Не так давно Джейми думал сделать Маргарет своей женой. Но она вместо этого вышла за Алекса Маклауда, брата вождя клана Рори Маклауда. Хотя Джейми страшно разозлился тогда, теперь, по прошествии почти трех лет, понял, что она была права. Он любил Мег как сестру и понимал, что она заслуживает большего.
— Я очень рада, что ты здесь, Джейми, — сказала Мег, приветливо улыбаясь ему. — Мы так редко видимся с тобой.
Джейми поднял голову и взглянул на ее мужа, сидевшего рядом с ней. Алекс увлеченно беседовал с Маклейном из Колла, мужем своей единокровной сестры Флоры, которая к тому же приходилась Джейми кузиной.
— Не думаю, что твой супруг разделяет эти чувства, — заметил Кемпбелл.
Оба Маклауда, и Алекс, и Рори, поздоровались с ним любезно, но сдержанно. Нельзя сказать, что это удивило Джейми. За три года, что минули с тех пор, как они с Алексом сражались бок о бок у замка Сторноуэй, интересы Джейми полностью разошлись с устремлениями его прежнего друга детства. Хотя и связанные с графом Аргайллом «договорами о преданности» — соглашением, объединяющим родственные кланы на условиях предоставления защиты в обмен на исполнение феодальных повинностей, — Алекс и Рори все еще тяготели к прошлому, недовольные усилением власти короля в Шотландском нагорье. Они симпатизировали Макгрегорам и не одобряли участия Джейми в их преследовании. Но, надо признать, Маклауды, как и Ламонты, никогда не подвергались набегам и грабежам со стороны Макгрегоров.
Джейми сожалел об утрате добрых приятельских отношений с Маклаудами, но понимал, что их теплая дружба навсегда осталась в прошлом. Хотя они по-прежнему относились друг к другу с уважением, по мере того как власть и влияние Джейми возрастали, взаимоотношения с прежними приятелями все более осложнялись. Он привык к одиночеству, так ему было проще.
Мег сморщила нос.
— Не обращай внимания на Алекса. Он не забыл, что ты для него сделал, — тепло сказала она, опуская ладонь на руку Джейми и слегка пожимая ее. — Я тоже никогда этого не забуду.
Джейми легким кивком ответил на невысказанную благодарность. После того как Маклауды разгромили отряд короля в Сторноуэе, Джейми использовал все свое влияние на Аргайлла, чтобы спасти Алекса от обвинения в измене и не допустить объявления его вне закона.
— Ты счастлива, Мег?
Взгляд Мег мгновенно обратился на мужа, и выражение нежности на ее лице без слов сказало все.
Джейми всегда считал Мег красивой, но когда она смотрела на мужа, красота ее одухотворенного любовью лица намного превосходила границы чисто физического совершенства. Алексу Маклауду очень повезло.
— Да, — ответила она. — Я никогда не была так счастлива.
— Тогда я рад за тебя, — искренне сказал Кемпбелл.
— А как твои дела, Джейми? Ты счастлив?
Этот вопрос застал Джейми врасплох. Счастье не входило в круг вопросов, над которыми он задумывался. Его одолевали совершенно другие заботы. Счастье — чисто женское понятие — не относилось к их числу. Правосудие, закон, власть, земля, способность обеспечить своих людей — вот что имело для него значение.
— Я доволен.
Мег смерила его проницательным взглядом.
— Тебе удалось создать себе громкое имя.
Джейми рассмеялся. Ох уж эта Мег! Всегда режет правду в глаза.
— Как я понимаю, ты меня не одобряешь.
Маргарет пожала плечами:
— Я не верю и половине того, что говорят.
Джейми криво улыбнулся.
— Ты не боишься, что я проберусь ночью к вам в дом и украду вашего младенца? — пошутил он, имея в виду угрозы матерей: «Смотрите, вот придет Каратель Кемпбелл и заберет вас».
Мег усмехнулась и покачала головой:
— Нет, но граф слишком тебя загружает. Элизабет пишет, что почти не видится с тобой.
— Лиззи преувеличивает. — Джейми внимательно посмотрел на Мег. Хотя многие в этом зале предпочитали; замкнувшись в своем болоте, не замечать того, что происходит вокруг, Маргарет хорошо понимала, какие перемены ожидают горцев в скором времени. Время, когда вожди кланов свободно и бесконтрольно правили на своей земле, безвозвратно ушло. Подобно королю Якову Джейми твердо решил, что искоренит на Шотландском нагорье беззаконие и смуты. Одно время он думал, что Мег его понимает. Но возможно, замужество изменило ее больше, чем он себе представлял. Все возрастающее могущество и влияние графа Аргайлла, а вместе с ним и его кузена, повсеместно вызывало недовольство и недоверие, разрушая дружеские отношения со многими прежними союзниками. Джейми надеялся, что Мег не окажется в их числе.
— Сестра всего лишь беспокоится о тебе, — сказала Мег, словно угадав ход его мыслей. — Как и я.
— Не вижу никаких оснований для беспокойства, — решительно заявил он. Затем, несколько смягчившись, добавил: — Я скоро увижусь с Лиззи в Дануне. Она воочию убедится, что ей не о чем беспокоиться.
Поднесли новое угощение, и Джейми с радостью приветствовал невольный перерыв в разговоре.
Он сразу же уловил момент, когда дочка Ламонта вошла в зал. Внезапная тишина воцарилась за столом, и глаза всех мужчин устремились на нее. Катрина медленно и величаво приближалась к отцу, царственная, словно королева. «Принцесса», — поправился Джейми. Для королевы она выглядела слишком уж юной и невинной.
Ее блестящие черные волосы, зачесанные высоко вверх, длинными витыми локонами спускались вдоль стройной шеи. Лицо с классически правильными чертами поражало удивительным контрастом белоснежной кожи, ярких синих глаз и рубиново-алых губ. «Дьявольщина!» — с содроганием подумал Джейми. Он начал изъясняться как проклятый бард.
Когда Катрина подошла ближе, Джейми окаменел.
Что, к дьяволу, она на себя нацепила?!
Вспышка гнева, внезапно охватившая его, была столь же сильной, сколь и нелепой. Какое ему, в сущности, дело до девчонки? Но все его существо взбунтовалось, охваченное острым собственническим чувством. Пальцы с силой стиснули кубок, когда он пытался побороть непреодолимое желание перекинуть плутовку через плечо и отнести наверх, чтобы она могла переодеться во что-нибудь пристойное. Хотя широкие юбки роскошного платья скрывали от глаз подробности ее соблазнительной фигуры, не в пример почти прозрачному утреннему наряду, этого нельзя было сказать о лифе. Атлас едва прикрывал розовые соски девушки, выставляя на всеобщее обозрение пышные округлости ее девичьих грудей.
Джейми все сильнее сжимал пальцы, пока не спохватился, что серебро может погнуться. Чего она добивается? Скандала?
Он старался взять себя в руки, но наглые, восхищенные взгляды некоторых мужчин в зале сильно мешали.
Катрина находилась в центре внимания, однако, похоже, не придавала этому значения. Если Джейми ждал, что Ламонт отошлет дочь назад, то ему пришлось разочароваться. Лицо вождя озарилось гордостью. Видно, он оставался в блаженном неведении, какой соблазнительный кусочек она собой представляет.
