— Не знаю. — И в ответ на ее скептический взгляд добавил: — Честное слово.
— Наркотики? Марихуана?
Это он категорически отверг, и даже обосновал:
— Мешает моей координации.
— Ясно…
Она осмотрела его левую кисть, заставила развести пальцы веером, с удивлением отметила плотные мозоли.
— В семье были эпилептики? Может быть, нарколепсия? Шизофрения?
— Нет. Вряд ли. Я не очень-то много знаю про родню по материнской линии. Мама умерла, когда мне было лет двенадцать.
— Ваш отец курил?
— Нет. Единственное — он был очень крупный. Толстый, точнее. Очень хотел стать комиком.
Джек подмигнул.
Санглосс и бровью не повела, словно не заметила.
— Что ж, придется на обследование… Я так понимаю, страховки у вас нет?
— Не-а.
— Профсоюз? Каких-нибудь бродячих актеров? Водителей-дальнобойщиков? Да что угодно…
Джек улыбнулся.
— Есть, впрочем, шансы на бесплатные анализы в «Харборвью», по крайней мере для начала… Пойдете, если я договорюсь?
Он замялся.
— А они что будут делать? Отрежут кусочек — и под микроскоп?
— Скорее, томограф. Магниторезонансная сканограмма головного мозга. Малая эпилепсия характерна для детей, к пубертатному периоду она практически сходит на нет. У малышей бывает с десяток малых припадков ежедневно, порой даже сотни, но они редко длятся дольше нескольких секунд. Но в нашем случае этот диагноз не подходит, так? Нарколепсия… Хм-м… Возможно, но тоже не очень-то ложится на симптоматику… Кто-нибудь видел, как вы теряете сознание?
— Я вот только что потерял, ожидая у вас в приемной. Так и сидел, переворачивал страницы. Никто, похоже, даже внимания не обратил.
Джек кивнул в сторону кресла, на спинке которого висела его куртка. Из внутреннего кармашка выглядывала газета.
— Понятно… — Ярким фонариком размером с толстый карандаш она по очереди посветила ему в зрачки. — Телефонный номер?
— Пардон?
— Ваш телефонный номер, для вызова на обследование.
Он продиктовал ей телефон Берка, и Санглосс, записывая цифры, сказала:
— Я попрошу доктора Линдблома помочь устроить вас в «Харборвью». А вы не кочевряжьтесь, ладно? Если не для себя самого, так ради меня туда сходите. Договорились?
Джек торжественно кивнул, но в глаза смотреть избегал.
Санглосс потрясла языковым шпателем.
— Откройте рот пошире.
Когда он потерял способность изъясняться, если не считать мычания, она добавила:
— А я вас помню. Недели три назад… Никто не жаловался, что вы подбрасываете живых крыс?
— М-м-м… — ответил Джек.
Доктор вытащила шпатель, он зажал губы двумя пальцами, оттянул и отпустил. Раздался чмокающий звук. Юноша улыбнулся.
— Бывает иногда… Вообще-то они крысы специальные, дрессированные. Я просто показываю, как с ними можно работать.
— А с чем еще вы работаете? Я про зверушек.
— Раньше котенком жонглировал.
— Серьезно? А почему перестали?
— Он вырос. Пришлось подарить… Кошками вообще трудно жонглировать, они этого не любят — тот котенок был особенный. А еще у меня была змея. Вот это серьезная работа.
— Охотно верю. — Санглосс внесла еще пометки.
Джек клацнул челюстями.
— Ну и… что со мной?
— Пока что ничего в глаза не бросается, — ответила она. — Заведите себе блокнотик. Записывайте каждый эпизод — когда что произошло, ощущения, общий фон… все, что сможете припомнить. У вас в «Харборвью» этот блокнот попросят.
— Хорошо.
— И перестаньте подбрасывать крыс, ладно? По крайней мере, пока не разберемся, что у вас к чему.
Доктор Санглосс дождалась окончания приемных часов и попрощалась с младшим медперсоналом. Она заперла двери, выключила отопление, проверила краны в туалетах и лаборатории, бегло осмотрела все замки и видеокамеры в аптеке и с минуту постояла, окидывая взглядом вестибюль. Клиника обслуживала самых разных пациентов — не всех можно назвать ответственными людьми.
В помещении тихо. Пустынна и улица за окнами с полуспущенными жалюзи. Где-то через щель посвистывает ветер. Здание старое, сквозняк на сквозняке.
Через коридор она добралась до своего небольшого офиса, заполнила кое-какие учетные карточки, открыла нижний ящик стола. Опустив туда руку за мобильником, она спиной ощутила холодок — странно, потому как старый бойлерный котел едва-едва успел погаснуть, закончив раздавать тепло.
Да, чувство настолько необычное, что она едва не открыла книгу, которую дал ей Конан Артур Бидвелл — потребовав, впрочем, никогда ее не читать и даже не брать в руки надолго. Бидвелл — старик со странностями, однако умеет быть убедительным. А еще он оплатил все счета по задолженностям клиники.
За пять лет.
Сегодня четвертая годовщина их первой встречи на зеленом складе у Южного порта. Зеленый склад, зеленая кожаная обложка старой книжицы, наполовину спрятанной на металлическом стеллаже, под справочниками и медицинскими журналами.
Доктор задумчиво уставилась на небольшой, потрескавшийся кожаный корешок, где из всех обозначений или слов имелись только выдавленные цифры — 1298. То ли порядковый номер, толи дата.
Почему запрещалось читать эту книгу и что из нее можно узнать?
Тряхнув головой, доктор Санглосс вырвалась из колдовской притягательности книги и набрала номер на своем мобильнике. Ответила женщина.
— Эллен? Это Мириам. Я осмотрела твоего юного протеже. Сомнений нет. Его адрес, конечно же, у тебя записан?.. Нет-нет, дорогая, никаких намеков я не делаю… Да, у нас у всех взыграют материнские чувства, как только мы его увидим… Передай от меня привет ведьмам. Боюсь, сегодня мне не успеть, да и как бы не перепугать твоего бедняжку. Расскажешь потом, какой они вынесут вердикт.
ГЛАВА 13
ВАЛЛИНГФОРД
Окна в гостиной были занавешены клеенкой и обклеены бумагой. Кто-то — возможно, сам владелец, еще годами раньше — пробовал сделать капремонт, да так и забросил это дело. Дранка содрана, штукатурка сбита со стен, электропроводка — старинная, еще в бумажной изоляции — свернута в мятые, рваные бунты. Крыша протекает, от воды покоробился, вздулся паркет, да и подвал затопило чуть ли не по щиколотку.
Похоже, дом заброшен достаточно давно, бомж успел облюбовать его и устроиться с более или менее убогими удобствами — без отопления, света — ничего, кроме работающего водопровода, оставленного для нужд садовников, которые уже не приходили. Бомж добавил некоторую мебель, да еще матрас, как-то ночью из последних сил затащив эти нехитрые вещи…
