— Мне кажется, у этой штуки было лицо, — неуверенно сказал Кхрен. — Человеческое. Но шире, чем луг…
— Быстрее, — скомандовали доспехи. — Дистанция будет выглядеть уменьшенной, свет начнет распространяться непривычными путями, вещи покажутся охваченными пламенем. Самое главное — следуйте по маяку.
Слева Тиадба видела крутящийся меч серого света — прожекторный пучок, вырывавшийся из Свидетеля, стал гораздо ярче, чем раньше.
— Мы чуть ли не под ним! — недоуменно воскликнул Нико. — Каким образом нас сюда занесло? Он же был с другой стороны!
— Давайте установим генератор и подождем, пока он не исчезнет, — предложил Махт.
— Нет! — мгновенно отреагировала броня. — На вас охотятся. Здесь нет убежища. Надейтесь только на свои ноги.
ГЛАВА 77
ЗЕЛЕНЫЙ СКЛАД
Джек встал на колени у раскладушки Джинни и коснулся ее руки. Девушка спала уже несколько часов, хотя оловянистый свет, сходивший ныне за утреннюю зарю, уже давно вливался в фонарное окно под складской крышей. Она вздрогнула от прикосновения, подняла веки и посмотрела как бы сквозь Джека. Умиротворенность, обретенная Джинни в узкой комнате с белым стулом, исчезла, и вернулось грызущее беспокойство, замешанное на страхе — особенно во сне. Она в последнее время слишком много спит… Джек, с другой стороны, находился в состоянии взвинченной бодрости. Его сны после пребывания в пустой комнате были краткими и невнятными.
— Какие громадные… — пробормотала Джинни. — Напоминают морских скатов, с лицом на брюхе. А когда несутся по колее, оставляют вмятины конечностями… Как водомерки на пруду. Бегут так быстро, что их невозможно заметить — пока они сами тебя не засекут, — а если поймают, то все кончено…
Джек смахнул слезу со щеки, испытывая незнакомые эмоции — пока чужие, но это только пока.
— Где ты? — прошептал он.
— Мы далеко от города — я не знаю, насколько далеко. Здесь всегда ночь, всегда темно. Солнце не дает никакого света — просто блестит по краям. Мы и теней-то нормальных не отбрасываем. Броня говорит, что Хаос здесь тонкий — кое-какие старые правила выжили. Могли бы даже снять шлемы и вдохнуть воздух, только от него вымерзнут все легкие. Хорошо еще, у меня мех на носу… — Она огляделась, будто хотела найти его лицо, потому что не видела ни склада, ни Джека. — К нам что-то приближается?
— Я не знаю, — ответил он немеющими губами. — Ты слишком далеко ушла…
— Маяк до сих пор поет у нас в шлемах, такая прекрасная мелодия… наш единственный поводырь. Расстояния играют с нами шутки, но мы все равно продвигаемся вперед… Кажется, ему известно, что мы здесь, — он просто не обращает внимания, потому что набил брюхо досыта. Сожрал почти все… только от нас у него несварение. Он выиграл, хотя и присматривает за нами — большим-пребольшим глазом. Свидетель, вечно над головой. Господи, не дай нам оказаться рядом с ним…
— Свидетель? — насторожился Джек. — Кто это?
— Слов не хватает. Тот, другой город, он… он изменился. На его месте возникло что-то страшное. Это я понимаю, только не могу ей рассказать. Джек… Она ничего не знает!
Юноша прижался щекой к ее плечу, накрыл глаза рукой. Этот ищущий, далекий взгляд… что-то знакомое…
— Я приду, — прошептал он.
— Слишком поздно. Они нашли нас…
Девушка обмякла. Джек погладил ей лоб и поднялся. Невозможно смотреть на ее муки, невозможно ей помочь… На выходе из закутка он задел плечом ящики.
Бидвелл сидел в кресле подле печки, читая зеленую книжицу. Лицо старика выглядело столь бесплотным, что, казалось, он в любую секунду обратится в туман или стекло. Эллен вышла из главного хранилища с сумочкой, в которой проглядывались очертания ее личной книги.
— Где остальные? — спросил юноша.
— Здесь для них ничего не осталось, — сказал Бидвелл. — Они пытаются найти тех, кто дорог их сердцу.
— А я думал, они одиноки, — заметил Джек.
— Лишь вы по-настоящему одиноки, — со странной завистью в голосе ответил старик. — Наше время почти закончилось — в этом цикле. Ваше только начинается.
Эллен смотрела на Джека с надеждой и тоской. Видно, они с Бидвеллом оба плакали. Джеку стало неудобно, и он заторопился на поиски Даниэля. Тот сидел в соседней комнате под почти пустыми полками и листал громадный, толстый фолиант. Его внешний облик был отражением измученной души Джека, и от этого он выглядел более человечным.
Заметив подходящего юношу, Даниэль отложил книгу.
— Кажется, кто-то открывал наружную дверь, — сказал он.
— Три дамы решили уйти, — пояснил Джек, внимательно следя за реакцией Даниэля — нет ли каких-нибудь признаков странности? — однако не увидел ничего отталкивающего или подозрительного. «Ага, — подумал он, — фокусы Главка. Симптомы знакомые, на сей раз более утонченные, но тем не менее прежние. Интересно, с какой стати Главк защищает Даниэля? Уж не формирует ли себе нового партнера?»
— Снаружи почти ничего не доносится, — сказал Даниэль. — А здесь уж точно новостей не найдешь. Предлагаю еще раз подняться наверх и поглядеть.
На какое-то время морщинистые шторы и завесы над городом разошлись, оставив после себе чернильную мглу и небо, полное звезд, хотя ничего нормального в них не было. Звезды и луна расплылись кляксами, обмотались радужными кольцами — и понемногу тускнели, исчезали одна за другой, помаргивая, как усталые светлячки.
— Их поедают, — сказал Джек. — И луну, и звезды…
— Тут вы правы, — согласился Даниэль. — Следует хорошенько разобраться — что именно поедают? Когда? Готов поверить, что луну засасывает вот эта… не знаю, как назвать… уродливая штука, арочное солнце — это видно практически сразу, но ведь звезды-то очень далеки. Хотя если предположить, что… — Он с силой потер себе лоб. — Если предположить, что в первую очередь было проглочено прошлое… Это бы означало, что позади нас все уже пожрано — как пространство, так и время… Звезды уже исчезли, их последняя световая волна просто отражается от Терминуса — и на наших глазах исчезает. Мы как бы сердцевина яблока, семечки, которые оставили напоследок.
— Семечки, — задумчиво повторил Джек. — Так Бидвелл называл камни.
— Джек, он вечно несет чушь.
— Да, но к нам что-то тянется из будущего.
Надломив бровь, Даниэль обдумал эту ремарку. Щеки его чуть побледнели. Он взглянул на Джека — укоризненно, с недоверием, даже некоторой завистью.
— Так-так. Стало быть, вам известно еще кое-что?
— Это вполне очевидно. В нашу жизнь вмешались — кто-то выслал камни вспять, в прошлое, как и говорит Бидвелл.
— Как намекает Бидвелл, — внес поправку Даниэль.
— А та, что управляет охотниками — Алебастровая Княжна, пресловутая Бледноликая Госпожа мистера Главка, — вполне может быть из будущего. Впрочем, то, что устроило здесь такой кавардак, на самом деле уже не в будущем: нас самих притиснуло к будущему — вернее, к тому, что от него осталось. Я прав?
