — сказал Вильям Мэри, когда родители ушли убирать в кухне. — Если хочешь, можешь посмотреть в окно. Только не шуми. Волки терпеть не могут шума. И шимпанзе тоже. Хорошо, что здесь их нет, а то дела приняли бы очень скверный оборот, — И он строго посмотрел на Мэри.
— Шимпанзе уже ушли, — сказала Мэри. — Ушли, потому что им не разрешили скушать мой салатик. Можно мне посмотреть на волков?
— Посмотреть-то можно, только в темноте их не разглядишь. Поэтому они такие хорошие охотники. И не пускай за мной в сад Барашка.
Мэри кивнула, и глаза у нее стали как блюдечки. Вильям вышел в стеклянйые двери на террасу.
— Ш-ш-ш! — прошипел он с террасы и прижал палец к губам.
Мэри снова кивнула. Вильям улыбнулся и зашагал сквозь сумерки. Оказавшись у сарая, он открыл дверь и тихонько свистнул.
— Эй, волки, сюда, — окликнул он. Мэри его, конечно, не слышит, зато, наверное, видит, как у него шевелятся губы. — Сюда, ребята.
Внезапно по ту сторону живой изгороди показалась какая-то тень, отчего Вильяму даже стало на миг нехорошо.
— Ты что-то потерял, Вильям?
Миссис Эванс, соседка. Вильям что-то буркнул и снова стал вглядываться в изгородь. Если соседка будет смотреть, как ему разыскать шестерых волков? Остается надеяться, что миссис Эванс уйдет, пока ее не заметила Мэри.
— Киска потерялась, да, Вильям? — спросила миссис Эванс, высовывая голову из-за изгороди.
Вильям нагнулся еще ниже и притворился, будто глядит в щель между изгородью и сараем. Киска! За кого она его держит? Но намеков миссис Эванс не понимала. Она перегнулась через изгородь и заглянула в сад.
— Кис-кис-кис! — позвала она. — Кисонька! Кисонька!
С точки зрения Вильяма, теперь уж стараться было бессмысленно. Ни один уважающий себя волк не пойдет покорно в сарайчик, пока здесь имеется миссис Эванс, которая так и напрашивается на то, чтобы ее съели. Было ужасно жалко, что Вильям никак не мог это устроить. Воображение способно завести нас очень далеко и там бросить. С другой стороны, можно попробовать…
— Миссис Эванс, это не киска. Это мои ужи. Понимаете, я выпустил их размяться, а они поползли сюда. Наверное, улизнули за изгородь. Вам их там не видно?..
Раздался визг, и миссис Эванс исчезла. Вильям в считаные минуты выманил первого волка из зарослей бирючины.
— Ах ты, нехороший волк! — возмутился он. — Нельзя есть миссис Эванс! Пока что. А ну, в сарай! И ты, и ты — тоже! Место, вы, оба!
Ага, с тремя волками мы справились. Осталось еще трое. Плюс ужи. Нельзя о них забывать. Наверное, миссис Эванс следит за каждым его движением из чердачного оконца.
Вильям взял из сарая большой горшок и пошарил в темноте под изгородью. Один уж. Два ужа. Три ужа, такие хорошенькие и шустрые. Вильям задумался, не притвориться ли, будто он поймал четвертого, но время поджимало, а дел еще оставалось по горло. Он вытер руки о штанины и отнес горшок обратно в сарай. Там он поставил его на верхнюю полку, подальше от волков.
Теперь нужно идти ловить остальных волков. Следующим пунктом в списке мест, где могли прятаться волки — наверное, два волка, решил Вильям, — была компостная куча. Вильям махнул рукой Мэри и зашагал через сад, прищелкивая пальцами.
