* * *
Несколько дней спустя Питер де Фриз выяснил, что на союзной Харконненам планете Ришезов практикует талантливый, хотя и склонный к нарциссизму доктор Сук. В мозгу ментата завертелись шестеренки. В прошлом Дом Ришезов оказывал Дому Харконненов некоторые услуги в щекотливых делах, например в убийстве герцога Пауля Атрейдеса во время боя быков, но союзники часто ссорились, деля пальму первенства. Чтобы разрешить этот деликатнейший из вопросов, Питер пригласил ришезианского премьера, Эйна Калимара посетить Убежище барона на Гьеди Первой «для обсуждения взаимовыгодного предприятия».
Калимар оказался пожилым, смуглым, безукоризненно одетым человеком, сохранившим атлетическое телосложение; на его носу красовались очки в тонкой проволочной оправе. Он прибыл в космопорт Харко-Сити в белом костюме с золотыми отворотами. Четыре гвардейца в голубой парадной форме Дома Харконненов сопроводили Калимара в личные апартаменты барона.
Войдя в покои Харконнена, премьер непроизвольно сморщил нос, что не ускользнуло от проницательного взгляда хозяина. В двух метрах от гостя был открытый стенной шкаф, в котором на крюке висело обнаженное мертвое тело молодого мужчины. Барон намеренно оставил дверь шкафа приоткрытой. Сладковатый свежий трупный запах смешался со старым, пропитав всю комнату. Этот отвратительный запах не могли перебить никакие духи и дезодоранты.
— Прошу вас, садитесь. — Барон указал гостю на кушетку, покрытую пятнами старой запекшейся крови. Вся церемония встречи была заблаговременно продумана так, чтобы сразу указать премьеру Ришезов его истинное место и заставить нервничать.
Калимар поколебался — к полному удовольствию Харконнена, — но все же принял приглашение, отказавшись, правда, от киранского бренди, хотя хозяин не отказал себе в рюмочке. Барон тяжело откинулся на спинку кресла. За его спиной стоял вертлявый ментат, который и изложил причину, по которой Дом Харконненов предложил эту встречу.
Изумленный Калимар покачал головой.
— Вы хотите одолжить у меня доктора Сук? Нос гостя продолжал морщиться, премьер поискал глазами источник запаха и наконец уставился на приоткрытую дверь шкафа. Калимар нервно поправил золотые очки.
— Простите, но я просто не в состоянии пойти на это. Личный доктор Сук — это ответственность и одолжение… не говоря уже об огромной цене.
Барон надул губы.
— Я пробовал лечиться у других врачей и хотел бы сохранить все дело в тайне. Я не могу дать объявление и ждать, когда ко мне пожалует какой-нибудь лопающийся от сознания собственной гениальности профессионал. А ваш доктор Сук будет связан своей клятвой о неразглашении тайны, и к тому же никто не обязан знать, что он на короткий период оставил службу.
Барон с удивлением различил в своем голосе жалобные нотки.
— Ну же, где ваше сострадание?
Калимар отвернулся от зловещего темного чрева шкафа.
— Сострадание? Это слово забавно звучит в ваших устах, барон. Ваш Дом не потрудился помочь нам в решении наших проблем, хотя мы неоднократно обращались к вам с просьбами на протяжении последних пяти лет.
Барон подался вперед. Его трость с набалдашником, украшенным головой червя, лежала на его коленях. В конце трости были отравленные стрелы, направленные сейчас на человека в белом. Какое искушение!
— Может быть, нам все же удастся прийти к взаимопониманию.
Он вопросительно посмотрел на ментата, требуя объяснения.
— Одним словом, речь идет о деньгах, мой барон. Экономика Ришезов трещит по швам.
— Наш посол не раз говорил об этом вашим эмиссарам, — добавил Калимар. — С тех пор как наш Дом утратил доходы от операций с пряностью на Арракисе — не забудьте, это вы сменили нас там, — мы все время старались усилить наше экономическое могущество. — Премьер вздернул вверх подбородок, сделав вид, что его не покинули остатки гордости. — Во-первых, падение Икса было для нас настоящим подарком, ибо исчезла конкуренция. Однако наше финансовое положение остается… несколько стесненным.
Паучьи глаза барона вспыхнули, смутив Калимара. Дом Ришезов, производитель экзотического оружия, миниатюрных приспособлений и ришезианских зеркал, заключал неплохие сделки во время переворота на Иксе.
— Пять лет назад тлейлаксы возобновили поставку на рынок традиционных иксианских товаров, — с беспощадной логикой заговорил ментат. — Вы уже потеряли те доходы, которые приобрели за последние десять лет. Особенно сильно поставки ришезианских товаров упали после возобновления производства на Иксе.
Калимар не утратил присутствия духа, и когда заговорил в ответ, голос его оставался твердым.
— Итак, вы сами видите, что нам нужны ресурсы для умножения наших усилий по инвестированию в новые предприятия.
— Ришезы, Тлейлаксу, Икс… мы стараемся не вмешиваться в склоки между другими Домами, — вздохнул барон. — Как я хочу, чтобы в Ландсрааде воцарился вечный мир.
Черты лица ришезианского премьера исказились от гнева.
— Это нечто большее, чем склока, барон. Речь идет о выживании. Многие мои агенты исчезли на Иксе, и я предполагаю, что они убиты. Меня охватывает отвращение при одной мысли о том, что тлейлаксы могли сделать с их телами.
Он поправил очки, на лбу его выступили капли пота.
— Кроме того, Бене Тлейлакс — это не Дом в общепринятом смысле этого слова. Ландсраад никогда не примет их в качестве полноправных членов.
— Чисто технически.
— Мы зашли в тупик, — заявил Калимар, сделав вид, что хочет встать. Он еще раз посмотрел в сторону зловещего шкафа. — Я не верил, что вы захотите платить нашу цену, независимо от того, насколько хорош наш доктор Сук.
— Постойте, постойте. — Барон поднял руку. — Торговые соглашения и военные союзы — это одно. Дружба — совсем другое. Вы и ваш Дом всегда были нашими верными союзниками. Может быть, я не совсем верно представлял себе степень ваших трудностей.
Калимар откинул назад голову и искоса взглянул на барона.
— Количество наших трудностей можно обозначить единицей со множеством нулей, но без единой запятой.
Почти невидимые за складками жира глаза барона вспыхнули неожиданной силой и живостью.
— Если вы пришлете мне доктора Сук, премьер, то мы попробуем переосмыслить ситуацию. Думаю, что вы приятно удивитесь, узнав финансовые детали нашего предложения. Считайте это платежом.
Калимар не двинулся с места.
— Я бы хотел услышать предложение прямо сейчас. Видя, что лицо премьера приобрело каменное выражение, барон кивнул ментату.
— Питер, расскажи ему о нашем предложении. Де Фриз назвал высочайшую цену за найм доктора Сук, которую Харконнен обязывался выплатить меланжей. Не важно, сколько стоит доктор Сук, Дом Харконненов может выжать деньги, ликвидировав некоторые из незаконных хранилищ пряности или увеличив производство ее на Арракисе.
