— Младший сержант Кудаев. — Черные глазки бегали.
— И куда вы смотрите, младший сержант? У вас под носом героин продают!
— Где? Какой героин? Где продают? Никого не вижу… Вы, простите, ошибаетесь. Понимаете? Где торговец? Вы ошиблись.
Сергей молчал секунду, по скулам бегали желваки. Потом его взгляд упал на окна отделения милиции, где сидел молодой бунтарь-анархист Алтынин. Через поднятые жалюзи на Иванова смотрел майор Серегин. В его глазах было что-то… Сергей не смог бы точно назвать то, что увидел, его буквально обожгло чувство тоски, слабости, печали и острой, давящей вины. Потом жалюзи упали, Контакт прервался.
— Вы ошиблись, — снова повторил Кудаев.
Иванов, не говоря ни слова, развернулся и пошел в сторону автобусной остановки.
— Проверку зашлем? — поинтересовался Артем.
Сергей вспомнил взгляд майора, сбавил шаг, тяжело выдохнул:
— Видимо, придется.
С неба упали первые тяжелые капли дождя.
Пока Сергей с Артемом стояли на остановке, они успели вымокнуть едва ли не до нитки. Конечно, их одежда была пропитана водоотталкивающей смесью, но дождевые капли залетали под воротник, стекали по спине. Теплый дождь смывал пыль, грязь и усталость. Люди, забившиеся под узенький козырек остановки, с удивлением смотрели на двух мужчин, одетых в черное, единственных оставшихся стоять под начавшимся ливнем.
— А ведь дело пахнет лажей! — проорал Сергей, пытаясь перекричать грохот капель.
— В смысле? Ты про что? — спросил Артем.
— Про Алтынипа. Точнее, про его сестру. Теперь она первая, кого надо разыскать, понимаешь? Пока не стало поздно.
— Думаешь, ее убьют? Кто? — Артем нахмурился, а потом сам же и ответил: — Прокурорские. Фактически материал, предоставленный Сорокиным, не выдерживает критики. Есть масса неточностей. Но пока есть девочка, которую генеральный прокурор отодрал, есть дело. По крайней мере, за развращение несовершеннолетних. Да и взятку, то есть злоупотребление служебным положением, тут можно пришить только с ее показаний. Ведь само по себе журналистское расследование — это просто… лажа. Работа на публику.
— Совершенно верно. Если не будет девчонки, прокурор скажет: я не я и лошадь не моя! Сфабрикованная пленка, и все. Артист, очень похожий на генерального прокурора. А девка может все расставить по полкам.
— Тогда время дорогого стоит… — сказал Артем и вопросительно посмотрел на Сергея.
Тот улыбнулся:
— Не любишь ты мокнуть!
— Не люблю, — признался аналитик.
— Хотя вообще-то ты прав. Время сейчас важнее всего. Вызывай тачку!
Через пять минут двое странных мужчин в черном, мокрые с головы до ног, нырнули в большую машину с мигалкой и унеслись. Люди, столпившиеся под козырьком, вскоре о них позабыли.
Глава 34
Избранные тексты очень известной женщины:
«Россия — невоспитанная, грязная нищенка, злобная и неумная, потому что такое поведение не вызывает притока благодетелей. Россия должна понять, что ее история — это история болезни и преступления. Она должна принять исторические наказания и покаяния».
— Серега! — Голова Платона всунулась в душевую кабину. Иванов поливал себя струями горячей, очень горячей, буквально на болевом пороге, воды. Во время дождя он действительно сильно промок и теперь чувствовал, как по телу пробегают волны нездоровой дрожи и чуть-чуть ломает кости. Бегать по врачам Сергей не любил, да и времени не было. — Прокурор слинял!
— Как слинял? А служба наружного наблюдения что делала? — удивился Иванов.
— Ты не понял. Он, во-первых, давно слинял, а во-вторых, далеко.
— Это не отменяет вопроса. Наружка что делала? По мне хоть в Магадан он укати, а ребята должны быть при нем. — Сергей зажмурился и сунул под обжигающий поток голову. Стиснул зубы.
— Наружку он за нос водит два дня. То есть они думали, что он на даче. А он…
— Так пусть туда и едут.
— У них визы египетской нету.
— Чего?! — Сергей вздрогнул, быстро закрутил вентиль и отряхнулся.
Платон подал ему длинное махровое полотенце.
— В Египет, — повторил Звонарев. — Он в Египет рванул. Понимаешь? Два дня тому. Или даже больше. Более точные сведения мы уже запросили в «Аэрофлоте». И в посольство Египта тоже послали запрос. Насчет визы и так далее…
— Девочку нашли?
— Пока нет. Как в воду канула. Выяснили, где жила. Пусто. И давно пусто. В холодильнике все скисло уже.
— Соседей опросили?
— Там из соседей два алкаша, и те в отключке. Раньше завтрашнего утра ничего членораздельного. Самое интересное знаешь что… — Платон отошел в сторону, выпуская Сергея из кабинки. В душевую вошла группа оперативников, вернувшихся с ночной смены. — Привет всем…
Кто-то вяло махнул рукой. В кабинках полилась вода.
— Давай-ка выйдем, — кивнул Сергей.
— Так вот, знаешь, что самое интересное? — Платон шел сзади, стараясь не поскользнуться на мокром кафеле.
— Не томи.
— У этих алканавтов по три ящика пустой тары стоит. И еще по ящику невыпитой.
— И что?
— Ты когда-нибудь видел пьяниц, которые закупаются в оптовых магазинах? Водка вся одинаковая, бутылочка к бутылочке. И не плохонькая какая-нибудь. И у одного, и у другого. Чуешь?
— Спаивает кто-то? Может, выселить хотят? — Сергей нахмурился.
— Да кому оно надо, район кошмарный, дом вообще хрущевка полуаварийная… Это сделка. Пока они пьют, будут молчать. Скандал вокруг прокурора только разгорается, а соседи главной героини по любому будут в прицеле. Например, кинокамеры. Не мы одни такие умные. Журналюги в первую очередь туда ломанутся. Каждому хочется к скандалу приложиться. А там болото еще недели на две. И девочка где-то пропадает. Пока это положение сохраняется, Сорокин имеет карт-бланш и полный набор эксклюзива. Самые «бабки».
— Ну, это еще не состав преступления, — сказал Иванов, натягивая форму. Горячий душ не помог. Кости все так же крутило, ощутимо пощипывало в носу. — Черт побери. К нашему эскулапу придется идти. Плохо мне.
— Так иди.
— Времени нет по койкам болтаться, — ответил Сергей, растирая ладонями лицо. — К тому же прокурор… В общем, так, ищите девушку. Всеми силами. Только ее можно к делу пришить. Все остальное, включая «скандальные разоблачения» господина Сорокина, это лажа. Светский скандал.
— А с прокурором что? — поинтересовался Звонарев.
— С этим я к начальству пойду. Пусть мозгами пораскинут, как вытащить из Нила этого крокодила.
Глава 35
Избранные тексты очень известной женщины:
