Покрепче вцепившись одной рукой в руль, Корран выдрал из-за пояса бластер.
И вовремя. В проулок уже влетели два гравицикла, и скорость они сбрасывать не собирались. Первыми двумя выстрелами Хорн оплавил нос тому, что был справа. Взорвалась приборная панель, водитель опрокинулся на спину, а сам гравицикл, переброшенный ударной волной через перила, начал долгое падение к поверхности. Следом за ним кувыркался визжащий от ужаса водитель.
Второй гравициклист попытался уйти Наверх, поэтому выстрел лишь зацепил ему ногу и повредил обтекатель машины. В остальном никто не пострадал, но водитель решил, что с него достаточно приключений, игра начинает ему надоедать, и, круто взяв в сторону, он умчался в ночь. Возвращаться он явно не собирался, поэтому Корран с облегчением сунул бластер обратно и взялся за руль обеими руками.
Гравицикл весело квакнул. Корран вздрогнул, едва не выпав из седла от неожиданности. По дисплею вновь побежали строчки незнакомых символов. Говорил же мне папа: учи языки, дурень, понадобится когда-нибудь. Вот почему я не выучил родианский? Такой красивый язык, сразу представляешь себя по уши в болотной жиже, сидишь, квакаешь, жуешь мошек… Впрочем, и так все ясно. Парни настроились на одну частоту и теперь жадно общаются, вычисляя координаты беглеца. Знать бы, как выключить комлинк! И город они знают лучше меня, опечалился Корран.
Предаваться унынию и жалеть себя, несчастного, и всеми, кроме погони, брошенного, было некогда. Корран снизил скорость почти до разрешенной правилами движения и повел летательный аппарат к нижним уровням Корусканта. Он понятия не имел, куда именно его занесло, он терялся в догадках, как ему отыскать своих, но сейчас гораздо важнее было знать, где находится погоня. Помяни ситха, увидишь воочию. Не успел он закончить мысль о преследователях, как в лазерных вспышках и вое моторов явилось, как минимум, трое. Гравициклов, к счастью, не ситхов.
Корран поспешно ухнул вниз, в черную пасть каньона, на самое его дно. Казалось, что его вот-вот размажет о дюракрит, но на самой нижней точке Хорн развернул гравицикл. Теперь он с прежней скоростью мчался в противоположном направлении, точно так же лавируя между балок, поперечных распорок, стоек и брусьев, пока сквозь дыру в перекрытии не вырвался наружу. Там он завис и стал ждать. Вскоре должен был появиться самый резвый из преследователей.
Только Хорн не ожидал, что он окажется настолько проворным. Гравицикл вылетел из дыры, словно баллистическая ракета из шахты. Корран выстрелил, промахнулся и решил, что преследователя кто-то предупредил, не иначе.
Гравициклист развернулся и атаковал Хорна сверху. Лишь сейчас Корран сообразил, какого дурака свалял с этой засадой. Он взвился к небесам, но почувствовал глухой удар по тылам и чуть было не стартовал из седла головой вперед. Его гравицикл волокло назад, Хорн изматывал двигатель, в результате его крутило по спирали на месте. Чтобы усидеть, приходилось сжимать коленями бока взбесившейся птички. Гравицикл хрипел, дергался и метался, как наштах на поводке. Корран подозревал, что еще долго не сможет сидеть даже на мягком стуле, потому что вместо зада у него образуется сплошной синяк. Он вцепился бы для верности в руль не только руками, а еще и зубами, но не мог дотянуться.
Чтобы не насиловать двигатель, пришлось перевести гравицикл на нейтралку. Теперь Коррану предстояло бороться лишь с гравитацией и взбрыкивающей машиной. А заодно выяснить причину столь нестандартного поведения до этой секунды вполне послушного гравицикла. Вероятнее всего, его заарканили. Хорн кое-как оглянулся. Ну, точно, он болтается на тонком шнуре, протянувшемся к коляске преследователя. Слишком темно, слишком тонкий трос, слишком бодрый гравицикл, нет, в такой ситуации нет ни малейшей возможности перешибить трос выстрелом. Куда вероятнее пристрелить охотника… А у парней машина роскошная, «икас-андо», модель "звездный арико, насколько он понимает. Корран выстрелил по ней целых три раза.
