Старуха криво усмехнулась в ответ.
– Вы – наш резервный план, молодой человек. Омниус предпочитает избыточность и стопроцентную надежность. Если возможны два Квисац-Хадераха, то мы хотим иметь обоих.
Изобразив на лице неудовольствие, барон нервно хрустнул пальцами.
– Так вы думаете, что на борту корабля-невидимки находится еще один Пауль Атрейдес? Это маловероятно.
– Я утверждаю, что на борту находится еще один Квисац-Хадерах. Однако, если у нас есть гхола Пауля Атрейдеса, то он, определенно, мог быть создан и в другом месте.
10
Идем ли мы по Золотому Пути, или давно сбились с дороги? В течение трех с половиной тысяч лет мы молились об избавлении от Тирана, но теперь, когда его нет, не забыли ли мы, как жить без такого жесткого руководства? Знаем ли мы, как принимать верные решения, или мы безнадежно заблудимся в собственной дикости и умрем на груде наших неудач?
Верховная Мать Дарви Одраде. Размышления о моей эпитафии, извлечено из закрытого архива Бене Гессерит, написано перед битвой за Джанкшн
Гарими находилась в состоянии крайнего возбуждения. Она не стала садиться, войдя в кабинет Шианы, несмотря на то, что та несколько раз предложила ей стул. Гарими не обратила внимания даже на полотно Ван Гога. Исчезновение мин привело ее в неописуемую, не стихавшую ярость. Поисковые команды, прочесывавшие корабль, не могли пока найти похищенную взрывчатку. Шиана знала, что у верховного проктора свои соображения насчет возможных похитителей.
– Вы и башар неудачно выступили на Келсо, вы заключили неважную сделку, – говорила Гарими. – Вы оставили там массу людей и оборудования, но не получили ничего взамен.
– Мы пополнили запасы воды и продовольствия.
– Но что будет, если вредители выведут из строя системы жизнеобеспечения? Лиет-Кинес и Стилгар были лучшими специалистами по сохранению ресурсов, повторной утилизации и восстановлению. Что, если нам потребуется их помощь? Вы не намерены вырастить новых гхола этих людей?
Шиана еще больше разозлила Гарими своим ответом, который она произнесла безмятежным тоном с удивленной улыбкой.
– Мы можем это сделать, но мне кажется, что вы подозреваете всех детей гхола. И вот теперь вы хотите вернуть Лиета и Стилгара? Но ведь, наверное, Лиет был прав: их предназначение – остаться на Келсо.
– Теперь со всей очевидностью ясно, что не они были вредителями, хотя я не вполне уверена насчет Юйэ.
Шиана смотрела на яркие мазки цвета, которые древний художник сумел превратить в изображение редкостной силы и выразительности. Ван Гог был гением.
– Я приняла необходимые меры, учтя наши потребности и приоритеты.
– Едва ли! Вы согласились с наглыми требованиями этих убийц-кочевников и запретили нам основать новый орден Бене Гессерит на этой планете. Мы бы учредили там новую школу – а теперь нам остается только ждать, когда наш корабль разлетится на куски.
«Ах, так вот что на самом деле ее так бесит».
– Ты же отлично понимаешь, что я с радостью позволила бы тебе и твоим последовательницам поселиться на Келсо. – Она заставила себя улыбнуться. – Но я не хотела войны с местными жителями. Мы можем научить других людей следить за системами жизнеобеспечения. Корабль уцелеет, как уцелел в течение десятилетий.
Но Гарими не была настроена сдаваться.
– Уцелеет? Но каким образом? Мы создадим следующих гхола, которые спасут нас? Это ваше обычное решение: будь то Мерзость Алия, предатель Юйэ или Тиран Лето II. Пандора может закрыть свой ящик и немного отдохнуть.
– Но зато я его широко открыла. Я хочу возродить историю, вернуть к жизни Пауля Атрейдеса и Суфира Хавата. Мы можем рассчитывать на квалификацию мастера меча Дома Атрейдесов.
– Но Хават с треском провалился, когда вы попытались вернуть ему память.
– Значит, мы попробуем еще раз. Возможно, Чани станет нам опорой в пробуждении Пауля. Джессика также созрела для пробуждения. Даже Лето II готов.
Глаза Гарими сверкнули.
– Вы играете с огнем, Шиана.
– Я выковываю оружие, а для этого необходим огонь. – Шиана отвернулась, давая понять Гарими, что разговор окончен. – Я много раз слушала твое мнение и хорошо его запомнила. Сегодня я обедаю с гхола. Может быть, после этого у меня появятся свежие идеи.
Пылая гневом, темноволосая женщина последовала за Шианой в коридор и направилась в обеденный зал. Неожиданно из лифта вышел Лето II – совершенно один и, как всегда, абсолютно невозмутимый. Двенадцатилетний мальчик часто ходил без сопровождения по кораблю, вот и сейчас он посмотрел на обеих женщин, моргнул, но ничего не сказал. Какой странный, погруженный в себя ребенок.
Прежде чем Шиана успела остановить Гарими, она уже сердито направилась к мальчику, найдя подходящий объект, на котором могла выместить свою злость и растерянность.
– Итак, Тиран, где же твой Золотой Путь? Куда он привел нас? Если ты обладаешь предзнанием, то почему не предупредил о Досточтимых Матронах и Враге?
– Не знаю. – Мальчик был искренне озадачен. – Я не помню.
Гарими с отвращением рассматривала юного Лето.
– Но что будет, если ты вспомнишь? Станешь ли ты снова богом-императором, величайшим убийцей во всей истории человечества? Шиана думает, что ты можешь спасти нас, но я считаю, что Тиран может с таким же успехом и так же легко погубить всех нас. Это у тебя получается гораздо лучше. Я не хочу, чтобы к тебе вернулось твое изначальное эго, Лето II. Твой Золотой Путь – это тупик, он заведет людей в болото.
– Этот мальчик сейчас не имеет никакого отношения к Золотому Пути, – сказала Шиана, железной хваткой взяв Гарими за руку. – Оставь его в покое.
Лето быстро отступил в сторону, метнулся прочь и побежал по коридору. Гарими торжествующе смотрела ему вслед, а Шиана – на нее, как на глупца, изобличившего себя еще одной безумной выходкой.
Глаза и уши Лето горели от обвинений верховного проктора, но мальчик не позволил себе заплакать. Мудрый человек не тратит воду ради того, чтобы избавиться от эмоций; он знал эту мудрость древней Дюны. Убегая прочь от Шианы и невыносимого проктора, и от всех, кто воображал, будто знает, чего от него ждать, мальчик внутренне отвергал все сказанное Гарими и старался отделаться от всего, что он сам о себе знал.
«Я был богом-императором, Тираном. Я создал Золотой Путь… но моя память заперта и сокрыта от меня, и я в действительности не понимаю, что это!» Несмотря на все, что он вычитал и узнал о своей прошлой исходной жизни, Лето ощущал себя всего лишь двенадцатилетним мальчиком, который никого не просил его возрождать.
На транспортном лифте он спустился на нижнюю палубу и пошел к тому месту, где ему всегда было уютно и покойно. Сначала он хотел проскользнуть в ревущую трубу камеры рециркуляции воздуха, но из-за мер безопасности, принятых башаром Тегом и другом Лето Суфиром, этот проход был блокирован.
