Уходили без фанфар и прощальных маршей, моряки и воины отправлялись на привычную работу, и ажиотажа не было, поэтому всё прошло достаточно спокойно. Погода нам благоприятствовала, штормов не предвиделось. Разогнанные тысячами лошадиных сил до среднего и полного хода стальные корпуса кораблей резали светло-голубую гладь Бискайского залива, и конвой шёл без остановок до самой Британии. Здесь в районе Портсмута первая остановка. Грузовые и десантные суда встали на рейде в проливе между островом Уайт и британским берегом, а получивший радиосообщение от Тедди Аргайла «Ветрогон» вошёл в гавань.
Лишь только борт фрегата коснулся причальной стенки, на берег посыпались абордажиры. Ничего подозрительного они не обнаружили, мин и ловушек нет, на суше делегация – два десятка бойцов Армии Рединга, Тедди Аргайл и сам Квентин Дойл. Основные силы англосаксов находятся за городом, готовятся к тому, что на главнокомандующего всех белых людей Британии может быть совершено нападение. Но меня это не касалось. Пришло время первого торга в этом походе, и я сошёл на берег, где встретился с возможным деловым партнёром, то есть Квентином Дойлом.
Лидер Армии Рединга, совершенно лысый мужичок лет под пятьдесят с умным цепким взглядом, одетый в необычный белый комбинезон с бросающейся в глаза эмблемой чёрного кельтского креста на груди, встретил меня у трапа. Рядом с ним находился Тедди, а со мной – Лихой, который прислушивался к эмоциям англичан. Время поджимало, и следовало поторапливаться. Поэтому я сразу объяснил встречающей стороне, что на торговлю и разговоры у меня есть лишь несколько часов, а после этого фрегат вновь присоединится к конвою и продолжит путь. Дойл меня понял правильно, и, расположившись в просторном шатре за причалом, мы разрешили с ним все наши вопросы.
Англичанин хотел оружия и продовольствия, и уже сейчас мы были готовы выгрузить полторы тысячи стволов. Одна половина оружия – добытое в Испании отреставрированное старьё, в основном автоматические винтовки и полицейские автоматы из развалин городов. Другая половина – произведённые полгода назад на КОФе новенькие пистолеты Макарова, не самого лучшего качества, и гладкоствольные пятизарядные карабины «Сайга» двенадцатого калибра. Ко всему этому добру прилагались боеприпасы и три тысячи ручных гранат, а помимо оружия мы предоставляли две тонны высококалорийных концентратов и некоторое количество витаминизированных продуктов. Для начала этого должно было хватить. Хотелось посмотреть на платёжеспособность британцев, и, сказать по правде, большая часть моих товаров была предназначена всё же скандинавам и калининградцам, а англосаксы отоваривались по остаточному принципу. Впрочем, Дойл взял всё, что мы предлагали, ещё и спасибо сказал. За свой товар я получил девяносто аккуратных килограммовых брусков золота. Отличная сделка, правда, жутко спекулятивная, при которой мой доход составил один к семи, но уж какая есть, британец сам цену назначал, а я от его предложения не отказывался.
Всё уладилось за пару часов. Англичане забрали оружие, боеприпасы и концентраты, а мы получили золото, и я обговорил с главнокомандующим Армией Рединга вопросы поднаёма скандинавских воинов. И вот тут-то я был немного удивлён. Дойл нуждался в воинах, спору нет. Однако его не устраивал расклад, при котором все договоры с викингами должны были пойти через меня. В связи с этим он предложил направить со мной пару своих людей, разумеется не бесплатно, и я согласился. Места на кораблях хватит, а шпионажа я не боюсь. Использовать полученную в пути информацию британцы всё равно не смогут, и, кроме того, у них имеется Тедди Аргайл, который смотрел на Дойла как на кумира, а значит, уже сдал ему все сведения о нас и наших делах.
Напоследок мы договорились, что ровно через четыре недели фрегат снова подойдёт к причалам Портсмута, и мы совершим ещё одну торговую сделку.
«Ветрогон» вернулся к конвою, и корабли продолжили путь. Я стал перебирать в голове свой разговор с Квентином Дойлом. Впечатления от встречи с лидером Рединга, надо сказать, были неоднозначные.
С одной стороны, все его реакции укладывались в моё представление об этом человеке. Сильная личность и лидер, патриот и религиозный фанатик, идущий к своей цели – освобождению белых людей острова Британия от ига пришельцев с юга и ради неё не жалеющий ни собственного здоровья, ни жизни других людей. Это то, что я понял, общаясь с ним, и оттого, что видели мои глаза и слышали уши, в голове сложился образ героя, на которого многим стоило бы равняться. Однако помимо меня Дойла прощупывал Лихой, которому я доверял, и пёс несколько раз ловил в его словах хорошо скрытую ложь, особенно когда тот затрагивал тему непримиримой борьбы с проклятыми маврами. Вроде бы главнокомандующий Рединга всё правильно вещал. Но при этом что-то недоговаривал. Ну и ладно. Плевать! Пока он честен со мной в делах, я к нему претензий не имею, а то, что он двуличный человек и что-то скрывает, – это сугубо проблемы его общины.
К Вильгельмсхафену мы подошли через сорок девять часов. Снова грузовозы и корвет остановились на рейде, а фрегат подошёл к порту германской ВМБ. С берега нас было видно превосходно, расстояние небольшое, всего четыре мили, мы ждали сигнала от местных жителей, и они не промедлили: в чистое синее небо одновременно взмыли пять разноцветных сигнальных ракет, а спустя полчаса к борту фрегата прижался небольшой моторный баркас на десяток человек. К нам в гости вместе с двумя молодыми пареньками, юными близнецами, прибыл Иоганн Лаш, решивший, что торговля и сотрудничество с нами германцам жизненно необходимы.
Мы поприветствовали друг друга, и глава германской общины, не спускаясь в мою каюту, сразу перешёл к делу, и этим он напоминал меня пару дней назад в Портсмуте:
– На общем сборе всех людей нашего анклава было решено, что мы будем с вами сотрудничать, и приглашаем вас, Мечников, в гости. К сожалению, фрегат не сможет войти в гавань. Она была заминирована сразу после нашествия Людей Океана. Поэтому высадка в порт может пройти только на маломерных катерах или баркасах. Если вы беспокоитесь за собственную безопасность, то на борту останутся мои дети. – Лаш кивнул в сторону пареньков.
– Вы приглашаете меня на берег?
– Да. Будьте гостем общины Вильгельмсхафена. Посмотрите на наши товары, и мы обсудим с вами условия сделки.
Последнее слово Лаш выделил, но тогда я не придал этому значения, принял его приглашение и вскоре был в Вильгельмсхафене. От порта, который, кстати, сохранился очень неплохо, на конных повозках с несколькими своими бойцами и взводом хорошо вооружённых местных ополченцев я отправился в подземные хранилища германской общины.
Пока ехали, имелась возможность посмотреть на поселение, возникшее на руинах военно-морской базы, и я отметил для себя, что немцы устроились неплохо. В полукилометре от порта – линия долговременных железобетонных укреплений с орудиями, тяжёлыми пулемётами, рвами, колючей проволокой и заросшими по периметру полями, не иначе как заминированными. Везде порядок. В городке жилые одноэтажные дома стоят ровными рядками, невдалеке на полянке пасутся коровы, где-то гудит одинокий дизель-генератор. Всё просто замечательно, практически идиллия, только людей маловато, не больше двухсот человек встретили.
