– Он превратился в тень? – меня пробрала дрожь. – Черный человек Ганториса?
– Как полагал Оби-Ван Кеноби, такого понятия как «случайность» не существует в природе. Я бы рискнул предположить, что все это взаимосвязано, – на лице у Люка застыло суровое выражение. – Мне необходимо продумать план дальнейших действий.
– Если позволите, я хотел бы дать вам два совета.
– Давай.
– Во-первых, этот черный человек, по-видимому, сумел доказать Ганторису, что он способен дать ему знания, которые вы не можете или не хотите ему дать. Знаний Ганториса о Силе и умении управлять ею оказалось недостаточно, чтобы противостоять таким соблазнительным идеям. Я думаю, что вам придется обратиться за помощью к Холокрону, чтобы ознакомить нас с основными историческими фактами и теми целями, которые мы преследуем, чтобы мы могли помочь вам восстановить былую славу джедаев.
– И избежать выбора, легких путей, которые предлагает нам темная сторона.
– Именно.
Учитель задумался на какое-то время, затем кивнул.
– А во-вторых?
– В своем сне, как вы говорите, вы увидели массасси и пирамиды такими, как они выглядели тысячи лет назад. Мне думается, нам стоит провести небольшое расследование и узнать как можно больше о Йавине IV и его храмах. Если нам удастся выяснить внешность или имя этого черного человека, или хотя бы понять, у нас будет намного больше шансов остановить его.
– Оба плана кажутся мне довольно логичными, – Люк мрачно улыбнулся мне. – Я сначала займусь первым. Тионне постоянно торчит у Холокорна. Вытягивает из него местные легенды, так что она может помочь мне. Поскольку тебе знакома работа следователя, то и займись сбором информации об этом таинственном черном человеке.
– Я начну собирать на него досье. Как только мы поймем, чего он хочет и как он думает, – он в наших руках.
– Хорошо, – Люк еще раз посмотрел на останки Ганториса, затем поднял взгляд на меня. – Если мы желаем Новой Республике процветания, мы не можем допустить уничтожения джедаев.
Этим вечером сон снова не шел ко мне, поэтому я направился в крошечную библиотеку, где мы изучали Холокрон. На самом деле я не горел желанием начинать расследование прямо сейчас, но поиграть с Холокроном и выяснить, как он работает, казалось мне делом несложным, с чем я легко должен был справиться. Зеленоватое сияние, выбивавшееся из-за двери библиотеки, подсказало мне, что кто-то другой пользовался прибором, и любопытство заставило меня поспешить в комнату.
Там, освещенная зелеными лучами, исходящими от Бодо Бааса, сидела Тионне. Сейчас она казалась особенно высокой и худой, поэтому хорошенькой, а зеленоватый оттенок, появившийся в ее волосах из-за освещения, делал ее особенно прекрасной, по крайней мере на мой взгляд. Она бесспорно была бы прелестной, если бы только ее руки не скрывали от меня милое личико, плечи ее не вздрагивали и тишину не нарушали бы громкие всхлипы.
Голографический Бодо Баас протянул в ее сторону свою когтистую лапу.
– Для нас нет эмоций, а только покой, – напомнил он.
Тионне взглянула на него глазами, полными слез.
– Это так ужасно… Ты даже представить себе не можешь.
Виртуальный джедай покачал головой:
– По ком пролиты эти слезы – по твоему павшему товарищу или по тебе?
– Что? – голос ее сорвался от страха.
Она громко шмыгнула носом и ткнула пальцем в голограмму, но краем глаза увидела меня, и слова, которые она приготовила для Бааса, застряли у нее в горле. Вместо ответа, она кивнула мне, и ее всю передернуло.
– И как только кто-то мог сделать такое с Ганторисом?
Я кивком поприветствовал Бодо Бааса, затем стал на колени рядом с Тионне и обхватил ее руками, позволив потоку слез пролиться на мою тунику. Она вцепилась в меня изо всех сил и уткнулась лицом в плечо. Я погладил ее волосы и едва поборол искушение поцеловать густые пряди на затылке.
– Успокойся, Тионне. То, что произошло с Ганторисом, было просто жутко, но это не повториться ни с кем другим.
Мой взгляд наткнулся на нечеловеческие глаза Бодо Бааса:
– Ты, джедай, говоришь слишком конкретно о том, в чем есть много непознанного.
Я ответил строкой из Кодекса:
– Нет неведения, только знания.
– Да, – прошипел хранитель. – У тебя есть вопросы ко мне?
– Одну секунду… – я опустил руки на плечи Тионне и слегка оттолкнул ее. – Ты не могла бы помочь мне с Холокроном? Ты ведь в нем получше моего должна разбираться.
Она снова шмыгнула, затем утерла слезы своими изящными длинными пальцами.
– Как ты можешь оставаться спокойным после того, что ты увидел?
Какое-то мгновение я держал в руках не ее, а бестелесный призрак моего отца.
– Прошлое готовит нас к настоящему. Не хотелось бы этого говорить, но я видел трупы пострашнее. То, что я увидел в комнате Ганториса, было омерзительно. И меня это тоже напугало, но я прилагаю все усилия, чтобы не потерять контроль над собой.
Тионне всхлипнула и села, прислонившись к холодной каменной стене крошечной комнатки. Она сложила руки на груди и уставилась на основание каменного пьедестала, на котором лежал Холокрон.
– Ты, должно быть, считаешь меня слабой.
– Ни в коем случае.
– Не лги. Вчера вечером тебе пришлось спасать меня, а сейчас ты нашел меня здесь, а я… – она осуждающе на меня посмотрела. – Не понимаю, как тебе удается скрывать свое презрение ко мне.
– Ты можешь считать, что я его скрываю, а можешь поверить и в то, что его на самом деле нет, – я с трудом заставил себя остаться спокойным. Второй выбор окажется верным.
Она протянула мне руку, и я сжал ее в своей ладони.
Тионне закрыла глаза, и я почувствовал, как ее сознание устремилось ко мне. Прикосновение ее разума показалось после мощного вторжения Люка робким шепотом, но все же проникло в мои поверхностные мысли. Я сознательно оставил их открытыми для нее, а под ними укрепил слой той личности, что носила имя Кейран Халкион. И хотя я старался не пускать ее глубже, она проскользнула в мои сокровенные мысли и нырнула в сердце.
Она вздрогнула и разорвала контакт, затем ошарашенно воззрилась на меня:
– Тебе нанесли удар, сильный удар.
Я пожал плечами:
– Я выжил.
– Но большая часть твоего "я" осталась скрытой, – она подмигнула мне. Учитель признался нам, что Дарт Вейдер – его отец. Что за секреты у тебя? Неужели еще страшнее, раз ты боишься ими поделиться?
– Не страшнее, а просто скучнее. Они отвлекли бы тебя от занятий, а здесь работы и так хватает.
Тионне улыбнулась, и я обрадовался, увидев, как снова оживает ее лицо.
