— День действительно прохладный. Но как ты можешь говорить, что эти пустоши некрасивы? В их суровом безлюдье есть своя красота — и сила тоже. А океан ты видела, Мег? Вот действительно творение Самого Бога.
Мег посмотрела на свою госпожу как на сумасшедшую.
Вдали стали видны несколько построек, а холмы, среди которых они проезжали теперь, были расчерчены изгородями. Бланш сделала глубокий вдох: она внезапно увидела замок с одной башней. Его задняя стена была обращена к горизонту, где океан незаметно сливался с небом.
Подъезжая ближе, она выглянула из окна кареты, чтобы рассмотреть замок, и поняла, что Лендс‑Энд, в сущности, не усадьба. Несколько очень высоких деревьев росли по краям дороги, отмечая въезд во двор, а на фоне темных стен замка выделялся одинокий дуб. Табун великолепных лошадей в испуге поскакал прочь, заметив ее карету. Многие из них — крупные животные пестрой масти — мчались рядом с каретой галопом. Бланш, восхищенная их бегом, выпрямилась на сиденье, любуясь ими. Кони заржали и исчезли за подъемом дороги.
Когда карета подъехала ближе, Бланш одним взглядом охватила сразу весь двор. На стенах замка вились кусты диких роз и виноградные лозы, и было заметно, что за этими растениями ухаживают. Бланш не была сильна в истории, но даже ей было ясно, что этому замку много сотен лет. Однако он был в идеальном состоянии — во всяком случае, внешне. Она увидела довольно много каменных зданий и еще одну, только начатую, постройку, которая, как она предположила, будет конюшней. Между постройками она разглядела несколько аккуратно поставленных в ряд карет, а затем услышала удары молотков. Возле башни росли несколько умело обрезанных кустов. Все было поразительно чистым, аккуратным и ухоженным.
Лендс‑Энд вовсе не выглядел таким обедневшим, как говорили. Бланш подумала, что хозяйство здесь ведется безупречно. Странно, но это было ей приятно. Графине незачем волноваться: ее сын явно занимается своим имением и не имеет времени ни для поездок в город, ни для осуществления свадебных планов своей семьи.
Ее карета остановилась вблизи от парадной двери Боденика. Бланш вдруг потеряла уверенность и замерла на месте. Она не сообщила о своем приезде, а сэр Рекс явно любит уединение. Но все‑таки он друг семьи, а теперь, очевидно, еще и сосед. Сэр Рекс ни за что не прогонит ее. И все же Бланш вдруг пожалела, что не отложила поездку всего на один день. Тогда она могла бы сообщить ему о своем приезде. Незачем было слушать Бесс.
В первый раз за всю неделю она подумала о том, что сэр Рекс не смог выразить ей соболезнование по поводу смерти отца. И честно призналась себе, что эта невежливость чем‑то раздражала ее. Так же ее раздражало и то, что он не появился у нее как поклонник. С другой стороны, она знала, что он не охотится за приданым, хотя в его обстоятельствах это было бы вполне понятно. Вероятно, сэру Рексу даже на ум не приходило посмотреть на нее как на возможную жену.
Бланш было неловко от этих мыслей. Она считала, что он едва ли может быть для нее подходящим кандидатом в мужья, тем более мужем. Поэтому нет никакого смысла в том, что ее немного огорчает его отсутствие среди поклонников. Она известна в свете как радушная хозяйка, а сэр Рекс — как затворник. Значит, у них большая разница в характерах. Бланш больше не хотела думать об этом. Но вот что странно: ей вдруг захотелось, чтобы Бесс была с ней. Ей вдруг стало неловко и тревожно оттого, что она заехала сюда так запросто.
И все‑таки сэр Рекс всегда вел себя как безупречный джентльмен, когда они случайно встречались. Невозможно представить, что он не захочет принять ее в своем поместье.
Бланш улыбнулась и вышла из кареты.
— Пожалуйста, не занимайся пока лошадьми, — предупредила она лакея. — Подожди, пока я найду возможность попросить сэра Рекса приютить нас на ночь. — И обернулась к горничной: — Мег, пожалуйста, побудь здесь, возле кареты, пока мы не узнаем, дома ли сэр Рекс.
Мег кивнула.
Бланш направилась к парадному входу. Только теперь она обратила внимание на монотонный гул, доносившийся снизу. Это было эхо океанских волн, которые обрушивались на берег под замком. Она постучала в дверь и, дожидаясь ответа, взглянула на плети роз, взбиравшиеся на стену. Она была права: розы действительно были дикие. Но у сэра Рекса явно был садовник, который ухаживал за ними. Интересно, когда здесь в последний раз была оттепель и когда зацветут эти розы?
Она снова постучала. Ей стало немного не по себе, она стояла здесь уже целых пять минут.
— Миледи! Может быть, никого нет дома! — крикнула ей Мег со своего места у кареты.
Бланш постучала в третий раз, думая о том, что ее горничная, возможно, права. Ей самой было не слишком холодно, но Мег промерзла до костей. Если дома никого нет, они войдут внутрь и подождут, пока Кларенс напоит лошадей, сэр Рекс, конечно, не возразил бы против этого.
Она постучала опять, и очень решительно. Но никто не ответил, и она сдалась. Ее горничная была права: в доме никого нет. А Мег уже стучала зубами от холода. До деревни было несколько часов пути, а время уже позднее. Бланш считала, что сэр Рекс, конечно, не будет против, если они дождутся его во дворе и даже разведут костер. Но теперь она не была в этом уверена. Почему, когда она стучала, ей не ответил никто из слуг?
Бланш проверила, не отперта ли дверь, и дверь открылась, предоставляя ей доступ в скромный по размеру передний холл. Бланш вошла внутрь и осмотрелась. К ее большому облегчению, в очаге из серого камня горел огонь. Очаг был таким же странным и своеобразным, как замок. А огонь означал, что в доме, несомненно, кто‑то есть.
— Есть кто‑то дома? — громким голосом спросила она. Но ответа не последовало.
Она снова огляделась вокруг. Стены были недавно побелены, мебель скромная, но идеально подходила для этого помещения, и обивка на ней была новая. Мест для сидения было только два, из них одно перед очагом. Благодаря этому холл выглядел весьма просторным. На полу было только два восточных коврика, но они были высокого качества. Эта комната показалась Бланш приятной. А потом девушка увидела сабли и огнестрельное оружие, развешанные на одной из стен.
Она решила выйти из дома и сказать Мег, чтобы та пошла к работникам сэра Рекса и спросила, где он сейчас. Но неожиданно ее охватило такое любопытство, что вместо этого она подошла к оружию. Бланш была уверена, что оно принадлежит сэру Рексу и он пользовался им во время последней войны.
Она с любопытством разглядывала коллекцию. Две шпаги были парадными: их рукояти были украшены золотой филигранью, а ножны — золотом и серебром. Она долго смотрела на длинную саблю, у которой была простая удобная рукоять, обтянутая темной кожей, и на более короткий клинок, который выглядел угрожающе. Этим оружием хозяин дома сражался на войне, подумала Бланш, и эта мысль была ей неприятна. Она взглянула на длинный карабин, приклад которого потускнел от частого использования, и на более короткий пистолет. Она представила, как руки сэра Рекса сжимали приклады этих оружий и рукояти клинков. Бланш тряхнула головой и отошла от коллекции: вид оружия смущал и тревожил ее. Но война стала трагедией не только для сэра Рекса, но и для очень многих.