Водитель тяжело навалился на руль. Толчки и тряска стали слабже. Подбодренный удачей Хорн бросил машину в облет зависшего «арикса» — под ним и мимо. Метров двадцать полет был нормальный, потом гравицикл опять затрясло. Наверное, разработчики «арикса» даже не догадывались о своей правоте, когда называли гравицикл в честь хищной птицы с Цереа. Машина получилась точно такой же мошной, подлой и не приспособленной для полетев.
Парень, сидевший в коляске, был жив и не собирался упускать попавшуюся на удочку рыбку. Точнее было бы сказать, птичку, но не до подробностей… "Звездный арико падать вниз не хотел, так как, подобно прочим машинам своего класса, был оборудован системой автоматического перевода двигателя на нейтраль в случае покидания седоком водительского места, неожиданной смерти или невозможности управления гравициклом по любой другой причине.
Лететь с привязанным к хвосту гравициклом — еще веселее. Только скорость падает вдвое. Хорошо еще, что авангард решил вызвать подмогу. Волоча за собой «арикс», Корран спикировал вниз.
Рыча от ярости, точно вуки, он направил гравицикл прямо в стену, целясь в освещенный четырехугольник на одном из нижних уровней. Посмотрим, умеешь ли ты летать, когда тебе мешают? Сам он пытался не смотреть на свет, чтобы потом не ослепнуть от внезапной тьмы. Хорошо, если знак окажется рекламой «звездного арикса», будет в этом некоторая поэзия и юмор. Хорн планировал, что столкновение разобьет гравицикл на куски. Ну а если ничего не получится… что ж, на Корусканте много стен.
Яркий квадрат увеличивался, Корран с ужасом увидел, что люди там двигаются. Это не реклама, это окно! Менять курс было поздно. Может быть, попытаться пролететь помещение насквозь? Нет, не выйдет, осколки транспаристила разорвут его в клочья. Да уйдите же вы! Вы что, не видите, что тут происходит?! Ситх подери эту хваленую звукоизоляцию!!!
В самую последнюю секунду Корран заложил отчаянный левый вираж. Болтающийся на привязи «арикс» грянул о стену. Хорн почувствовал резкий рывок, потом его машина резво рванула вперед параллельно зданию. Сначала Корран решил, что освободился, но оглянувшись, увидел, что, во-первых, преследователь ударился не о стену, а со снайперской точностью проломил окно, а во-вторых — вместо того, чтобы оборвать трос, острый осколок перебил крепление коляски, которая теперь мчалась следом, высекая из стены веселые искры. Седока видно не было, наверное, вывалился.
Лучше всего было бы остановиться и отцепить ненужный довесок, но сзади уже накатывала погоня. Пришлось лететь дальше, изображая ребенка с воздушным шариком.
Еще через пару секунд Корран стал думать, что гораздо легче ребенку упрямо тащить за собой шарик против ветра, чем ему буксировать коляску. Та все время грозила зацепиться за столб, распорку или подкос и стать на редкость надежным якорем. За скоростью теперь тоже надо было постоянно следить. Возьмешь чуть быстрее, и коляска примется колотить по стенам. А вдруг рикошетом ее отбросит прямо в него? А вдруг трос намотается так, что он не сможет управлять гравициклом? А если сбросить скорость, так тем более прилетит все той же коляской…
Погоня перестроилась. Кажется, Коррана вели в какое-то определенное место, куда он попадать совершенно не желал, но выбора не было. Он попытался спикировать и ударить коляской о стену в надежде разбить ее к ситхам, но коляска выдержала. Определенно, она не желала с ним расставаться. Корран поклялся, что если останется жив, то непременно пошлет работникам «Икас-Андо» подарок в знак признательности. Машины они лепили надежные.
