Катрина поспешно сбежала по лестнице, направляясь в большой зал. Звуки шумного веселья подтверждали, что она здорово опоздала. Отец наверняка рассердился. Несомненно, он истолкует ее позднее появление как еще одну попытку уклониться от выполнения своего долга.
Разве это справедливо? Ее выставляли напоказ перед стаей голодных стервятников, а ее двум братьям — двум ее старшим братьям — позволяли делать все, что им заблагорассудится. Малькольм почти на пять лет старше ее, а до сих пор еще не женат.
Катрина понимала, что отец желает ей добра и считает, что, торопя дочь с замужеством, действует ей во благо. Он опасался, что ей скоро надоест проводить дни в заботах о нем и братьях и она в конечном итоге устанет от такой жизни, затаив в душе негодование и обиду. Его беспокоило, что они слишком опекают ее, ограждают от внешнего мира. Катрина никогда не покидала пределов Бьюта, за исключением визитов к своему дяде, Ламонту из Товарда. Но отец ошибался. На самом деле Катрине совсем не хотелось отправляться ко двору или куда бы то ни было еще. Здесь у нее было все, чего она желала.
Катрина горячо любила свою семью и не собиралась в ближайшее время покидать Аског. И уж конечно, не ради одного из этих невыносимых болванов, каждый вечер пожиравших ее глазами за обеденным столом, словно она была ценным призом, который необходимо завоевать. Или одного из тех заикающихся юнцов, которые распинались в вечной любви к ней уже через пять минут после знакомства. Нет, Катрина была вполне довольна своей жизнью. Уж она постарается, чтобы все оставалось по-прежнему, даже если придется отказывать каждому мужчине в Шотландском нагорье.
Однако на этот раз Катрина задержалась не потому, что пыталась оттянуть встречу с поклонниками. Просто ей потребовалось гораздо больше времени, чтобы найти кого-нибудь, кто помог бы ей облачиться в парадное платье во второй раз за день.
Перед дверью в большой зал Катрина остановилась, чтобы отдышаться, и осторожно заглянула внутрь. Огромная сводчатая комната была до отказа заполнена красочно одетыми — каждый в свои цвета — представителями различных кланов, бурно отмечавшими открытие игр обильным количеством лучшего эля Ламонта. Хотя солнце ярко светило сквозь четыре широких окна, слабое дневное тепло в конце запоздалой весны не могло обогреть помещение, промерзшее за необычно долгую и суровую зиму. Катрина ощутила запах горящего торфа, распространявшийся от огромного очага, расположенного позади помоста.
Она сразу же отыскала взглядом отца, пытаясь определить его настроение. Он в роскошном шелковом камзоле восседал за главным столом и выглядел великолепно. Катрина не могла издали разглядеть его тарелку, но понадеялась, что отец последовал совету лекаря и воздержался от жирной французской пищи, к которой его много лет назад приохотила ее мать. Последнее время он испытывал боли в груди, и дочь за него волновалась.
Она уже собралась войти, когда ощутила, что за спиной кто-то стоит.
— По-моему, ты забыла свою корону.
Катрина обернулась и встретила взгляд искрящихся смехом синих глаз своего брата Нилла. Давно привыкшая к поддразниваниям брата, она вздернула подбородок, приняв туповато-надменный вид.
— Не понимаю, что ты имеешь в виду.
Тот, окинув оценивающим взглядом ее платье, тихонько присвистнул.
— Бог мой, ну ты и вырядилась! Можно подумать, направляешься в Уайтхолл покрасоваться перед проклятыми англичанами. — Он сокрушенно покачал головой. — Но поостерегись. Королева Анна не потерпит соперницу.
— О, замолчи, Нилл! — сказала Катрина, по-сестрински ткнув его кулаком в бок.
Он рассмеялся и, схватив ее в объятия, приподнял и закружил на месте.
— Ах, Катрина, сестренка, до чего же ты хороша! Просто сердце радуется.
Она захихикала.
— Отпусти меня, несносный чурбан!
— Несносный чурбан? — переспросил он и снова закружил ее.
— Нилл?
— Да, киска?
— У меня что-нибудь не так с носом?
Нахмурив брови, он вгляделся в ее лицо.
— Почему ты спросила?
Она слегка отвернулась, пытаясь скрыть румянец, вспыхнувший на щеках.
— Мне показалось, что он немного кривоват.
Нилл ухмыльнулся.
— А что, не должен?
Заметив смех в его глазах, Катрина снова ткнула его.
— Негодник!
Он зажал пальцами ее нос и слегка покачал из стороны в сторону.
— С твоим носом все в порядке. Ну ладно, — сказал он, заглянув в зал. — Чье несчастное сердце будет подано к обеду сегодня? — Он указал на миловидного молодого человека, сидевшего возле двери. — Вот этого молодого Макдоналда или, может быть, Грэхема? — Палец Нилла медленно двинулся вдоль комнаты. — Или, может, это будет Мюррей?
Катрина оттолкнула брата, но не смогла сдержать улыбку.
— Ты же знаешь, что никто из них меня не интересует.
Нилл насмешливо изогнул бровь.
— Ну, ты сегодня так разоделась, что они-то живо тобой заинтересуются.
Катрина пропустила его слова мимо ушей, взгляд ее неосознанно блуждал по залу в поисках неизвестного избавителя. Она снова посмотрела на главный стол и увидела отца, сидевшего на помосте рядом с Малькольмом. Справа от отца находилось одно — ее собственное — свободное место, а еще чуть правее… У Катрины перехватило дыхание. Это был он. Восседал на почетном месте за главным столом. Она оказалась права, предположив, что он состоятельный человек высшего ранга.
— Нилл! — Катрина попыталась сдержать дрожь, вдруг проскользнувшую в голосе. — Кто этот человек, что сидит возле отца?
Лицо Нилла помрачнело, всякие следы веселости исчезли.
— Джеймс Кемпбелл, — с отвращением произнес он.
Кровь мгновенно отхлынула от лица Катрины, ей с трудом удалось сдержать крик, едва не вырвавшийся из горла. «Кемпбелл!» Она содрогнулась от ужаса, непроизвольно прижав пальцы к губам. Боже милостивый! Она целовалась с Кемпбеллом.
Катрина даже не знала, что хуже — узнать, что она целовалась с отродьем дьявола…
Или то, что ей это понравилось.
Присутствие Джейми на пиршестве не прошло незамеченным. Но несмотря на то что все участники игр приняли его весьма холодно, он остался доволен. Волынщики Ламонта оглашали зал песнями, стол ломился от отменно приготовленных угощений, и эль лился рекой. Не хватало только одного: дочь Ламонта так и не появилась.
На губах Джейми промелькнула грустная улыбка. Вполне возможно, что лукавый владелец замка нарочно спрятал ее подальше, чтобы уберечь от его когтей. Черт, Джейми не мог его винить. Такой драгоценностью, как Катрина Ламонт, возжаждал бы завладеть любой мужчина.
Джейми восхищался, с каким мастерством, несмотря на отсутствие хозяйки замка, Ламонт исполнял роль радушного хозяина. Глава клана усадил своего нежданного гостя рядом с единственной персоной в зале, которая, судя по всему, ничего не имела против этого: с Маргарет Маклауд. Маргарет — Мег — была близкой подругой одной из сестер Джейми, Элизабет.
