Он издал резкий, торжествующий звук.
Их губы соединились, языки встретились. От вожделения у Александры кружилась голова, она чувствовала себя опустошенной, почти больной. Клервуд был так отчаянно нужен ей… А его руки уже гладили ее волосы, заставляя пряди спадать вниз тяжелыми волнами. Поддавшись импульсу, герцог сжал Александру в объятиях и буквально придавил ее к стене. Сейчас Клервуд прижимался так крепко, что она чувствовала каждый дюйм его твердого, беспокойного тела, объятого нетерпеливым, настоятельным желанием овладеть ею.
Александра никогда и никого еще не желала с такой силой, и теперь она отчетливо понимала это. Точно так же, как осознавала, что любила Клервуда — безрассудно, глупо и, разумеется, безответно. И именно потому, что он не разделял ее нежных чувств, их отношения не могли продолжаться.
— Остановитесь, — с трудом произнесла Александра, оторвавшись от губ герцога.
Он застыл на месте, ярко‑синие глаза удивленно округлились.
— Я не могу возобновить нашу любовную связь, — с трудом выдохнула она, отталкивая герцога. — Пожалуйста, позвольте мне уехать.
От изумления Клервуд лишился дара речи. Потом, с большой неохотой, он ослабил железную хватку.
Александра ловко поднырнула под рукой обольстителя и тут же отбежала от него на внушительное расстояние. Ее била дрожь, а тело горело, будто объятое пламенем. Но больше всего мучила острая боль в области сердца.
— Я клянусь заботиться о вас должным образом, — решительно бросил Клервуд.
Обернувшись, Александра увидела, что он наблюдает за ней пристально, будто хищник. На самом деле ей совсем не хотелось сопротивляться столь желанному мужчине, но она должна была так поступить. Клервуд предлагает ей лишь несерьезный роман, и, когда эти отношения закончатся, ее сердце будет разбито. Теперь она явственно понимала это.
— Я не виню вас в том, что вы не доверяете мне, — сказал герцог.
— Я не могу принять ни вашей милости, ни вашей защиты, — с усилием произнесла Александра.
Герцог серьезно посмотрел на нее.
— Я вижу, что ваше решение принято, — сказал он после долгого молчания. — Вы — упрямая женщина. Но я — упрямый мужчина.
Александра снова вздрогнула. Что все это значит?..
— Кроме того, я — осмотрительный, решительный и терпеливый. Что ж, хорошо. Я буду уважать ваши желания — до некоторых пор.
Она задохнулась от негодования:
— Даже не думайте снова искать моего расположения!
Александра уже точно знала, что недостаточно сильна для того, чтобы противостоять его ухаживаниям — если он действительно собирался их продолжить.
— Вы выглядите испуганной, — мягко сказал герцог, и его глаза заблестели. — Думаю, мы оба знаем, почему вы так тревожитесь.
Она покачала головой:
— Вы должны всецело уважать мои желания.
Его светлость угрожающе скрестил руки на груди.
— Что ж, вы сорвались с крючка — пока. Но я все улажу.
— Что это значит? — осторожно спросила Александра.
— Вы останетесь здесь — в качестве моей достопочтенной гостьи. Я настаиваю на этом.
И он улыбнулся.
Сердце Александры совершило опасный кульбит. В глубине души ей не хотелось покидать Клервуд и уж тем более возвращаться на постоялый двор мистера Шумахера — ни один человек в здравом уме этого бы не сделал. И все‑таки она сказала:
— Я не могу принять ваше предложение.
— Можете — и примете. — Улыбка герцога стала теплой. — Время от времени я принимаю гостей. В этом нет ничего необычного.
— Все вокруг знают, что произошло между нами! Мое доброе имя истрепано в клочья. Окружающие только и делают, что шепчутся обо мне.
Улыбка сбежала с его лица.
— Разве я не сказал вам, что буду защищать вас — всеми возможными способами? Сплетен больше не будет. Я обещаю вам это. Фактически я даже лично разъясню это недоразумение, и скоро весь мир поверит в то, что между нами ничего не было.
Александра сомневалась в том, что ситуация может разрешиться вот так просто. Допустим, герцог скажет нескольким закадычным друзьям, что она гостит в Клервуде — и находится под его защитой. Но у нее нет ни малейшей причины быть его гостьей — Эджмонт‑Уэй находится в двух часах езды отсюда. И даже если он скажет своим приятелям, что никакого обольщения не было… Она вздрогнула.
— Вам никто не поверит.
— Может быть, и нет. Но какое это имеет значение? — Клервуд криво усмехнулся. — Никто не смеет ослушаться меня, Александра — кроме, разумеется, вас. Стоит мне кратко продемонстрировать свое недовольство — и все, на этом история заканчивается.
Александра в волнении втянула воздух ртом. Боже, ничего она не хотела с такой силой, как вернуть свое доброе имя и прекратить отвратительные слухи! Но, несмотря на то что Клервуд, вероятно, мог положить конец ужасным сплетням, Александра сильно сомневалась в том, что ее репутация обелится — кроме того, презрение высшего общества будет сопровождать ее всегда. Возможно, не все будут относиться к ней подобным образом, но леди, подобные Шарлотте Уитт, станут хвататься за ножи всякий раз, когда ее увидят. И все‑таки положение Александры могло улучшиться, причем существенно. В конце концов, в свете привыкли к всевозможным любовным интригам.
— Почему вы так добры ко мне?
— Я — не злой человек, Александра, и не такой бессердечный, как твердят вокруг. — Клервуд на мгновение задержал взгляд на ее лице. — Сегодня вечером у меня дела. Почему бы вам не сказать Гильермо, что вы желаете на ужин? Ну а теперь, если позволите — раз уж вы все равно меня отвергли, — мне нужно прочитать некоторые бумаги.
Она застыла на месте, в изумлении глядя на герцога.
Он сделал нетерпеливый жест в сторону двери.
Александра поняла, что Клервуд собирается заниматься документами здесь, в кабинете, а еще осознала: он только что прогнал ее. Все еще ошеломленная воспоминаниями о каждом моменте их новой стычки, она бросилась к дверям. На пороге Александра помедлила и оглянулась на герцога: он уже сидел за столом, перебирая стопку бумаг. Клервуд был так поглощен чтением, что даже не оторвал взгляда от своих документов.
Ее сердце громко стукнуло. Если бы только она могла принять его предложение… если бы только нашла в себе храбрость сделать это.
Он наконец‑то поднял глаза.
Александра пулей вылетела из комнаты.
На следующее утро она выяснила, что Стивен привык вставать с рассветом.
Александра не знала, в котором часу герцог вернулся со своей встречи вчера вечером, потому что заснула в полночь, и он к тому времени еще не приехал. Нет, Александра не дожидалась Клервуда специально — гостья читала роман, лежа в постели, — но она остро чувствовала отсутствие хозяина дома. Собственно, читать было невозможно, ведь мысли о герцоге полностью заполнили ее сознание. Александра не могла перестать думать об их разговоре и этом потрясающем поцелуе — а еще о том, чего же Клервуд хотел от нее теперь. Она уговаривала себя основательно укрепить оборону против этого соблазнителя, хотя в глубине души едва ли хотела этого — и испытывала к нему столь неуместные чувства. Было так странно, но одновременно так восхитительно ложиться спать в этой роскошной комнате для гостей. Александра даже ощущала со стороны Стивена нечто вроде нежной привязанности и искренней заботы. Приходилось то и дело напоминать себе, что он всего лишь вожделел ее, и это страстное желание мало походило на неподдельное внимание.
